Американский писатель Теодор Драйзер получил приглашение приехать в Советский Союз на празднование десятой годовщины революции в 1927 году. Он вел дневник на протяжении всего путешествия. Перед вами – три дня из жизни автора «Американской трагедии» в Ленинграде.
Суббота, 26 ноября 1927 года. Ленинград. Отель «Европа».
В субботу в 10 часов утра мы прибыли в Ленинград. Нас уже ждал автомобиль, и меня с шиком доставили в отель «Европа». Пока мы ехали, меня ошеломили красота города, широкие улицы и великолепные здания, та атмосфера щеголеватости и живости, которой недостает Москве. Отель оказался гораздо импозантнее и комфортнее, чем печально знаменитая «Большая Московская» гостиница в Москве. Каждый из нас (троих) получил просторный номер с ванной, а затем мы поднялись на крышу, в ресторан, чтобы позавтракать.
После завтрака меня повезли кататься по городу в открытой машине. По-моему, я никогда в жизни не видел такого красивого города. Серый туман, обычно висящий над Ленинградом, частично окутывал поразительные старинные здания и купола величественных церквей.
Понедельник, 28 ноября 1927 года, Ленинград, отель «Европа».
Еще один серый и слякотный день. И обычный русский завтрак – холодное мясо и горячий шоколад. <...> А мне так часто – почти все время – хочется покинуть Россию, оказаться у себя дома – на 57-й улице, в домике в Маунт Киско.
<...>
В Ленинграде условия лучше, чем в Москве. Например, до революции даже у самых культурных людей туалет был во дворе и не было отдельных ванных комнат. Мы охотно понастроили бы трехкомнатных квартир с ванными, но на такое жилье мы должны расходовать 12 тысяч рублей, а за ту же сумму мы можем обеспечить жильем гораздо больше людей. Вдобавок русский человек привык к общественной ванной (баня, душевая) и предпочитает ее частной ванной.
Я никогда не смогу понять стадного инстинкта этих людей – но все так и есть. Складывается впечатление, что они обязаны работать и жить группами. Их жизнь в деревне, на фабрике и в квартире – это коллективная жизнь.
<...>
Есть что-то диковинное, почти мистическое в лихорадочном стремлении этих людей упрочить свои достижения – гарантировать себе, что у них не отберут достигнутое. И непременно в каждом доме, магазине, лавке, школе, на фабрике, в клубе, в театре есть коммунист или два члена партии, хорошо себя зарекомендовавшие, чье дело – заботиться, чтобы в каждой группе людей настроения сплачивались вокруг советской идеи. Их называют «партийными работниками», и, чтобы сделать карьеру в политике и таким образом приобрести власть и высокое положение (в России это единственный путь к власти и высокому положению), ты должен быть коммунистом, хорошо зарекомендовавшим себя в партии.
<...>
Можно ли удивляться, что молодой русский рабочий стоит за Советскую Россию – или что он, вероятно, будет делать то, что велят: при необходимости будет воевать и умрет за свою родную страну?
Пятница, 2 декабря 1927 года, Ленинград, отель «Европа»
Утром я посетил «Красный Путилофф ("Красный Путиловец". – Esquire) – большой машиностроительный завод в Ленинграде. Он был построен, как я понял, в 1835 году. Я осмотрел завод, который в общем и целом непонятен человеку, чей склад ума далек от механики. Мне не понравилась идея намеренной кражи трактора "форд" и его копирования.
<...>
Темп на этом заводе был медленный. Слишком много людей валяли дурака, расходуя время на какую-то одну мелкую задачу, – например, шестеро мужчин толкали по двору маленькую ручную тележку – ручную тележку, на которой лежало три бревнышка. С этим мог бы справиться один. А когда я поинтересовался, в чем причина всего этого, мне удалось лишь узнать, что есть определенные правила профсоюза, по которым группы в некоторых случаях обязательны, и что эти правила вначале должны быть изменены руководителями профсоюза в Москве, прежде чем удастся что-либо предпринять здесь.
Интересная статья? Ставьте «Лайк» и подписывайтесь на наш канал, чтобы чаще видеть в ленте подобные материалы.
#история #писатели #драйзер #ленинград #1920-е