< биография > 05.08.2005 года
Эрнст Андреевич Лейнвебер - представивитель поколения депортированных немцев Поволжья. Ветеран трудармии. У него хранится редкая для трудармейца награда - Почетная грамота , выданная ему 1 мая 1943 года «за первенство в соревновании » ,а конкретнее - « за перевыполнение производственных заданий в предмайском социалистическом соревновании, обеспечивающих помощь фронту для разгрома германского фашизма … ». А ещё Эрнст Андреевич награжден двумя медалями - « За доблестный труд в Великой Отечественной войне» и « 50 - летние Победы в Великой Отечественно войне ».
Родился он в 1926 году в селе Шенталь (что в переводе с немецкого — «красивая долина») Краснокутского кантона АССРНП (Автономной советской социалистической республики немцев Поволжья). Родители были учителями, работали в школе. Их часто переводили из одной школы в другую (была такая политика перестановки кадров), и им приходилось переезжать из одного населенного пункта в другой. Преподавание в школах республики велось на немецком языке, а русскому языку Эрнста научила улица, где он играл с детьми разных национальностей. 1 сентября 1941 он пошел бы в 9-й класс… Но случилось то, что потом назовут депортацией поволжских немцев в Сибирь.
Это был долгий и трудный путь: на подводе до Волги, потом на барже до Камышина, оттуда до города Заводоуковска, где, наконец, всех прибывших распределили по квартирам. Они попали в дом к русской семье , где посреди избы стояла русская печь. Им четверым ( матери, отцу, Эрнсту и сестренке) отвели место за печкой. Через некоторое время их отправили в деревню Носково, а потом в село Лыбаево. Уже на второй день в столов после прибытия все работали в полнител колхозе. В январе 1942-го отца Эрнста взяли в трудовую армию (так потом стали называть рабочие колонны, в которые по поставлению Государственного Комитета Обороны, подписанному Сталиным, были мобилизованы все немцы (мужчины в возрасте от 16 до 55 и женщины от 16 до 45 лет). Отец попал в Свердловскую область на строительство Богословского алюминиевого.Через некоторое время в трудармию взяли мать и младшую сестру, их отправили в Нижний Тагил, на металлургический завод.
Эрнст остался один. Он перехал в Ялуторовск, где жил на частной квартире. Осенью 1942-го пошел в 10-й класс, который представлял собой настоящий интернационал: русские, татары, украинцы, молдаване, евреи, немцы… Через год после окончания школы Эрнст приехал в Тюмень поступил в пединститут на физико- математический факультет . До сих пор он помнит тогдашнего ректора Эдуарда Карловича Хилькевича, потомка ссыльных поляков. Учился Эрнст легко и с удовольствием, но занятия по военной подготовке не посещал: понимал, что на фронт его как врага народа не возьмут. За такой проступок его даже вызывал на ковер сам проректор Балдаев: «Почему не ходишь на зантия по военной подготовке? Ты что, не хочешь на фронт? Не хочешь Родину защищать?» Ситуация вообще-то была странная: шла война с Германией, а немец, пусть даже и советский, учился в институте, чтобы получить высшее образование ... Нонсенс ? Наверное. Во всяком случае через три месяца его вызвали в деканат и сказали: «Вы мобилизованы в трудовую армию ».
Трудно сказать, чем было вызвано это решение.
Как бы то ни было, он явился, как было приказано , 5 декабря 1943 года на завод № 769 Народного комиссариата минометного вооружения ( которой послужил основой будущего завода « Строймаш » ). Этот завод по выпуску экскаваторов был эвакуирован в Тюмень из подмосковного города Дмитрова и располагался в бывших конюшнях ипподрома на углу улиц Семакова и Урицкого .За каждым рабочим местом было закреплено по 2-3 квалифицированных рабочих ,которые имели бронь. Эрнст, кончено, тогда был расстроен тем ,что пришлось оставить учебу .Но сегодня он смотрит на те обстоятельства иначе: очевидно ,что сей поворот судьбы спас ему жизнь- рабочим завода полагались продуктовые карточки, а это 700 граммов хлеба в день .Студентам же выдали иждивенческие карточки, по которым можно было получить только 300 граммов хлеба в день и « горячую пищу» - баланду в студенческой столовой . Первая смена на заводе длилась с 8 часов утра и до 8 часов вечера , вторая - с восьми вечера до восьми утра . И всего один час на обед .После смены получали в столовой по талонам ужин дополнительного питания- У.Д.П., состоящий из одной глиняной чашки с горячей водой ,где иногда плавал кусочек свеклы или пластик картошки.Иногда Эрнст отдавал сразу пять талонов ,получал пять чашек этой баланды, сливал ее в одну и съедал все зараз ,а остальные дни оставался без ужина . В заводском спец -магазине давали по талонам крупы ,сахар, растительное масло ( хлопковое) .Были талоны и на мясо ,но на них давали какую- нибудь соленую рыбу, чаще всего воблу.На сливочное масло тоже были талоны ,но ни масла ,ни этих карточек никто и в глаза не видел . Выдавали каждый месяц по тридцать 700- граммовых талонов- на хлеб ,по одному талону на каждый день .Булка весила 2 кг 100г - к муке скорее всего было подмешано неизвестно что, да и была ли там мука вообще… В магазине на талон отрезали треть булки. Многие были настолько голодны, что брали на три дня вперёд ,то есть всю булку хлеба и съедали за один присест.Остальные два дня ходили голодные.А самым страшным было потерять эти талоны , особенно в начале месяца. Попал он в механистический цех , учеником разметчика. Уважаемая надо сказать ,специальность на заводе , требующая сметливости и сноровки ! Учил его разметочному делу контрольный мастер Миша Горшков . Заготовку (т.е деталь, отлитую с припуском ) надо было поставить на разметочный стол, затем покрасить специальной смесью извести и клея ( чтобы лучше было видно разметку), а затем иголкой циркуля провести черту ,где нужно убрать лишнее или где нужно просверлить отверстие . Эрнст быстро научился разметочному делу. Через год ему присвоили шестой разряд ,а еще через год - седьмой ,самый высокий! Когда не было работы по разметке ,его ставили на станки : токарный ,фрезерный , строгальный ,продольный , сверлильный, протяжный .Работу на станках тоже быстро освоил . «На продольном можно было покататься !» - вспоминает с улыбкой Эрнст Андреевич. И становится пронзительно ясно, что стоит высококвалифицированный ,ребёнком, оставшимся без родительской опеки и ласки .Ему ,как и любому ребенку ,хотелось поиграть ,пошалить. Жил и трудился ,как взрослый ,- без единого выходного и без отпусков .Но Эрнсту и здесь повезло: за хорошую работу в качестве поощрения он получил в 1944 году недельный отпуск . И он поехал , сначала к маме с сестренкой в Нижний Тагил .Не зная их точного адреса ,не смог их найти в зоне , где была сосредоточена не одна тысяча людей! Расстроенный , он поехал к отцу в Краснотуринск . Здесь ему повезло больше: сразу же на проходной алюминиевого завода ему попался мужчина, который лично знал Лейнвебера - старшего . Первым делом при встрече отец накормил в конец обессилевшего от голода сына, а потом ещё и одел его « с ног до головы»: дал брюки , пиджаки бушлат . « Во всей этой одежде я выглядел по тем временам совершенно респектабельно», - шутит Эрнст Андреевич. … А высшее образование он все-таки получил ,хоть и заочно. Это был двухгодичный учительский институт на базе Тюменского диплом с присвоением квалификации « учитель физики и математики» .А потом еще закончил Челябинский пединститут .Работал в тюменских школах №№ 6 и 31, где вел уроки физики ,машиноведения и труда (благо, работу на станках и слесарное дело он знал в совершенстве).
С 1965 года работал в НИИПлесдреве . За 25 лет прошёл путь от научного сотрудника до руководителя группы . Оттуда в 1990 году ушел на пенсию . Но и сегодня это человек , интересующийся буквально всем, знающий прекрасно историю, читающий на немецком языке газеты и журналы , изданные в Германии, прекрасный семьянин , помощник своим детям и внукам в самых различных жизненных ситуациях . Вспоминая трудную военную пору , Эрнст Лейнвебер непремённо и с благодарностью отменит ,что в тяжелую годину испытаний для его репрессированного народа подлинные интернационалисты - сибиряки всегда приходили на помощь ему и его соплеменникам , делились последним куском хлеба, поддерживали морально, давали возможность учиться, совершенствоваться профессионально ,в общем, были добры к ним. Потому и выжили многие депортированные . И нашли в себе силы жить дальше…
