Пространства за Уральским хребтом испокон века манили многих наших соотечественников новыми возможностями, полезными ископаемыми, богатством растительного и животного мира. Кто только не отправлялся из центра Руси на восток в поисках новых ресурсов. Зауральские земли привлекали ещё новгородцев обилием пушнины.
Сибирское Эльдорадо
В старинных русских рукописях ненцы назывались «самоядью» или «самоедами», и это название перешло отсюда в европейские языки. Наиболее вероятным видится вариант, по которому «самоед» – искажённое русскими самоназвание близкого к ненцам народа энцев «самодин». На их языке, как и у большинства народов Земли, выходивших из первобытного уклада, самоназвание значило просто «человек».
Вскоре после начала покорения югры (хантов и манси) московский великий князь Иван III взялся за самоедов. В 1499 году с Вычегды отправилась крупная для этих мест (более 4000 вооружённых людей) экспедиция во главе с князем Семёном Курбским. Близ устья Печоры, в земле ненцев, она построила острог, названный Пустозёрском (ныне Нарьян-Мар), который стал опорой при покорении ненцев, живших с европейской стороны Урала.
В Уральских горах произошла стычка, в ней московские воеводы убили 50 ненцев и захватили две сотни оленей. Затем один из воевод Курбского – Василий Бражник – совершил поход в низовья Оби и взял, по его словам, 50 «городов» (очевидно, укреплённых стойбищ). В отчёте об этом походе ненецкие поселения не отделяются чётко от ханты-мансийских.
Русские стремились также найти «Золотую бабу» – идол, якобы отлитый туземцами из чистого золота. Эта мифическая цель военных походов в Зауралье ещё очень долго влекла на опасные сибирские авантюры гулящих людей, ушкуйников и разбойников с разных концов Руси. Одним из них был в конце 16 века знаменитый Ермак.
Самоеды, жившие в низовьях Печоры и Оби, были объявлены данниками Москвы. Они были обложены ясаком и платили его драгоценной пушниной. Но понадобилось ещё не одно столетие военных походов, чтобы власть России над северными землями превратилась из фикции в реальность.
Златокипящая Мангазея
Богатства Севера привлекали смелых и предприимчивых купцов. В конце 16 века в низовьях реки Таз возникла торговая фактория Мангазея. Там поморы и русские купцы, а вскоре и иностранцы (голландцы и англичане) производили меновую торговлю с местными племенами, выгодно получая ценные меха, моржовый клык и прочую дорогую продукцию.
Мангазея была известна как столица контрабандистов Сибири. В городе совершались сделки на крупные суммы. За порядком следила выборная администрация. Вольная беспошлинная торговля была выгодна и приезжим купцам, и ненцам. Мангазею называли «златокипящей». Несколько десятилетий её расцвета оставили глубокий след в памяти жителей Сибири.
Но вслед за купцами шла царская администрация, старавшаяся не упустить ни копейки из торговых оборотов своих подданных. Для неё было и невыгодно, и возмутительно, что пушнина, которую самоеды должны были добровольно сдавать сборщикам ясака, продавалась по дорогой цене и частично даже уплывала из России за рубеж.
В 1595 году при царе Фёдоре Иоанновиче (по инициативе фактического правителя Бориса Годунова) в устье Оби был основан Обдорск (ныне Салехард). Он должен был стать опорным пунктом при колонизации зауральских ненцев, одной из факторий по приёму ясака. А в 1600 году уже сам Борис Годунов наложил руку на Мангазею – туда прибыл отряд во главе с князем Мироном Шаховским. По пути он подвергся нападению, как было сказано в отчёте, «воровской самояди». «Воровскими» (например, казаками) московские воеводы и приказные всегда называли тех жителей, кто сохранял независимость от царской администрации. В Мангазее был поставлен гарнизон из стрельцов и казаков, начали взиматься торговые пошлины.
Смутное время, при котором Москва не могла уследить за отдалёнными землями, продлило процветание Мангазеи. В 1608 году оттуда был выведен гарнизон в 1200 человек, и за Уралом на короткое время не осталось русских войск.
Конец Мангазеи
После укрепления у власти Романовы начали восстанавливать господство Москвы в Сибири. Монополия на торговлю «красным товаром» (ценными мехами) была главной целью этой политики. Царь не остановился даже перед тем, чтобы вызвать недовольство у дружественной Англии, чьи купцы активно занимались нелегальной (с точки зрения московского правительства) торговлей «за Камнем» (за Уралом).
В 1620 году Михаил Романов издал указ, запрещавший под страхом смертной казни плавание в Сибирь морем. Все сношения с зауральскими землями должны были вестись сухопутьем и реками через Уральский хребет, по путям, контролируемым московскими военными заставами. Этот запрет был направлен и против русских купцов (главным образом поморов), и против иноземцев, ведших в Мангазее выгодный беспошлинный промысел.
Для подкрепления указа в 1629 году в Мангазею прибыли царские воеводы Андрей Палицын и Григорий Кокорев. Они начали с того, что передрались между собой за главенство. С этого момента Мангазея перестаёт быть «златокипящей», а в конце 17 века окончательно исчезает со страниц документов.
Русско-ненецкие войны
Но покорение «самояди» ещё только начиналось. Обложить данью охотников и оленеводов тундры было нелегко. С целью обеспечить исправную выплату ясака и обезопасить русские крепости правительство царя Алексея Михайловича в 1652 году ввело систему аманатов (заложников) в отношении семей ненецких вождей.
Нападения ненцев в отместку за вымогательства и насильственный увод оленьих стад не прекращались. Особенно мощное сопротивление разгорелось зимой 1662-63 года. Тогда разгорелось восстание многих коренных народов Сибири, во главе которого стояли потомки хана Кучума. Как сообщал Сергей Соловьёв в 12-м томе своей «Истории России», «самоеды сожгли Пустозёрский острог, воеводу и всех служилых людей побили, а в Мангазее побили ясачных сборщиков и промышленных людей».
Потомок Кучума, Девлет-Гирей, планировавший восстановить Сибирское царство, договорился с вождями ненцев Ермаком Мамруковым и Иваном Лечмановым. Они должны были содействовать Девлет-Гирею нападением на Обдорск и Берёзов. Заговорщики договорились о разделе русских владений в Сибири. Ненецкие вожди планировали сесть в Берёзове данниками Кучумова наследника. Но «эти претенденты на Берёзовское княжество были схвачены, привезены в Берёзов, пытаны, повинились и повешены с 14 другими заводчиками по распоряжению берёзовского воеводы Давыдова».
В 1679 году снова вспыхнуло восстание ненцев в Западной Сибири. Когда ненецкий вождь Ныла уплатил 76 шкурок песца, то царские сборщики потребовали платить как прежде – соболями – и убили Нылу. Ненцы в отместку осадили Обдорск, но безрезультатно.
Пустозёрск до середины 18 века ещё несколько раз подвергался ненецким нападениям. Мыс Лиственичный на Печоре напротив Пустозёрска с течением времени стал называться Висельным – там на лиственницах вешали пойманных предводителей ненцев. Сейчас здесь мемориал ненецкого народа.
