ПРОДОЛЖЕНИЕ
Снежана собиралась на работу. Которую ненавидела всей душой. Конечно, крепостное право давно отменили, и можно без проблем уволиться, но ведь в другом месте будет тоже самое. Возможно, отношение коллег будет чуть получше, но только потому что хуже уже просто быть не может. Увольняться она не собиралась ни при каких обстоятельствах, потому что тогда потеряет возможность видеть мужчину, которого на свою беду полюбила. По-настоящему, с потерей сна, аппетита, мечтами и болью при мысли о том, что взаимностью ОН никогда не ответит. Была ещё первая детская любовь из прошлой жизни, но она давно испарилась из её памяти, в череде унылых, похожих друг на друга дней.
Снежана уже давно не та весёлая симпатичная девица, на которую с обожанием смотрели мужчины. Она тридцатилетняя женщина, а ей уступают в транспорте место, потому что выглядит она так, будто вот вот выйдет на пенсию. У Снежаны было иррациональное чувство, что десять лет назад в ней как будто что-то сломалось, и она стала стремительно превращаться в унылую женщину, с которой никто не хотел иметь дело. Мужчины избегали её, а женщины едва замечали. Внешность тоже изменилась, и, как водится, не в лучшую сторону. Шаркающая походка, печальный взгляд и вечно опущенная голова раньше времени сделали из неё пожилую женщину.
Родители сначала не поняли, что это навсегда и пытались водить её по врачам, а потом и по экстрасенсам. Врачи утверждали, что с ней всё в порядке и на всякий случай выписывали витамины и дорогие фуфломицины. Экстрасенсы водили руками вокруг её головы, прочищали чакры, и советовали почаще медитировать.
Отец втайне от матери предлагал дочери найти себе мужика, можно снять за деньги"чтобы появился блеск в глазах", а мать зашла с другого конца, и начала знакомить квёлую дочь с многочисленными сыновьями своих подруг. Сыновья смотрели сквозь девушку, и старались под любым предлогом прекратить с ней общение.
Вскоре она поняла, что это навсегда. Казалось, что -то давило ей на плечи, не давая выпрямиться и начать радоваться жизни. Она как будто заживо легла в хрустальный гроб и безучастно наблюдала оттуда, как вокруг кипит жизнь. Люди влюблялись, женились, разводились, ругались, мирились. Жили. А она существовала.
Отец был уверен, что у неё затянувшаяся депрессия. Времена, когда думали, что для депрессии нужна причина, давно прошли, и теперь она считалась болезнью, которая может настигнуть любого. Правда, это не объясняло, почему её внезапно перестали замечать мужчины. Снежана знала, что депрессии у неё нет. Просто чувствовала. Родители страдали, глядя на угасающую дочь, и не теряли надежды, что когда-нибудь она станет прежней.
И только тётя радовалась жизни с новым мужем. Прошлый актёришка не выдержал существования с пятидесятилетней дамой, которая на вопрос о возрасте уверенно отвечала "мне 39". Сначала он запил, потом сбежал от жены к молоденькой актрисе. Тётка не простила мерзкого поступка, и актёром он больше не работал. Его взяли осветителем, и он, по слухам был счастлив с девушкой, которую также выгнали из театра, но она смогла устроиться гримёршей. Тётка достигла вершины в карьере, зарабатывала огромные деньги, и смогла сделать так, чтобы новому молоденькому мужу давали все главные роли. (Да, она любила актёров, в этом женщина проявляла завидное постоянство).
Семейство перестало приглашать родственницу после слов "Да что вы с ней носитесь как с писаной торбой. Девка здорова как лошадь. Просто мужики её не замечают. Уж очень она убогая". Мать, которая в жизни никому грубого слова не сказала, разразилась словами, от которых покраснел бы запойный слесарь, а отец выволок родственницу за дверь и попросил никогда к ним больше не приходить.
Снежана закончила институт, и стала работать. Она смирилась с тем, что её никто никогда не полюбит. Так и умрёт девушкой, не узнавшей этого самого. Хотя....любимый (которой об этом не знал) и по совместительству её начальник обожал говорить фразу "Никто не умрёт девственником! Жизнь поимеет в жёсткой форме всех!"....
Она зашла в кабинет, вежливо поздоровалась. Дамы, как всегда, не обратили на неё никакого внимания, только величественная Клавдия Петровна что-то пробормотала в ответ. Но женщина со всеми так общалась, считая, что она-старейший и лучший сотрудник, а остальные-никто и звать их никак. Две подружки финтифлюшки Зая и Котя (Зоя и Катя) даже не обернулись в её сторону. Старший инженер, и главный враг Клавдии Петровны (потому что сильно много о себе думает и недостаточно почтительно держится с той, которая тащит весь отдел на себе), вежливо поздоровался со Снежаной, а программист, всегда выглядевший так, будто только что сбежал из лаборатории, где над ним проводились опыты по выращиванию безумных программистов, подмигнул ей обеими глазами. Хотя нет, у него это нервный тик. Уборщица Глафира, здоровенная баба с лицом сотрудника гестапо, заканчивала вытирать пыль с подоконника и помахала ей рукой.
Отдел помещался в здании бывшего ГОМА (городского отдела милиции). То ли аура у здания была испорчена начисто этим обстоятельством, то ли коллеги обладали склочным характером, но редкий день обходился у них без скандалов и распрей. Секретарша директора предприятия, острая на язык девушка, дала им кличку ГОМЫ, которая прижилась.
-Вот тут пятно осталось, - сморщила точёный носик Зая. - За что только деньги получаешь.
-Это не пятно, это ты подоконник своей помадой извазюкала, - не осталась в долгу Глафира. - И зачем только морду красишь? Лучше всё равно не будет.
-На себя посмотри, лошадь рогатая, - вступила в бой Котя.
-Почему рогатая? - изумилась Глафира.
-Потому что такой как ты всяко муж изменяет, - захихикали довольные своим чувством юмора подружки. Впрочем, чувство юмора им изменило, когда Глафира отработанным движением вцепилась обеим в волосы.
-Помогите, - визжали подружки. - Мужчины, что же вы стоите?
Мужчины сделали вид, что не слышат. Только ненормальный будет вмешиваться в бабские разборки.
-Правильно, - послышался одобрительный бас Клавдии Петровны. Наподдай им, Глафира. Ищь, цацы какие. Пятно им не нравится. Взяли да вытерли.
Девки визжали уже во всё горло.
-Что тут происходит опять, - послышался усталый голос, и в отдел зашёл Глеб Антонович.
Снежана с тоской посмотрела на мужчину. Как же он ей нравился! Она бы всё отдала, чтобы он обратил на неё внимание. Хватило бы разговора, улыбки, хоть чего нибудь. О бОльшем она и не мечтала. Но он смотрел на неё точно также как остальные: как на пустое место.
Поднялся галдёж. Девушки требовали уволить наглую уборщицу, Глафира презрительно отвечала, что всегда пожалуйста. Она-то работу найдёт, а вот две (некультурное слово), тяжелее (некультурное слово) в руках не держащие-вряд ли.
-Молчать, - рявкнул начальник. - Как же вы достали своими дрязгами. У меня уже неприятности из-за вас. Директор премии грозится лишить.
Сам собой включился телевизор. Стас Михайлов исполнял свой новый романс о безответной любви "Я подарю тебе букет, родная. Ты с гордостью его потом лечи".
Внезапно он побледнел и испуганно охнул. Затем послышались звуки борьбы...
На экране появилась старушка с доброй улыбкой. Она закурила огромную сигару, вытерла о юбку кулак и с наслаждением выпустила клуб дыма.
-У вас склочный коллектив? Ни дня без скандалов? Ничего страшного. Наш туристический клуб "Упыри" предлагает вам всем отделом сходить в увлекательный поход на один день. Сказочный лес, грибы-философы и русалки давалки ждут вас! И всё это абсолютно бесплатно. В походе вы обязательно передружитесь между собой! Встречаемся завтра утром на станции "Старые Упыри".
На экране появился Стас Михайлов, вытирающий кровь, хлещущую из носа.
-Всё! Я так больше не могу. - жалобно сказал он и начал петь следующую песню.
Коллеги ошарашенно переглянулись. Может, компьютерная графика? Но зачем?
-Отличная идея, кстати, - оживился начальник. Такие походы сплотят любой коллектив. И бесплатно. Завтра в десять ноль ноль встречаемся на станции. Форма одежды-спортивная. Кто не придёт, останется без премии.
НОМЕР КАРТЫ ЕСЛИ БУДЕТ ЖЕЛАНИЕ СДЕЛАТЬ ДОНАТ 2202 2005 4423 2786 Надежда Ш.