Памяти моего дедушки, любимого Бобоши
В годы войны мой дедушка, Борис Павлович Рябикин, работал на одном из оборонных заводов в Москве и неожиданно для самого себя прошел отборочный конкурс на замещение вакантной должности диктора Центрального радиовещания.
В 1943 году впервые сел к микрофону. Молодой, всего двадцать два года, он, конечно, чувствовал огромную ответственность перед страной, перед радиослушателями.
Тогда еще мало было побед, но скоро все чаще и чаще дедушке доводилось сообщать:
«От советского Информбюро. Наши войска освободили город... деревню... село...»
Когда дедушка вспоминал долгожданную победную поступь советских войск в той великой войне, обязательно всплывал незабываемый голос Левитана.
«А сейчас - спроси молодых, кто такой Левитан? Большинство наверняка ответит «не знаю», - огорчался дедушка. — А для поколения, перенесшего войну, это был и голос наших страданий и побед».
У Юрия Борисовича Левитана был отличный слух, и он всегда безошибочно давал «добро» на дикторских конкурсах именно тому претенденту, которого надо было выбрать - одного из ста!
Приведу один забавный эпизод. Дедушка уже некоторое время работал у микрофона и, окончив смену, вышел из здания Всесоюзного радиокомитета, который располагался тогда вблизи Пушкинской площади.
Дело было летом, дедушка что-то крикнул товарищу в распахнутое окно.
Позже ему рассказывали:
«Знаешь, Боря, «маршал»-то прямо встрепенулся, когда тебя услышал! «Кто это? Хороший голос, - говорит. — Надо взять диктором».
«Маршал» - так называли Юрия Борисовича «младшие» дикторы, потому что он всегда носил очки и выглядел из-за них очень серьезным. «Маршал приехал», «это сам маршал будет читать», «а что скажет маршал?» - подшучивали дикторы над своим шефом.
Одна из сложностей профессии диктора — то, что не всегда есть возможность просмотреть материал заранее.
Запомнилось дедушке как однажды, уже после войны, в 1948 году, принесли срочный важный материал.
«В эфир, немедленно», - распорядился руководитель Центрального Вещания, товарищ Лапин.
Дедушка оказался единственным дежурным диктором.
И вот перед ним текст, даже не перепечатанный на машинке, прямо с телетайпа.
Без заглавных букв, без точек и запятых.
За спиной два редактора, бледные, руки трясутся.
Тут еще сообщают, что сообщение будет слушать сам Сталин!
«Беру себя в руки, читаю, рассказывает дедушка: - «Договор о развитии отношений между СССР и Финляндией... » Дохожу до слов: 'При подписании присутствовали... » И тут — ужас! от волнения забыл отчество Сталина. Что делать?! Выдерживаю паузу и без имени, отчества произношу с нажимом: «Сталин. А дальше уже по полной форме: «Вячеслав Михайлович... Лазарь Моисеевич... Климент Ефремович... » Прочел весь текст без запинки. Выключил микрофон. Редакторы благодарны, не подвел значит».
Правда, «обходилось» не всегда. Ночью как-то позвонили из секретариата Сталина.
Недоволен «хозяин»: «Непорядок. Читает слишком быстро и невнятно. Женщина», - коротко сказали в трубку. Утром состоялось срочное собрание дикторов.
Отреагировали немедленно, и меры приняли с «запасом» - уволили сразу шестерых (!) дикторов.
Причем, из них в тот вечер работали только двое, а трое вообще были мужчинами...
Наверное, многим интересно узнать, а ошибался ли главный диктор Союза — сам Левитан, были у него оговорки в эфире?
По словам моего дедушки, Юрия Борисовича, отличали поразительная собранность, умение моментально сосредоточиться и абсолютно правильно, мастерски прочитать материал.
Но оговорки все же были, и подчас в немалом количестве, сводки отдела контроля подтверждали это.
Но вот парадокс: радиослушатели не замечали его погрешностей, у других замечали, у него - нет, настолько четко, уверенно строил он фразу, «нес» мысль, не застопориваясь, четко выдерживая нужные паузы.
В историческую ночь с 8 на 9 мая 1945 года на Центральном радио из дикгоров-мужчин дежурили Юрий Левитан, Эммануил Тобиаш и мой дедушка.
В 2 часа 10 минут Левитан торжественно, с неповторимой интонацией, читал долгожданное сообщение от Верховного Главнокомандующего о победоносном завершении Великой Отечественной войны.
В четыре часа по московскому времени сообщать о нем для радиослушателей Сибири и Дальнего Востока должен был дедушка.
Но после того как «отчитал» Левитан, всех дикторов пригласили в кабинет председателя Всесоюзного радиокомитета.
Накрыт стол, напитки, закуски. А ведь все дикторы были голодными — карточная система.
Они позволили себе рюмочку коньяка, за Победу.
Все равно пришлось подставить голову под кран с холодной водой, прежде чем идти к микрофону.
А Левитан подтрунивал:
Где же Рябикин? Все время он читает, а мы выпиваем!
А вот приказ о присвоении Сталину звания генералиссимуса первым довелось читать именно моему дедушке - текст был прислан с фельдъегерем и должен был срочно идти в эфир в вьшускепоследних известий в 22 часа.
Полтора часа спустя его «озвучил» уже Левитан.
Вся дикторская группа училась у Юрия Борисовича мастерству.
Но один случай был особенный, поистине уникальный. Молодой провинциальный диктор, переехавший в Москву, не только учился профессионализму у Левитана, но и решил полностью копировать его манеру чтения, интонаций, даже голос, некоторые уже не могли отличить этого диктора от настоящего Левитана.
Но ведь все знают: даже самая точная копия хуже оригинала. Скоро молодой диктор понял это. Не один год ему пришлось упорно работать, чтобы «освобождаться от Левитана».
Сейчас радио отошло на второй план. Эфир завоеван Интернетом, телевидением.
Профессию радиодиктора вытеснили комментаторы, обозреватели, ведущие.
Но уникальный голос, высочайший профессионализм Юрия Левитана оставили его навсегда в нашем радиовещании.
Официально у него было звание народный артист СССР, но и звание «Первый голос страны» было с Юрием Левитаном до конца жизни.
Заслуга этого человека действительно велика, Юрий Борисович - это легенда поколения, перенесшего Великую Отечественную войну.