Сразу откидываю всю информацию о, якобы, имевшихся у Сталина сообщениях от разведчиков, что Германия нападёт на Советский Союз 22 июня 1941 года. Возможно, что такая информация была и в большом количестве имеется сейчас. Но почему Сталин не поверил этой информации?
Читая различного рода исследования известных маститых и самозваных учёных, не могу найти в их исследованиях главного, что удерживало Сталина от принятия решения на оборону накануне войны.
Что это было?
Головокружение от успехов, достижение паритета с армией Германии, убеждение, что советский народ в едином порыве сметёт любого агрессора? Отнюдь.
Сталин не был провидцем. Он был прагматиком. И когда у него к началу войны было достаточно информации о большом сосредоточении германских войск у границы с Советским Союзом, он добился личной встречи … с Гитлером.
Гитлер с аэродрома Кенигсберг прилетел на аэродром Тушино в Москве на личном «Кондоре» в составе небольшой свиты и нескольких самолётов сопровождения . Произошло это в 1941 году в июне за неделю-две до начала войны. Встреча не предусматривала пышного приёма и поэтому происходила в одном большом доме (ныне дом Чкалова) на Волоколамском шоссе близ аэродрома Тушино. Дом, несколько обветшавший, и ныне стоит в Москве. А когда-то это здание было одним из внушительных сооружений советского режима для неофициальных приёмов, каким, собственно, и был приём Гитлера.
– Да, а зачем Сталин приглашал Гитлера в Москву? – спросит меня кто-то.
– Не поверите! – скажу я вам. – Чтобы заручится личным словом Гитлера, что он никогда и ни при каких обстоятельствах не нападёт на Советский Союз.
Протоколы на сей раз не велись. Достаточно было личных договорённостей вождей под «честное слово». Но для Гитлера было важно также знать и то, с кем он имеет дело. Увидев в Сталине полного неадеквата в полуазиатской одежде, он тут же в Москве принял решение: «Бить и бить немедленно!»