Николай Хлопотин - православный христианин, блогер и апологет христианства. Один из авторов христианской неформальной группы "Разумная Вера".
Трикстер: Расскажите немного о себе: из какого города, где учились, чем занимаетесь?
Хлопотин: Живу я в Санкт-Петербурге, где родился и вырос. Город свой люблю, как, впрочем, и конкретный район на юге города, где живу с самого раннего детства, и никуда переезжать не собираюсь: слишком много воспоминаний связывает меня с этими местами.
К вере постепенно пришел в 2012-2014 годах, по причинам, скажу прямо, достаточно иррациональным (хотя до этого в Бога вообще не верил и наивно посмеивался над "библейскими сказаниями"). Возможно, одним из факторов стала смерть отца в 2013 г. от сердечного приступа.
В 2016-2017 гг. я впервые познакомился с качественными апологетическими аргументами в пользу теистической веры, до этого я сталкивался только лишь с поверхностными доводами наподобие "Люди всегда во что-то верили, поэтому Бог существует".
Мои взгляды с тех пор периодически несколько менялись, немного колеблясь в ту или иную сторону, происходило это под влиянием как рациональных доводов, так и иррациональных соображений (причем в случае последних это были основания уже совсем другого рода, аргументы, вышедшие на новый уровень (если их можно назвать аргументами), а не те, на которые я ориентировался прежде, теперь это были размышления, сходные с теми, о которых рассказывал Сандро Пантелеев). Но и рациональную философию это никак не отменяло.
Большое влияние на формирование моего мировоззрения на данном этапе оказали Артем Тютюнник (artemtiutiunnyk.livejournal.com и Алексей Милюков (goldentime.ru). В то время я принимал активное участие в спорах с атеистами на нескольких тематических форумах, в том числе на бывшем кураевском форуме (правда, в итоге значительную часть тем по неизвестной причине оттуда просто удалили).
Формальное высшее образование, пока не законченное, мало связано с моим интересом к религии и философии, поэтому не думаю, что тут имеет смысл распространяться. Замечу тут, что помимо темы религии и философии немного изучал многомерную геометрию (как-то даже принимал участие в конференции, где выступал с докладом на эту тему) и сравнительную лингвистику.
Впоследствии, уже в 2020 году, я познакомился с Михаилом Абакумовым, главой местного подразделения апологетического служения Reasonable Faith, возглавляемого американским философом и теологом Уильямом Лейном Крейгом. Принимал участие в переводе на русский язык нескольких англоязычных диспутов христианских апологетов и атеистов, а также дебатов Уильяма Крейга и мусульманина Шабира Али, помимо этого делал для нашего отделения переводы текстов с сайта Разумной Веры - reasonablefaith.org.
Внимательно следил за деятельностью научно-популярного сообщества "Антропогенез.ру", возглавляемого Александром Соколовым и Станиславом Дробышевским, ходил на некоторые мероприятия "наших популяризаторов", в том числе на форум "Ученые против мифов", где задавал спикерам "каверзные" вопросы. В 2020 году участвовал в дебатах с Дробышевским (за что особо благодарен модератору и соорганизатору Сандро Пантелееву, с которым я тогда и познакомился, не без помощи упомянутого выше Артема Тютюнника). В 2021 году два раза участвовал в дружеских диспутах с Сандро Пантелеевым, на тему разумности и веры и на тему свободы воли. Спор о свободе воли продолжается до сих пор, кстати, даже спустя почти полгода.
Записал три ролика на youtube, одно по дебатам с Дробышевским, два - на темы, связанные с познанием, планирую продолжать и развивать свою деятельность. Хотели с друзьями создать некое объединение, апологетическое сообщество, но после известных событий по понятным причинам все это, к сожалению, откладывается на неопределенный срок.
О Дробышевском и прочих популяризаторах науки
Трикстер: Почему "популяризаторы науки" написали в кавычках? Разве Дробышевский и Соколов не популяризируют науку?
Хлопотин: Ну, во-первых, в кавычки взято выражение "наши популяризаторы", а не "популяризаторы науки". А во-вторых, я так с некоторой долей сарказма иногда называю деятелей, которые своими публичными выступлениями скорее профанируют науку, чем защищают ее. Дробышевский тут, кстати, очень яркий пример и многие его лекции могут даже служить наглядным пособием, показывающим, как не надо заниматься просветительской деятельностью (могу привести конкретные примеры). Вместо чистой и высокой цели стремления к истине мы получаем какую-то примитивизацию, развлекательный контент, преподносимый зачастую с почти религиозным пафосом - "Мы сапиенсы! С нами мозг", "Да пребудет с вами сила настоящей науки!", "Наука работает!" и т. д.
Трикстер: То есть мы не сапиенсы, у нас нет мозга и наука не работает? В чем заключается профанация науки? Насколько мне известно, у них развлекательный формат действует в целях популяризации науки. В этом и есть отличие научно-популярного контента от научного.
Хлопотин: Но разве смысл этого девиза форума "Ученые против мифов-11" заключается в том, чтобы сообщить публике, что биологи отнесли нас к Homo sapiens или что у нас есть такой орган, как головной мозг? Неужели публика настолько невежественна, что это станет для нее открытием? Разумеется, нет - эта фраза является не констатацией факта, но идеологическим лозунгом, причем вторая ее часть ("С нами мозг") - это довольно прозрачный намек на слова "С нами Бог!"
Профанация науки заключается в первую очередь в ее вульгаризации и примитивизации. Трудно представить изложение более поверхностное, чем на 40-минутных лекциях на форуме "Ученые против мифов". А уж когда они устраивают номер с так называемыми "вредными оппонентами", то есть теми же завсегдатаями форума, задающими после выступления докладчику якобы каверзные вопросы, то может возникнуть просто чувство испанского стыда. Это не дискуссия, это просто беседа на темы, так или иначе затрагивающие содержание прозвучавшего доклада. Чего в таком оппоненте "вредного" - ума не приложу. А организаторы при этом еще и опрос устраивают, просят зрителей оценить "оппонента", и среди вариантов для голосования присутствует такая оценка, как "гроза лектора". Как будто такой оппонент может представлять для спикера какую-то реальную угрозу.
Или возьмем одну лекцию Дробышевского, правда, прочитанную не на УПМ, а в центре "Архэ" в декабре прошлого 2021 года. Лекция называлась "Эволюция красоты". Дробышевский рассказывал про то, что нам нравятся ландшафты, похожие на африканские саванны, условия в которых благоприятны для живших там австралопитеков, потом он перешел к другим ландшафтам, но так и не объяснил, почему красивыми нам кажутся отнюдь не только саванны и им подобные ландшафты. Или почему он не упомянул о красоте представителей рода Panthera, пока его об этом специально не спросили (примечательно, что вразумительно ответить на этот вопрос он все равно так и не смог)? Я уже не говорю о том, что чуть ли не в каждом своем публичном выступлении, в котором речь заходит о религии, Дробышевский с видом специалиста рассказывает нам сказку про "религиозных" голубей Скиннера. Давайте вместо этого вспомним, что сказал о его книге "Палеонтология антрополога" палеонтолог Андрей Журавлев, он не "фрик", он тоже принадлежит к этому просветительскому сообществу, поэтому его свидетельство тем более представляет для нас ценность: "...в опусе антрополога Дробышевского, изданном под жёлтой обложкой (угадала же редакция!) от фактических ошибок, извращённых фактов и какой-то немыслимой безграмотности во всех научных областях глаз отдохнуть не успевает".
Или возьмем не Дробышевского, а вручение премии ВРАЛ в 2020 году. Какое отношение к науке имеют "обвинительное заключение", зачитываемое Соколовым в белом балахоне, хохот Лидина и верещание человека, переодетого в космического пришельца? Можно, конечно, возразить, что это особенность жанра, это же научпоп, а не наука как таковая, но если кривляния теоретически еще можно этим как-то оправдать, то вот вердикт Журавлева о книге Дробышевского этим не отменить, как не отменить и продажи книги К. Еськова "Евангелие от Афрания" среди научно-популярной литературы на форуме Соколова и на мероприятии центра "Архэ".
Говорят, что мракобесие - это препятствование распространению знания. Вот такие методы, которыми пользуются некоторые наши популяризаторы, вполне себе препятствуют распространению знания и являются, таким образом, мракобесными.
О конфликте религии и науки
Трикстер: Что Вы имеете в виду под непостоянством научных представлений?
Хлопотин: Во-первых, наука не стоит на месте: на смену геоцентрической системе пришла система гелиоцентрическая, на смену классической механике пришли КМ и теория относительности и т. д. Пройдет какое-то время, и все повторится, нынешние теории будут рассматриваться только как частные случаи более общих закономерностей. Или, допустим, завтра будет совершено открытие, противоречащее сегодняшней научной картине мира. И что тогда? Допустим, применительно к обсуждаемому аргументу, сегодня в целом есть консенсус специалистов, что настройка действительно тонкая, а завтра, к примеру, перепроверят и выяснится, что она не такая уж и тонкая. А через 50 лет снова перепроверят, и выяснится, что она все-таки тонкая, и даже еще более тонкая, чем думают сейчас.
Трикстер: Как Вы считаете, есть ли противоречия между наукой и религией?
Хлопотин: Смотря что понимается под наукой и какая именно религия имеется в виду.
Если под наукой понимать один из путей познания мира, то такой метод не может противоречить религиозной вере, религиозной доктрине, молитве, духовности, мистическому опыту и т. д, поскольку является просто другим способом, так сказать, взаимодействия с реальностью, другой формой сознательной деятельности человека. Говорить тут о каком-то противоречии - это все равно что утверждать, что доверие словам хорошо знакомого нам собеседника несовместимо с верой в Бога или, наоборот, с работой в химической лаборатории. Здесь разные цели, и разные же средства.
Другое дело, что достаточно часто под наукой понимается не метод познания, а т. н. научная картина мира, то есть совокупность положений, относительно которых в научном сообществе имеется некоторый консенсус. Такой консенсус действительно может противоречить тому или иному религиозному вероучению. Например, консенсус специалистов относительно поддельности т. н. "Велесовой книги" противоречит верованиям тех неоязычников, которые рассматривают эту фальшивку как подлинный авторитетный текст.
Однако, если какое-нибудь положение того или иного учения противоречит "научной картине мира", то это ни в коем случае не означает, что это положение сразу же следует объявить ложным. Например, сейчас в науке, к сожалению, существует консенсус, что сознания без мозга не бывает (при этом для того, чтобы такой консенсус существовал, совершенно необязательно, чтобы с этим соглашались специалисты из совершенно других областей, скажем, ученые-историки). Разумеется, это утверждение противоречит христианскому учению. Но это не означает, что христианское учение ложно - напротив, для христианина это означает, что ложно как раз научное представление о мозге и сознании. При этом, разумеется, христианин может иметь и иные основания считать мейнстримную точку зрения не соответствующей действительности (помимо своей веры). Например, такими основаниями могут быть те или иные философские аргументы (мы даже немного уже обсудили эту тему).
Трикстер: Еще наука отрицает существование пары "Адам-Ева" как перволюдей, исходя из популяционного принципа. Получается, что наука ошибается?
Хлопотин: Да, ошибается. Христианское учение однозначно утверждает, что Адам и Ева как конкретные личности действительно существовали.
Почему же наука пришла к противоположному выводу? Тут важно разделить две вещи: консенсус специалистов, который действительно отрицает существование такой пары, и соответствие цепочки умозаключений, приведших к отрицанию Адама и Евы, принципам науки как метода познания мира, а не конструирования каких-то оторванных от реальности построений. Одной из особенностей научного метода является допущение, что изучаемый процесс проходил в полном соответствии с законами природы, что не было никакого сверхъестественного вмешательства. Такую установку называют методологическим натурализмом. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что наука, претендующая на истинность, очень быстро превращает методологический натурализм в метафизический (к сожалению, эту мысль часто не понимают). Дело в том, что методологический натурализм - это именно утверждение, пусть и условное, что имеет место определенное положение дел. Ученый, ориентирующийся на этот принцип, будет в ходе своей работы намеренно отсекать некоторые объяснения, развивая только те, которые соответствуют исходным постулатам, и поэтому его деятельность будет отличаться от поиска истины. Претендуя на истину, он запросто может начать невольно выдавать за истину искусственную конструкцию.
Так вот, применительно к сотворению человека это выглядит приблизительно следующим образом: исходя из натуралистического допущения, ученые соглашаются, что в рамках научного изучения прошлого они не будут ссылаться ни на что сверхъестественное. И далее они просто пытаются описать прошлое теориями, в которых нет места чудесам. А ведь по Библии, сотворение человека (как и мира) - это именно чудо. Чудеса, как известно, наука не изучает (и не могут изучать, хотя бы в силу их невоспроизводимости). И если человек сотворен сверхъестественным образом, то изучить этот процесс и выяснить какие-то его детали посредством применения научного метода не представляется возможным.
Поэтому, кстати, я не могу сказать, что отвергнув научную картину мира, я сразу же обращусь в т. н. научный креационизм: ведь это тот же самый сциентизм, только в профиль. Правило работает в обе стороны, и никакой научности в чуде быть не может! И вообще: где первый человек со всей его "живой жизнью", а где современная наука с ее схемами - это вещи, принадлежащие совершенно разным мирам. Зачем загонять принципиально ненаучное в научные рамки? Это все равно что искать "землю Израилеву", в которую Господь обещает ввести воскресших (Иез. 37:12) в современном еврейском государстве на Ближнем Востоке - и то, и другое нелепо.
Трикстер: Вы только что признали, что между наукой и религией существуют противоречие не только на описательном, но и на методологическом уровне. Чудо как таковое делает бессмысленным любое научное исследование, потому что абсолютно все происходящее можно объявить чудом (волей Бога или богов). И поэтому наука теряет всякий смысл. В этом и есть конфликт между научным и религиозным способами познания (если действительно существует религиозное познание).
Хлопотин: Из того, что чудеса возможны и даже из того, что чудеса действительно происходили и еще будут происходить, не следует, что они будут происходят постоянно. Чудо - это по определению исключение, не вписывающееся в правило, выбивающееся из общего ряда. А раз есть исключение, то значит есть и правило - это первоначальный смысл высказывания "исключение подтверждает правило". С христианской точки зрения, все как раз вполне естественно: мир, хотя и сотворен Богом, сущностно отличен от своего Творца. Он функционирует самостоятельно, без внешнего вмешательства, и его законы (законы природы) отнюдь не тождественны прямым Божественным волениям. Ведь в противном случае мы пришли бы к нелепому выводу, что человек в своей практической деятельности буквально использует воления Творца для своих нужд. Поэтому христианин не может верить в то, что окружающий мир - это неупорядоченный хаос, в котором в любой момент может произойти все что угодно. Таким образом, я не могу согласиться, что здесь есть противоречие на методологическом уровне. Противоречие возникает только при абсолютизации метода. Но как никто не собирается абсолютизировать религиозное познание, требуя руководствоваться для запуска спутников на орбиту исключительно Библией, так не следует абсолютизировать и познание научное. Библия не может сообщить нам, как устроен атом или поведать нам о жизненном цикле звезд. Однако и наука не может объяснить, что такое первозданный райский сад с одной стороны и что такое "жизнь будущаго века" с другой стороны.
Трикстер: Библия тоже не может объяснить, что такое первозданный райский сад и жизнь будущего века. Она предлагает лишь безосновательные концепции, подобные прочим безосновательным концепциям из иных религиозных текстов.
Насчет абсолютизации. Где грань, когда чудо работает, а когда нет? Никакого смысла в абсолютизации нет. Можно рассматривать даже единичные моменты. Почему у апостола Павла был опыт общения с Иисусом, а не какая-нибудь эпилепсия? И был ли вообще такой опыт у Павла?
Хлопотин: Все зависит от того, какое мировоззрение истинно. Если истинно христианство, то, очевидно, у апостола Павла был подлинный религиозный опыт, а если истинен натурализм, то подобные переживания могут объясняться какими-то расстройствами, например, как Вы говорите, эпилепсией. Аналогично и с мистическим опытом в других религиях: например, в исламе считается, что Мухаммеду явился архангел Джабраил, атеисты могут интерпретировать это как своего рода галлюцинацию, в то время как христиане могут видеть в этом опыте некое демоническое воздействие. А если мы возьмем не ислам, а какой-нибудь шаманизм? У шаманов, очевидно, тоже есть определенный опыт, в этом смысле это очень даже мистическая религия, другое дело, что опыт еще надо правильно интерпретировать, а интерпретация зависит от предустановок.
И тут есть три принципиально важных момента. Во-первых, если определенный опыт может вызываться каким-то совершенно естественным внутренним процессом или внешним воздействием, то из этого не следует, что он не может быть вызван ничем другим.
Во-вторых, и это, к сожалению, часто упускают из виду, сама по себе мысль, что человек, испытывающий измененное состояние сознания, обусловленное вполне естественными, материальными причинами, не может при этом взаимодействовать с духовным миром, уже предполагает натуралистическую интерпретацию. А если духовный мир существует, то почему, спрашивается, не может? Поэтому в православной аскетике как раз категорически не рекомендуется, по сути прямо запрещается намеренно вводить себя в какие-то "экстатические состояния", пусть даже и "материальными" методами: человек запросто может впасть в духовную прелесть или вообще стать одержимым. Одержимым он станет, конечно, не со стопроцентной вероятностью, но риск есть.
В-третьих, опыт-то на самом деле различен. Подлинный опыт общения с Богом отличается от "шаманских" переживаний и тому подобных вещей. Это что касается мистического опыта.
Можно теперь привести другой пример, связанный с молитвенным общением с Богом. Как известно, довольно часто от атеистов можно услышать обвинения (верующих) в том, что они совершают систематическую ошибку выжившего: почему, дескать, верующие столько говорят о силе молитвы и приводят примеры, скажем, исцелений после молитвы за какого-нибудь человека, но при этом не учитывают опыт тех, кто молился, но ответа не получил. Такой аргумент некорректен. Может быть много причин, почему Господь не ответил тому или иному человеку на его молитву: Бог - это Личность, а не механизм, всеведущий Промыслитель, а не исполнитель желаний. Но разве опыт тех, кто не получил ответа, как-то опровергает примеры действительно произошедших по молитве исцелений? Нет, если человек уже твердо держится христианской парадигмы, то он понимает, что ничто в этом мире не происходит без Божьей воли или попущения.
Однако, оба этих примера имеют один недостаток: религиозный опыт, и мистический, и молитвенный, атеисты часто при желании могут интерпретировать натуралистически. Но ведь изначально мы говорили про чудеса как нарушение законов природы. Хотя подлинный опыт все равно так или иначе противоречит естественной установке, но как насчет явных чудес, которые даже при сильном желании материалист не сможет объяснить естественными причинами? Например, Воскресение Иисуса Христа. Или сотворение мира и человека. Или Второе Пришествие Христа. На самом деле ситуация тут приблизительно та же. Если христианство истинно, то все это - реальные события прошлого и будущего. Неверующий исследователь, который не верит, что христианство истинно, будет, разумеется, отвергать и чудеса. При этом он, однако, столкнется с дилеммой: либо отрицать чудеса и объяснять события как-то иначе (например, говорить, что у учеников были галлюцинации), либо занимать позицию т. н. методологического агностицизма, не делая категорических заявлений. Однако если ему следовать, нужно "ничего не говорить", воздерживаться от суждений. Данный принцип не запрещает нам пытаться выяснить, как все было на самом деле. Но если исследователь принципиально не рассматривает (не привлекает, не нуждается в ней) определенную интерпретацию, то он, делая утверждение о предмете интерпретации, отрицает эту интерпретацию. А потому подходит уже не как "агностик".
Трикстер: Вы неверно понимаете принцип методологического агностицизма. Он предполагает, что исследователь выносит за скобки "трансцендентное" в объяснении исследуемого предмета. То есть это и есть атеистическое объяснение мира, так работает наука религиоведение. Исследователь не может опираться на идею чуда, Бога и прочих сверхчувственных сущностей, потому что из-за их включения смысл научного исследования исчезает. Отличие методологического агностицизма от атеизма в том (хотя методологический агностицизм, по сути, атеистичен), что исследователь просто не отвечает, существует ли бог и прочие сверхчувственные сущности, но мир он объясняет нетрансцендентными причинами.
Поэтому я и задал вопрос, на который Вы не ответили: где грань, когда чудо работает, а когда нет? Если мы пытаемся объяснить причины катаклизмов 3 тысячи лет назад в землях Леванта, из-за которых свершились описанные в Библии события, то как мы должны это осмыслить: с помощью Бога или естественными обстоятельствами?
Далее: Вы пишете, что религиозный опыт может быть объяснен взаимодействием с божественным (и прочим сверхчувственным), даже если могут быть естественные причины. Да, это так. Но есть принцип, которого стоит придерживаться, дабы не уходить в совершенно фантастические объяснительные концепции: закон экономии или бритва Оккама. Она предполагает, что не нужно прибегать к дополнительным сущностям, если в этом нет необходимости. Это работает в отношении любого известного религиозного опыта.
Далее: Вы пишете про измененные состояния сознания. А если духовного мира не существует, что тогда? Опять же отсылка к закону экономии и методологическому агностицизму. Хотя мне не совсем понятно, о чем этот аргумент.
Далее: Вы пишете, что опыт на самом деле различен. Почему Вы так решили? Откуда эта информация? Исследования наоборот указывают на то, что религиозные переживания верующих во время молитвы, медитации и особо сильных переживаний совпадают независимо от их религиозной принадлежности. Самое интересное, что эти переживания совпадают с проявлением нашей гормональной системы.
Далее: Вы написали про ошибку выжившего. Такой аргумент как раз корректен. Да, теоретически Бог может как помочь, так и не помочь. Но удивительным образом помощь Бога прекрасно согласуется с систематической ошибкой выжившего, ведь от молитв действительно такой же эффект, как и от прочих магических и околомагических действий.
Почему Вы пишете, что в этом мире ничто не происходит без воли Бога, но ранее писали, что мир функционирует самостоятельно без внешнего вмешательства?
Далее: Вы написали про "явные чудеса", которые нельзя объяснить естественными причинами, и что подлинный опыт противоречит естественной установке. Воскресение Иисуса Христа можно объяснить так же, как и воскресение прочих античных и ближневосточных героев/богов.
Мой последний вопрос: почему Вы не верите, что наш мир создан инопланетными существами, которые следят за нами и иногда подкидывают нам события, не вписывающиеся в естественный порядок вещей (воскресение Иисуса, полет Мухаммеда на бураке, противостояние богини Кали и асуров)?
Хлопотин: Многое из обсуждаемого нами зависит от разделяемой нами парадигмы. Вот, скажем, бритва Оккама предполагает, что не нужно умножать сущности, если в этом нет необходимости. Но для христианина реальность духовного мира, в существовании которого он убежден, вполне может быть такой необходимостью. А если подходить с точки зрения абсолютно нейтрального скептика, у которого нет никаких предустановок, то, боюсь, такой скептик и в сам принцип бритвы Оккама "не поверит" (то есть сочтет его необоснованным). Так что когда натуралист ссылается на закон экономии, критикуя сверхъестественное объяснение, он уже предполагает, что необходимость в умножении сущностей отсутствует. Поэтому нет ли здесь предвосхищения основания?
Аналогично и с "ошибкой выжившего". Если Бог есть, то ничего ошибочного в описанном подходе к молитве нет. Другое дело, что такой пример вряд ли может послужить доказательством в дискуссии с атеистом (если нет явного нарушения законов природы). Вы меня спросите: а если Бога нет? Но ведь это уже совсем другой вопрос: мы дискутируем не о том, есть ли Бог, а о том, является ли подобная логика молящегося ошибочной. И это как раз зависит от того, есть ли Бог. Так же как от этого зависит реальность мистического опыта. От этого зависит реальность чудес. И тут не получится занять нейтральную позицию и одновременно конструировать свое объяснение. Чудо либо было, либо нет. И вынося за скобки "трансцендентное", исследователь, который пытается все же объяснить некоторое явление или событие, будет ограничен в выборе возможных объяснений, объяснять ему придется исключительно "нетрансцендентными причинами", как Вы сами абсолютно верно подметили. То есть сначала Вы говорите, что я неверно понимаю принцип методологического агностицизма, а потом тут же подтверждаете мои слова. Другое дело, что если событие чудом не является, то наука вполне может его изучать, а если есть сомнения, то можно предложить естественное объяснение, но только в качестве гипотезы, а не категорического утверждения.
Что касается объяснения тех или иных событий, описанных в Библии, то каждый конкретный случай требует отдельного рассмотрения. Например, горящий куст и "столп огненный и облачный", как явления Бога, могли быть только сверхъестественными, в то время как насчет разрушения Содома и Гоморры, по-видимому, существуют разные мнения, в том числе есть и астероидная версия, опубликованная в прошлом году в Scientific Reports и которую, справедливости ради, уже успели раскритиковать.
Все очень сильно зависит от обстоятельств, от толкования того или иного фрагмента, того или иного стиха. Вы спрашиваете, почему я говорю, что все происходит по воле или попущению Бога, но при этом утверждаю, что мир функционирует самостоятельно без внешнего вмешательства? Тут нет противоречия: если яблоко упало на землю, то Бог позволил этому событию произойти, хотя мог бы и не позволить. Однако нарушения законов природы тут нет. Или если монгольское нашествие на Русь было наказанием "за грехи наши", то это не значит, что монголы были сверхъестественными существами. Понятно, что с точки зрения натурализма у этого нашествия нет никакого метафизического смысла, но опять-таки, интерпретация тут зависит от парадигмы и использовать против христиан аргументы, уже содержащие натуралистическую предпосылку, было бы некорректно. При этом подчеркну: если событие не сопровождалось нарушением законов природы, то его можно изучать научно.
Что касается мистического опыта, то в православной аскетике как раз этому уделяется значительное внимание: далеко не всякое религиозное переживание может считаться подлинным непосредственным переживанием Бога. На эту тему написано много различных трудов. Но даже и без них понятно, что какие-нибудь "падения в духе" неопятидесятников не имеют практически ничего общего с опытом православных подвижников.
Таким образом, наше мышление зависит от парадигмы, в рамках которой мы мыслим. Если Бог есть, то те способы мышления, которые в натуралистической парадигме рассматриваются как ошибочные, таковыми могут и не являться. Это перекликается с наблюдением философа Романа Тарана: "Чаще всего человек модерна не понимает символизм искусства, поскольку в принципе не понимает символичности мира. Ведь для него мир ничего не означает, за явлениями мира ничего не стоит. Это просто набор вещей, которые взаимодействуют друг с другом по воле случая, поэтому символизм – это просто выдумка, и символы – это продукт фантазии человека". Здесь речь идет о символизме, но разумеется, подобные соображения можно приложить и к нашим философским проблемам. Для натуралиста некоторые аспекты реальности, признаваемые христианином, просто отсутствуют, он объявляет их несуществующими. И если христианин основывает на этих аспектах свое мышление, то натуралисту логика христианина, разумеется, покажется ошибочной. Но это не значит, что дискуссии в принципе невозможны. Христианин может отстаивать перед натуралистом свою позицию, защищать свою теистическую веру, но при этом он должен использовать аргументы, которые будут работать даже в парадигме натуралиста.
Поэтому, отвечая на Ваш вопрос, почему я не верю в то, что наш мир сотворен инопланетянами, способными воскрешать мертвых и т. п., я скажу, что у меня есть положительные основания верить именно в христианского Бога, а вера в христианского Бога противоречит вере в таких инопланетян. А вот если бы я в христианского Бога не верил, дело обстояло бы куда сложнее... Какие у меня тогда были бы основания? Телеологические аргументы вполне можно интерпретировать не теистически, а "инопланетно". А вот с моральным и космологическим аргументами так уже не выйдет...
