Расследуя возникновение часов Павла Буре в нашей семье, ради интереса, набрал в поисковике Яндекса фамилию, имя и отчество моего прадеда. И какова же была моя радость от того, что я увидел. Буквально в первой ссылке я увидел, что Дешкин Николай Андреевич упоминается в Российском государственном архиве литературы и искусства.
И вновь мне пришлось обращаться к мемуарам своего прадеда, а одновременно и в сам РГАЛИ с запросом о содержании данного документа. Как видно из представленной выше картинки автором письма моему прадеду являлся Брюсов Валерий Яковлевич.
Вот что писал о Брюсове Евгений Евтушенко в Антологии русской поэзии в 1995 году: «Род. и ум. в Москве. Так же, как и Бальмонт, был одним из самых знаменитых поэтов своего времени. Прославлен как эрудит. Считался законодателем литературных мод, главой символистской школы. После революции вступил в партию, организовал Высший литературно-художест-венный институт. Обратился к бывшим соратникам по символизму, не признавшим революцию и видящим в ней только кровь и разруху, с поэтической инвективой "Товарищам интеллигентам". Брюсов принадлежал к тем российским интеллигентам, кто сам накликал на свою голову наступающее варварство: «Но тех, кто меня уничтожит, встречаю приветственным гимном». Недостатки поэзии Брюсова – книжность, мелодекламационность. Неоспоримое достоинство – высокий поэтический профессионализм. Пастернак, за многое упрекая Брюсова, но в то же время и ценя его, написал ему такие слова благодарности:
И я затем, быть может, не умру,
Что, до смерти теперь устав от гили,
Вы сами, было время, поутру
Линейкой нас не умирать учили?»[i]
Об описываемом периоде есть такие данные:
«С 1917 по 1919 год он возглавлял Комитет по регистрации печати (с января 1918 года – Московское отделение Российской книжной палаты); с 1918 по 1919 год заведовал Московским библиотечным отделом при Наркомпросе»[ii].
А вот что писал мой прадед Николай Андреевич в своих мемуарах:
«Во главе их были в библиотечном отделе поэт, пушкинист и литератор Валерий Яковлевич Брюсов…
… Смотрите – она (Н.И.Троцкая – прим. автора) приезжает в Наркомат на шестиместном каддилаке, а Вал.Яков. топает час со своей квартиры на Мещанской улице.
… Он (управделами Наркомата народного образования – прим. автора) спрашивал только: принципиальных бумажек нет? Я отвечал: - раз Вал.Яковл. не является сам с бумажками на подпись, то таких нет …
…Утром приходит в отдел Валерий Яковлевич – здоровается, но сам он вялый, с потухшими глазами, разболтанной походкой. Проходит в свой кабинет и даже запирается там. Но вот через некоторое время он выходит оттуда и выглядит совершенно другим человеком. Идет пружинистой походкой. Глаза молодо блестят, в зубах папироса, сотрудникам бросает подбадривающие указания, сам помогает перетаскивать ящики. Он немножко, как мы узнали, морфинист и оживляется после того, как в кабинете вспрыснет дозу морфия.
Иногда говорю с Вал.Яковл. совершенно откровенно, ставлю ему вопрос, полностью ли он одобряет проводимую правительством программу и коммунист ли он сейчас, так как из его произведений прошлого не было видно, что он ярый большевик? Защищается не очень убедительно и уверенно, а в общем (что я крепко запомнил): я люблю книгу, живу в ней и возглавив этот отдел я живу в своей среде. Поэтому, когда в коллегии наркомата возникает какой либо серьезный вопрос и он может касаться моего отдела, мне совершенно не хочется отстраняться от решения по любимому вопросу. Ведь в коллегии бывают случаи, когда подходя к серьезным вопросам говорят, в том числе и мне: на коллегии остаются только члены партии. Поэтому я и подал заявление о вступлении в партию (речь идет о 1918 годе, хотя Брюсов В.Я. вступил в ряды ВКП(б) лишь в 1920 г.[iii], по другим данным в 1919[iv] – прим. автора), чтобы не подвергаться необходимости уходить из коллегии, когда могут решать вопросы о книге. Независимо от этого, я всегда был более чем прогрессивен.
…но сказала, что все таки надо взять от учреждения обращение в тот кооператив об отпуске для сотрудников учреждения продуктов.
Такую бумажку я получил от В.Я. и разрешение на 2 дня отпуска, которые в дальнейшем я могу отработать.
…И тут мне опять таки по блату повезло. Поговорил с Вал.Яковл. и тот согласился дать мне командировку в Балашовский район для какого то обследования. Конечно, не обманывали себя. Это была фактически фиктивная командировка, к тому же никаких денег не давалось, но эта командировка давала право на получение вне очереди билета для проезда по железной дороге. Такой пропуск (за подписью штампом Свердлова) был получен…». Речь идет, видимо об этом документе, который также находится в архиве моей семьи:
[i] http://www.litera.ru/stixiya/articles/22.html
[ii] http://ru.wikipedia.org/wiki/Брюсов
[iii] http://bryusov.lit-info.ru/review/bryusov/001/12.htm
[iv] http://ru.wikipedia.org/wiki/Брюсов
Есть ещё один документ, который имеет отношение к В. Я. Брюсову. Правда, он датирован декабрем 1918 года и показывает, что уже в то время большое значение придавали вопросам воинской регистрации.
А что же мне удалось найти в Российском государственном Архиве литературы и искусства? В общем-то не очень много, но то, что я прочитал, хотел бы, что бы прочитали многие нынешние руководители. Речь идет об отношении начальника и подчиненного! Чего только значат фразы: Многоуважаемый, Будьте любезны, Уважающий Вас…!
«16 окт. 1918.
Многоуважаемый Николай Андреевич!
Будьте любезны, - распечатайте и прочитайте прилагаемое письмо (чтобы не повторять его) и затем передайте его Юрию Матв. Возможно, что я сегодня не буду в Отд. Завтра приеду к 1 часу дня.
На случай экстренных дел, буду сегодня дома с 4 час., - до того времени в Книжной Палате, потом в Полиграфич. Отд. (Театральный проезд).
Уважающий Вас
Валерий Брюсов»
Ну, а закончился эпизод жизни моего прадеда Н.А.Дешкина, связанный с В.Я.Брюсовым, вот таким документом (хотя он и предшествовал разрешению Якова Свердлова):