Иван, наконец-то, закончил дела на берегу и расслаблено устроился перед телевизором с кружкой горячего чая. За окном залаял Зефир. Зефир – маленький пушистый белый сторож, очень бдительный и бесстрашный. Иван вышел на крыльцо, приструнил Зефира и прислушался: слышно было возню и голоса. Иван вгляделся в ночную тьму и напряг слух. У берега он увидел какие-то силуэты. Услышал голоса: «хватит, не бей его» - женский голос пробивался среди хриплых стонов и грубого голоса: «мажор долбанный, получай, сука». Иван в два прыжка подскочил к компании и стал растаскивать клубок, как оказалось из трёх участников, в разные стороны. Иван прикрикнул, и это помогло: девчонка схватила одного из пацанов и потащила в сторону соседней турбазы. На песке остался лежать третий участник потасовки. Иван присел возле него и осторожно потрогал по плечу: «Эй, пацан, слышишь? Живой?», услышал стоны и стал поднимать его, но парень поднялся сам и молча направился в ту сторону, куда ушли его обидчики. Иван остановил его, резко схватив за куртку. Парень стал вырываться, впрочем, совсем бесперспективно, и рычать: «отпусти, отстань…». Иван рывком повернул его и толкнул в сторону своего дома, скомандовал: «марш в дом». Парень послушался и, тяжело передвигая ноги по песку, направился к дому Ивана.
Дома при свете лампочки разглядели результаты драки: кровоподтёк под глазом, губа разбита, колени и локти в ссадинах. Иван проверил руки и рёбра парня на предмет переломов: переломов не обнаружил. Иван обработал раны и усадил парня за стол с кружкой горячего чая с лимоном.
- Как зовут?
- Тимур.
- Девчонку, что ли, делили?
- Нет…
- Рассказывай.
- Ну… я с Варей познакомился, она мне понравилась, прикольная такая. Она пригласила на турбазу, сказала. что с друзьями хочет меня познакомить. Но там, правда, отстой… вы бы видели, как они одеты… а телефоны вообще полный отстой. Музыку какую-то тухлую слушают, на гитарах бренчат. Бутерброды привезли с собой… смешно… с колбасой. Я бы знал, что с нищебродами буду тусить, не поехал бы… Я и сказал им всё честно… А этот кабан Семён… Есть такие, которые правду не переносят… вот… налетел на меня. Вытащил к озеру… вот, дальше вы знаете…
- Родители твои кто?
- Отец Андрей Игоревич Кулешов, - сказал, гордо вскинув голову и тут же застонал от боли.
Удивление Ивана было искренним:
- Андрей Кулешов, говоришь?
- И вы его знаете, его все знают.
- Значит дед у тебя Игорь Семёнович?
- Не знаю. И что из того?
- Прадеда твоего Семёном звали, как и пацана с которым дрался.
- И что из того?
- Ничего. Отцу звони, пусть приедет и тебя заберёт.
- Не буду я отцу звонить, он меня на ночь отпустил. Можно я у вас до утра погашусь.
- Хоть матери позвони, чтобы не волновалась.
- Мама за границей, ей по фигу до меня…
Утром Тимур позвонил отцу с телефона Ивана, потому, что свой найти не мог, но Андрею Игоревичу было некогда, дела бизнеса не отпускали: «Как приехал, так и выбирайся, не маленький уже. Чтобы через час был дома. Проверю».
Тимур смачно сплюнул на песок, ругнулся: «козёл!» и пошёл в дом. Иван видел это, покачал головой, но промолчал.
- Дядя Ваня, стыдно с такой физией ехать, можно я у вас останусь до вечера, потом ещё позвоню отцу, может приедет за мной. – Потом добавил со злой ухмылкой: - если, конечно, дела бизнеса позволят.
- Оставайся, поможешь мне по хозяйству.
Чистили территорию турбазы, проверяли сходни и мостки, расставляли и раскладывали разный инвентарь для отдыха. Тимур без устали делал всё, что скажет Иван, иногда отвлекаясь на игру с Зефиром. Так и прошёл день в делах и разговорах.
- Надо, Тимур, мне подготовить всё, завтра к вечеру могут приехать отдыхающие. Сейчас их немного, конец лета всё-таки, но нужно быть готовым, всё равно кто-нибудь надумает отдохнуть в выходные.
- Дядя Ваня, у тебя семья есть? Или один совсем?
- Почему же один? Есть у меня семья: дочка Мила, ей шесть лет, и жена Маша. В гости к бабушке они поехали, а живём мы в посёлке, пять километров отсюда. Милка в садик ходит, Маша в больнице работает, зубы лечит. Я здесь один, и за охранника, и за дворника, и за механика, никак нельзя хозяйство бросать.
- Дядя Ваня, я телефон свой нашёл! Смотрите! – Тимур рукой очищал от песка телефон.
Со стороны соседней турбазы приближались две фигуры.
- Тимур! – услышали голос Вари и вместе повернулись в их сторону.
Варя и Семён остановились, не решаясь подойти ближе.
- Иди, не бойся. Я рядом буду, - сказал Иван.
- Да ни чё я не боюсь, - обиженно сказал Тимур, но при этом гордо выпрямил спину и поднял нос.
Варя пошла навстречу, а Семён стоял, не вынимая рук из карманов штанов.
- Тимур, прости нас, – это Варя начала. – Сёма жалеет, что так поступил, – и в сторону Семёна: - Так, Сёма?
Тимур направился к Семёну. Семён принял ещё более гордый вид и сказал:
- Прости, я не прав, - и отвернулся от Тимура.
- Всё, забыли. Я сам дурак, а ты прав, - сказал Тимур и подал руку для примирения.
Семен растерянно подал руку Тимуру и только после мужского рукопожатия заговорил уже спокойно и без напряжения.
- Слушай у меня мазь есть «спецмазь» называется, я принесу тебе ты помажь…
- Не надо, меня дядя Ваня лечит, у него всё есть.
Разошлись, дружно похлопав по плечам друг друга. Варя, оборачиваясь, махала Тимуру рукой.
Иван приготовил обед: суп и жареную картошку. Сели обедать на берегу за столом, сколоченном из досок.
- Ничё, что лобстеров и фуагры нет? – пошутил Иван.
Тимур ответил «ничего обойдусь как-нибудь» и засмеялся.
К вечеру позвонил отец, позвонил на телефон Ивана, без всяких вопросов и приветствий спросил: «Тимур у вас? Координаты говорите».
Отец приехал затемно. Иван и Тимур сидели на берегу и слушали шелест волн. Сначала тихо зарычал Зефир, удобно устроившийся на руках Тимура, а после услышали шум шагов по песку, оглянулись. Тимур, увидев отца, сразу поднялся и направился к нему, Зефир засеменил за ним.
- Что у тебя с телефоном? – отец с ходу зло закричал.
- Потерял.
- Как легко ты теряешь! Ты знаешь сколько он стоит? Ты ещё ни копейки за свою жизнь не заработал!
Тимур вытащил из кармана штанов телефон и, размахнувшись со всей своей силы, бросил его в озеро:
- Вот так, папуля, будет логично.
- Ты, что это… - задохнулся от негодования отец, - ты что творишь?
- Папа, ты ничего не заметил? Посмотри на меня. – Тимур подошёл к отцу вплотную. - Больше ничего, кроме телефона тебя не волнует?
- Это что, это кто тебя так?
- Упал…
- Сейчас же говори, кто! Я сейчас Гошу вызову, он разберётся! Кто?
- Вызывай, пусть дядя Гоша со мной разбирается. Сказал, что упал, значит, упал.
- Всё. Поехали домой. – Отец сказал и пошёл не оглядываясь, уверенный, что Тимур его не ослушается.
- Я не поеду домой! – крикнул ему вдогонку Тимур.
Отец вернулся, подошёл к Тимуру:
- Сынок, но не надо мне ничего доказывать. Поехали, у меня совсем нет времени на этот театр одного актёра.
- Папа, я останусь, мне здесь нравится. Что я буду дома делать? Хочешь, чтобы я опять в ночной клуб пошёл? Я завтра вечером сам приеду.
- Ладно, оставайся, если хозяин не против.
- Дядя Ваня, можно я до завтра у вас останусь? - крикнул Тимур в сторону берега, где монументально восседал Иван.
- Оставайся, - чуть повернув голову, сказал Иван.
- Вы за сына головой отвечаете! Я сейчас справки наведу о вас.
Ухмылку на лице Ивана он не заметил.
Отъехав от турбазы и уже завернув на шоссе, Андрей Игоревич в напряжении думал и хотел понять, что его так взволновало в какой-то миг, что окунуло его в секундную панику. Он вдруг понял и резко нажал на педаль тормоза так, что машину отбросило на обочину. Поворот головы и мелькнувший в лунном свете взгляд! Иван! Это тот человек, который реально желает ему отомстить! Так отомстить, что и своей жизни не пожалеет.
Андрей Игоревич почувствовал дрожь по всему телу. «Тимур! Сыночек мой! Только не это! Господи! Я даже не знаю как молиться! Господи! Спаси и помилуй!».
Андрей Игоревич бросил машину на дороге и полез через забор, не тратя время на обход по берегу. Понял, что не мешало бы заняться спортом, с трудом перебрался через забор и побежал, всё время повторяя: «Господи помилуй! Господи помилуй! Спаси сына!». На берегу уже не было ни Тимура, ни Ивана, а в доме горел свет. Андрей Игоревич, задыхаясь от отдышки, подошёл к открытому окну, прислушался: в доме гремели чайником или кастрюлей, работал телевизор. Он услышал голос Тимура:
- Дядя Ваня, да понял я всё…
- Тимур, ты пойми: всё что делает отец – это всё ради тебя и для тебя. Он любит тебя. Доставай из шкафа чашки, чай будем пить.
- Я вот точно его люблю, но мне кажется, что для него главное бизнес, а я так … наследник…
Андрей Игоревич сел на землю, упёрся спиной в стену дома, обхватив голову руками, и так сидел, потерявшись во времени и в пространстве. В доме стало тише, только слышно было приглушённый звук телевизора. «Фу, Зефир!» - успокаивал Иван тихо ворчавшего Зефира. Иван выглянул в окно, под которым сидел Андрей Игоревич, и громко захлопнул его. Этот резкий звук вернул Андрея Игоревича в действительность. Он постучался в дверь и зашёл.
- Пустишь на ночёвку?
- Заходи, только тихо, Тимур спит.
Сидя за столом в кухне, разговаривали о том, что каждый таил в себе много лет.
- Иван, не я ведь тебя в тюрьму затолкал, ты сам всё на себя взял. Если бы я впрягся, то только хуже было бы, ещё больше получил, судили бы как организованную группу. Но, спасибо тебе…
- Мне твоя благодарность не нужна. Ты знаешь, могли бы условкой обойтись, но ты же за бизнес испугался, поэтому и припрятал те бумаги… Разве не так? Бизнес тебе стал дороже дружбы. Я пошёл в тюрьму не ради тебя, а потому что Ирка твоя была беременна. После освобождения я к тебе не за деньгами приходил. А ты испугался, охранникам дал команду выгнать, а потом и натравил на меня этих быков.
- Ванюха, ты пойми, не мог я бизнесом рисковать, ведь на деньги тестя поднимался. Хочешь я деньги в твою турбазу вложу? Сделаем из неё конфетку.
- Ты, Андрюха, на турбазу рот не разевай, я тебе не позволю из неё сделать «Содом и Гоморру». Ты меня понял? Не поймёшь – будет война.
- Да ты что, Ванюха, я же как лучше хочу для тебя.
- Мне от тебя ничего не надо. Не мне надо помогать, а тебе. У меня сейчас есть больше, чем у тебя. Сына теряешь… Тимур прав – бизнес для тебя цель жизни. Всё, иди спать.
Утром вместе сидели за столом, завтракали. Андрей Игоревич, глядя на то, как Тимур с явным удовольствием завтракает куском белого батона с маслом и запивает сладким чаем с сахаром, был удивлён.
- Иван, хоть ты скажи этому балбесу, что в наше время лучшие профессии – это банкир и адвокат. Ему через год поступать, надо уже готовиться.
- Не надо, папа. Я уже решил, - сказал Тимур, косясь на Ивана, - я буду поступать в военное училище.
- Что ты заработаешь военным? Грыжу? - Реакция отца была резкой, но не долгой.
Тимур закричал, кричал наболевшее:
- Почему ты мне не рассказывал про деда, что он воевал в Афганистане? Почему я не знаю про своего прадеда Семёна? А ты сам-то знаешь, что у прадеда Семёна два ордена и медали, что он фашистов гнал до самого Берлина? У тебя никогда не было времени на разговоры со мной. Один трёп – как делать бизнес! Где фотографии деда, прадеда? Почему ты не рассказывал мне, как воевал в Чечне? Я видел фотографии у дяди Вани. Вы же героями были. Почем и когда для тебя это стало не важным?
Тимур кричал, а два мужика, прошедшие войну, молчали.
Отец встал из-за стола, обнял сына, прижал его голову к себе:
- Поехали.
- Не поеду домой. Потом приеду, не сейчас…
-Поехали. Мы не домой. Поехали.
Андрей пожал руку Ивану и сказал:
- Спасибо тебе за Тимура. Разреши иногда приезжать к тебе?
Когда выехали на просёлочную дорогу, Тимур спросил:
- Мы к деду едем?
Отец кивнул: «Сначала в дом…»
Подъехали к дому, посигналили. На крыльцо вышла женщина.
- Здравствуйте, - крикнул Андрей Игоревич – вы у нас этот дом купили через агентство. Я старый хозяин этого дома.
- Да, конечно. А что случилось? - чуть испуганно сказала женщина.
- Не волнуйте, всё хорошо. Мы в доме оставили портреты, фотографии… Вы их, наверное, выбросили?
- Да что вы! Разве можно?! – женщина повернулась к дому и зычно крикнула в дверь: - Илюшка!
На её зов из дома выскочил мальчуган лет десяти.
– Неси коробку, там в кладовке, которую ты собирал. – Обращаясь к Андрею Игоревичу: - Там ещё иконы были, мы их тоже сохранили. Только вот мебель мы раздали сельчанам, но могу сказать кому.
- Нет, мебель не нужна.
Илюшка принёс коробку и подал Андрею Игоревичу, тот взял и передал Тимуру. Тимур бережно понёс коробку в машину.
- Спасибо вам, - сказал Андрей Игоревич и пошёл за Тимуром.
Уже у машины услышали:
- Ой, подождите, чуть не забыла! Ещё есть кое-что…
Женщина вернулась в дом и вышла оттуда с портретом в рамке.
- Вот возьмите, это ваш дедушка. У нас здесь проходил "бессмертный полк", я заказала портрет вашего дедушки, а Илюшка с ним ходил. У меня ведь нет родных, вернее, я их не знаю. Я ведь детдомовская.
Чуть отъехав от дома, Андрей Игоревич остановился на обочине. Он уронил голову на руки и на руль и заплакал, плечи его тряслись, из-под рук слышался стон. Тимур ждал.
- Я думаю, Тимурка, дедушке Игорю надо памятник новый заказать, - сказал успокоившись, взял в руки портрет и добавил: – Это мой дед, твой прадед Семён Фёдорович. Я даже не знаю где он похоронен. Отец говорил, что они в сорок пятом похоронку получили.
- Я найду, папа. Сейчас это можно, посижу в интернете и найду.
- Найди, Тимур. Надо найти…
Яндекс.Картинки