Ночью товарный поезд остановился на разъезде посреди пустыни где-то на пути в город Торрео́н, я решил пройтись вдоль вагонов, чтобы найти более подходящее для проезда место. Спустившись я заметил, как вдоль состава в нескольких десятках вагонов от меня начали зажигаться костры — это мигранты, которые ехали на грузовом, поджигали сухую траву, чтобы согреться. Ночью в этих местах кактусы покрываются изморозью и блестят в лунном свете. Я шёл заглядывая между вагонами, проверяя их на наличие места, где можно прилечь, пока чей-то шепот не привлек мое внимание.
— Эй, ты чего здесь ходишь? — обращалась ко мне фигура из темноты, — будь осторожен, тут пустыня, опасно…
— Почему опасно? — Спросил я и из темноты на вагоне возникло ещё несколько фигур.
— В пустыне всегда опасно, не ходи так один, будь с кем-то рядом, — сказал мне шепот.
Я бы и не прочь быть с кем-то рядом, только вагоны на которых мы ехали были смертельно опасными, с оголенной колесной парой, заснешь на таком и проснёшься ощущая, как твоё обмякшее тело скатывается на железнодорожное полотно и лучше бы его уже никогда не нашли: железо вдоволь покормится плотью. Мне же хотелось спать, будь я с группой людей пришлось бы даже не сидеть, а стоять. Проехал встречный состав, я наблюдал как темные фигурки ринулись от костров к нашему отправляющемуся поезду. Удобного места для сна я так и не нашёл, устроился на хо́ппере с намерением просидеть так всю ночь. Спать было нельзя, но вопреки шуму, холоду, ветру и опасности я заснул. Проснулся я от рёва мотоциклов, которые ехали вдоль поезда по бездорожью, спереди следовал пикап, сказать честно, я принял их за потенциальных похитителей, но в какой-то момент товарняк набрал скорость и уехал далеко вперед.
На рассвете мы всё ещё ехали через пустыню, по крыше я перебрался на соседний вагон. Там находилась Эрика со своей двухлетней дочерью, а вокруг них скрипучие колеса грузового состава. Эрика просидела так больше двадцати часов, всё это время она держала на руках Гретель, чтобы та случайно не дернулась и не оказалась под поездом. Каждый раз когда мы оказывались на составе, Эрика садилась примерно в одну и ту же позу, а на коленки себе сажала дочь, в эти моменты она почти ни с кем не разговаривала. Эрика отдавала ребёнка только на земле или когда ей требовалась помощь, чтобы запрыгнуть с Гретель на грузовой поезд. Кто-то из парней запрыгивал на вагон, а кто-то бежал с девочкой вдоль состава и передавал Гретель, тому кто уже на вагоне. Оживлялась Эрика только на привалах, а когда ела, могла пошутить. Но во время противостояния «Зверю» она не позволяла себе расслабиться, наверное, поэтому и смогла добраться так далеко.
