Старшая Эдда – это поэтический сборник древнеисландских песен о богах и героях, сохранившийся до наших дней в одной единственной рукописи второй половины 13 века (так называемый Codex Regius 2365). Собственно, песни эти имеют исландскую обработку, но мифологические мотивы и религиозные представления, которыми они пестрят, едва ли принадлежат одной лишь стране льда и пламени. Очевидно, что сами мифы зародились еще на континенте и в равной степени принадлежат всем скандинавским народам (напомню, что исландцы — это те же самые скандинавы, заселившие остров Исландия в конце 9 – начале 10 века).
К слову: информацию о так называемой скандинавской мифологии (ну той самой, где Тор летает на молоте, а боги коварства рожают волков) мы в основном черпаем из двух источников: вышеупомянутой «старшей» Эдды и, так называемой «младшей». Есть еще и второстепенные источники, которые по сути представляют собой лишь обрывки информации, но эти самые обрывки дополняют общую картину, сформированную именно за счёт двух основных источников.
Путаница с названиями.
Следует прояснить любопытный казус с названиями: те литературные произведения, которые мы сейчас называем «Эддой», или «эддической поэзией», в средневековой Исландии именовали по-другому. Под «искусством Эдды» в той же самой Исландии понималась поэзия скальдов, а поэзия скальдов отличается от эддической: во-первых, произведения скальдов всегда имели авторов, во-вторых, они имели чрезвычайно вычурную форму (более поэтическую), в-третьих, тематика скальдической поэзии как правило крутилась около хвалебных песен, поносных стихов и стихов к случаю. Вполне разумен вопрос, а почему мы сейчас эту самую поэзию скальдов называем «скальдической», тогда как исландцы в свое время именовали ее Эддой?
Дело было так: некто Бриньольв Свейнссон, один любитель древностей живший в17 веке, как-то раз наткнулся на древний пергаментный кодекс (тот самый Codex Regius 2365 который сейчас называется старшей Эддой), радости его не было придела, так как Бриньольв решил, что нашел немного немало произведение самого Семунда Сигфуссона – средневекового ученого и мистика.
К слову: кроме старшей Эдды, есть еще так называемая «младшая», написанная Снорри Стурлусоном в 1222-1225 гг., которая тоже является кладезем мифологических знаний, но написана она совсем не в стиле старшей Эдды. Младшая Эдда задумывалась как пособие по скальдической поэзии и по особенностям поэтики не примыкает к эддической традиции.
Так вот, долгое время считалось, что Снорри Стурлуссон, создавая свою "Эдду", основывался на сочинении Семунда. До наших дней ничего из его сочинений не сохранилось, не было их и в 17 веке, когда промышлял Бриньольв, таким образом найдя сие сокровище и, обнаружив, что в нем говорится о тех самых богах и героях, о которых писал Снорри, Бриньольв окрестил ее детищем Семунда (Edda Saemundi multiscii), тем самым источником на котором основывался Снорри, а если произведение Снорри называется Эдда, то новою находку он тоже окрестил Эддой, определение "старшая" добавили уже позже.
Позже было установлено что, найденные Бриньольвом песни не имеют никакого отношения к Семунду и к Эдде, но названия никто менять не стал.
А в чем же суть этой самой «эддической поэзии» и чем она отличается от «скальдической»?
1. Как следует из определения – это песни о богах и героях, с небольшой долей житейской мудрости (в виде афоризмов).
2. Авторы ее неизвестны. Мифы были общенародным достоянием и автор, неважно записывал ли он их, или перерабатывал, не мог считать себя их автором.
3. Форма ее менее вычурна и замысловата, к тому же она отличается сжатостью и, по эпическому размаху, уступает другим древнегерманским памятникам вроде «Беовульфа» или «Песни о нибелунгах». Судьбы героев, их речи и поступки порой излагаются всего в нескольких строфах, однако текст изобилует массой отсылок к другим мифологическим сюжетам, раскрывать которые в пределах песни, исландцы не считали нужным, так как предполагалось, что они итак известны каждому. При чтении неизбежно придется столкнуться с так называемыми «кеннингами» - своеобразными перифразами, которыми исландцы заменяли имена богов и прочих личностей. Например, под такими разношерстными названиями как, «страж Мидгарда», «сын Игга», «сын Одина», «потомок Хлодюн», «муж Сив», «отец Магни», «хозяин козлов», «убийца змея» - скрывается всё та же фигура Тора. Названия эти употребляются по соседству друг с другом, зачастую в одной строфе, и часто это приводит к путанице, не понятно who is who.
А оригинальны ли мифы?
Как известно у скандинавов не было своего письменного языка, так что те мифы, о которых мы говорим, долгое время существовали исключительно в устной традиции. Возможно даже, что источники, упомянутые выше, являлись записями именно устных преданий, на это указывают разнообразные фольклорные формулы, клише и иные стилистические приемы характерные для устного стихосложения. Но, по этому поводу споры ведутся по сей день. Важно то, что, записывая эти мифы, исландцы уже были христианизированы, а у христиан, как известно, с язычеством разговор был короткий. Разумеется, христиане были разные, исландские или ирландские, например, значительно отличались от континентальных. Главное отличие заключалось в небывалой терпимости к своему языческому прошлому, не обладай они этой «терпимостью» мы бы вообще ничего не знали о мифологии скандинавов.
Если мы обратим взгляд на содержание песен, то станет очевидно, что христианский компонент в них все же присутствует. Вот вам яркий пример из прорицания вёльвы (строфа 65):
«Нисходит тогда
мира владыка
правящий всем
властелин могучий».
Этим заканчивается так называемый Рагнарёк – гибель богов. Выглядит это так: старые боги (в числе которых Один, Тор, Локки и прочие) дружно поубивали друг друга и на их место пришел некий «новый» владыка (Иисус должно быть) дабы править обновленным миром.
В реальной, аутентичной мифологии скорее всего никакого "нового начала" не было – Рагнарёк заканчивался всеобщей гибелью, окончательной и бесповоротной. Поверьте, такой «трагичный» стиль более подходит древним скандинавам, нежели «новое начало» и «приход владыки». Их понимание фатума и судьбы не предполагало возможности что-либо изменить. Судьбу не могли изменить даже боги, они знали о своей смерти задолго до нее и тем не менее шли ей навстречу, ведь единственное, что в таком случае можно сделать, это встретить смерть с улыбкой на лице.
Таким образом, можно сказать, что старшая и младшая Эдды являются ценными источниками по скандинавской мифологии, самыми полными и единственными, в которых древние мифологические сюжеты раскрылись во всей полноте и очаровании. Записывались эти мифы во времена условного "противостояния" двух религий: язычества и христианства, если в континентальной Европе христианство прививали дубиной, то в Исландии или Ирландии дело шло по-другому: они были отрезаны от континента естественной водной преградой, потому влияние римской католической церкви там было чрезвычайно слабым, к тому на островах долгое время отсутствовала какая-либо государственность, таким образом, "сверху" религию никто не навязывал, христианство там прогрессировало медленно и относительно спокойно.
Все это позволило отразить мифы в более-менее оригинальном виде, и если и есть там следы христианской морали или символики, то они теряются на фоне древних германских представлений и обычаев. Герои Эдды не озабочены спасением души, не практикуют аскезу и отречение от всего мирского, для них рай - это Вальхалла, чертог Одина куда попадают войны умершие в бою. В Вальхалле они целыми днями пируют и сражаются друг с другом, а если кто кого убил, то на следующий день он возрождается и снова идет рубить головы; так и продолжается до самого Рагнарёка, где всех ждёт финальная битва и дружная смерть.
Литература:
1. "Старшая Эдда", перевод А. И. Корсуна;
2. "Младшая Эдда", перевод О. А. Смирницкой;
3. "Беовульф";
4. "Песнь о Нибелунгах";
5. Дэниэл МакКой "Дух викингов. Введение в мифологию и религию Скандинавии".