Постучал Костя в окно к соседям, а там уже Настя вовсю улыбается, ждет его, коса на плече лежит. Кивнул Костя, чтоб вышла девушка, а у самого сердце подпрыгивает, а вдруг не согласится его женой стать?
Начало истории здесь
Вышла любимая, обняла, и тепло на душе парня стало. Прошептал он ей на ушко свое признание да предложение, она разревелась, как дуреха, а сама быстро-быстро кивает: согласна, мол. Еще крепче прижал парень свою избранницу, а она на него глаза подняла и смотрит, как ягненок. Ужас как захотелось губ ее попробовать, не удержался Костя и поцеловал Настеньку.
Распрощались они ближе к вечеру, не хотелось размыкать рук и отпускать друг друга. Наутро поехал Костик на луг травы кроликам собрать, и неизвестно как вышло – отказали тормоза, а он несся как угорелый, да понял поздно, что к чему. Хорошо еще машин других не было, дядя Миша видел все, он-то скорую и вызвал. Она сразу в город отвезла, в деревне никакого оборудования нет. Мать, как узнала, сразу с отцом выехали, а к вечеру уже дома были. И решила мать сама к Насте идти.
Постучала она в окно ее спальни, позвала переговорить на улицу и рассказала, что с Костей стряслось. Настя охнула и рот ладошками в испуге закрыла.
- Живой?
- Живой, - кивнула мать. – В этот раз обошлось. Только надолго ли?
Настя смотрела на нее широко распахнутыми глазами, не понимая, что имеет ввиду соседка.
- Тебе мать историю рассказывала, как тебя в детстве цыганка увела?
Настя головой покачала. До нее доходили слухи, только мать рукой на все махала, не верь, мол.
Вздохнула женщина.
- Ну, слушай. – И рассказала все, как было. – Вот теперь думай, будешь портить жизнь моему Косте или нет.
Настя стояла перепуганная. Сначала ее огорошили новостью про любимого, а теперь сказали, что, якобы, она виновата во всем. Верить не хотелось, только не раз слышала Настя, что не зря люди цыганок боятся.
- Ты бы, Клавдия, в жизнь молодых не лезла, - вышла мать Насти за калитку, - пусть сами разбираются, - облокотилась она в проеме.
- Посмотрела бы я на тебя, коли б твой сын по краю лезвия ходил. Дочке-то ты счастья желаешь, а до чужих дела нет.
- Костик твой мне не чужой, сама знаешь.
- Уж не настолько, чтоб жизнь его беречь. Зря ты цыганке космы выдернула, видишь, что делается. Хорошо еще, что живой остался. – Соседка посчитала разговор оконченным и удалилась.
- А ты не слушай, ишь, уши развесила, - попыталась принять непринужденный вид мать.
- Почему ты мне не сказала?
- А чего говорить?
- Мам, это он из-за меня чуть не разбился, - заплакала Настя и прижалась к груди матери.
- Ну-ну, не надо, - гладила женщина дочь по голове, как некогда Настя жалела ее, - думаешь, совпадений не бывает? Пойдем в дом, нечего тут соседям на потеху торчать.
Разрывалось сердце Насти от того, что не знала, как там Костик, а пойти к матери его спросить – боялась. Подловила как-то его сестер, конфет в карманы им насыпала да расспросила. Через несколько дней выписать обещали. Улыбнулась Настя, Бога поблагодарила, и ждать стала. Только боязно ей теперь было, а вдруг и впрямь беду на Костю накличет.
Постучал он к ней вскоре, она выбежала и на грудь ему бросилась, обнимает, целует.
- Родненький.
Смеется Костя.
- Да, если ты меня так после больницы встречать будешь, то я туда возвращаться иногда буду.
Погрустнела Настя, отодвинулась.
- Не шути так! Страшно мне.
- Чего страшится, коли я с тобой.
- Потому и страшусь. А вдруг из-за меня ты в больнице оказался.
Видит Настя, а вдалеке мать Костина на них смотрит, лица не разобрать, что на нем, а суть-то Насте понятна. Боится мать. А какая б не боялась?
Только уговорил девушку Костя, убедил, что не отпустит от себя никуда, пусть она себе ничего не выдумывает. А через неделю опять несчастье случилось. Пошел Костя с отцом на охоту и в капкан угодил. Сам понять не может как, охотник бывалый, а тут такая оплошность. И снова в больнице очутился парень. Настя как узнала, твердо решила: неспроста это все, проклятье на ней.
Возвратился Костя, она к нему выходить не стала, отцу наказ дала поговорить с парнем да слово ему обещанное вернуть. Пусть себе другую невесту ищет. А она за него замуж не пойдет. Убивался Костя, искал встреч, видел издалека, только все одно твердила Настя, не пойду и точка. Сама век коротать стану.
Тяжело было Насте в деревне оставаться, и запросилась она в город в медицинское училище, чтоб вернуться потом и людям помогать. Удачно все сложилось, поступила девушка, общежитие дали, с подружками познакомилась, а от парней подальше держалась, ее все за это недотрогой звать стали. А ей все равно, не хотела она секрет свой рассказывать.
Костя несколько раз приезжал, разговоры у них были длинные, только Настя как кремень была. Понял парень, не убедить ему любимую, да перестал навещать, больно давались ему эти встречи.
Прошел год, как Настя училась медицинским премудростям. Приехала мать навестить ее, а Настя предложила по центру города прогуляться. Идут они по улице, вдруг остановилась мать, как вкопанная, обернулась резко и ищет кого-то. Страх увидела на лице матери Настя. А та уже бежит куда-то, людей расталкивает.
- Ты, - выдохнула мать в лицо цыганке. Не показалось, слышала, как окликнули тем же именем, навсегда запомнилась ей Рада.
Постаревшая цыганка прищурилась, окинув взглядом мать, потом перевела взор на Настю, которая подошла на непослушных ногах.
- Подросла девка, - закивала она, - красивая стала.
- Рада, - в голосе матери слышалась мольба, она дотронулась до руки женщины, но та отдернула руку.
- Поздно, ничего не сделать, злая я сильно тогда была, придется ей ответить.
Мать зарыдала, закрывшись руками, пока цыганка рассматривала Настю. Голубое море и черная сажа пронзали друг друга. И страшно девушке стало. Стоит она на улице среди незнакомцев, смотрит на мать, что слезы льет по ее жизни, и делать что дальше не знает.
- Тут два выхода, - нарушила молчание цыганка.
Мать руки от лица убрали и завороженно на женщину смотрит, боится хоть слово упустить.
- Или всю жизнь с мужем маяться будет, коли не по любви замуж выйдет. Влюбилась? – спросила цыганка, и Настя кивнула.
- Тогда ищи себе того, кто на себя проклятье заберет. Как выберешь его, хиреть станет, чахнуть, а там недолго и того, - показала цыганка на небо. – Только любить ты его должна, а он тебя. Искупление в этом.
У Насти пересохло во рту. Как, зная такое, можно подвергнуть любимого человека страданиям, да и нелюбимого тоже.
- Не смогу я, - опустила она голову обреченно. – Лучше одной век мыкаться, чем человека погубить.
- Кто сказал, что обязательно человека? – хитро улыбнулась черноволосая.
- Рада, - окликнули цыганку.
- Удачи, девица, - сказала женщина и растворилась в толпе.
Они продолжили путь с матерью молча, каждый прокручивал в голове слова, пытаясь понять их. Настроение испортилось, обеим хотелось уйти как можно дальше отсюда.
- Что она имела ввиду? – спросила мать у Насти, когда та провожала ее на вокзале.
- Я не знаю, - пожала плечами девушка.
Продолжение здесь