От снарядов, мин и немецких пуль
Стреляли по рядовому Хабибулле Байтееву из зениток, пулеметов, из снайперской винтовки, да ничего его не брало. Ходил в разведку, минировал мосты. Войну познал до донышка.
ЭНЕРГИЯ КАК В 33 ГОДА
В этом году Хабибулле Ахметовичу 97 лет. Но это по паспорту. По факту на год больше. Глаза у него смеющиеся, в них пронзительный свет и та легкость, которая приходит как награда после тяжелых испытаний. Казалось бы, почти век прожил, но как не приглядывайтесь, вы не удивите в нём усталости. Он водит автомобиль, шьет на швейной машинке шаровары, вырезает из дерева полки и табуреты. А когда смотрит на свою спутницу жизни, то во взгляде его смущение и нежность. Тамара Васильевна отвечает тем же. Рассказывая о своём знакомстве, они, как дети, которым вдруг пришлось говорить на взрослые темы, улыбаются и подсмеиваются. Сказала бы «хихикают» да уж больно слово несерьёзное.
- Мы с первой женой 65 лет душа в душу прожили. В 2010-м Аси не стало. Промаявшись два года один, я понял, что больше так не могу и стал искать спутницу. Те, кто находились, смотрели сразу на дом. Ставили условие, чтобы половину сразу им отписал, тогда, мол, станут со мной жить. А я то давно уже подарил его детям. Но вот звонит мне друг, даёт номер телефона.
Тут Хабибулла Ахметович бросает озорной взгляд на Тамару Васильевну. Очевидно, подыскивает слова, а она в это время смущенно смеётся.
- Звоню. Спрашиваю, - хотите ли вы коротать остаток своей жизни с мужчиной рядом?
Тамара Васильевна «прикрывает рукой смех», но тот так и рвётся наружу.
- Она отвечает: «Наверное». Я ей в ответ: «Это несерьёзно. Да или нет? Она: «Да». Говорю: тогда давай встречаться будем. Назначай, где. Я приеду на большой чёрной машине.
Приезжаю. Смотрю, бежит ко мне через дорогу женщина. Я как глянул, так и подумал: «Это судьба бежит». Села она в машину. Говорю ей: «Я весь на виду». Она мне: «Я тоже вся на виду». Тогда, говорю, поехали дом смотреть. Приехали, она: «Мне здесь нравится». Тут я и сказал, чтобы сейчас же переезжала. Вот живем уже вместе десять лет. А ведь ни имени, ни возраста не знали друг друга.
Такая вот история. Тамара Васильевна обронит в разговоре: «Сказал мне, что в сто лет пойдём в загс расписываться. «Я его спрашиваю: «Да зачем нам это нужно?». А он: «Надо».
Она снова смеется и добавляет: «Нам ведь ещё дожить нужно». Глядя на них, не сомневаешься, что доживут. В таком же согласии и какой-то удивительно спокойной радости. В доме, который Хабибулла Ахметович выстроил своими руками, будто застыло лето с его тонким и теплым светом. Здесь же, в другой реальности, живет и снайпер, который часто снится хозяину дома. И раз за разом оживает день форсирования реки Одер.
- Так и проживаю снова те минуты, когда под прицелом снайпера переносил наших мертвых, - говорит он. И четко, по-военному, отцеживая самое главное, ведёт рассказ.
ПОД ПРИЦЕЛОМ СНАЙПЕРА
- Была середина дня, когда дали команду начинать переправу. В нашей лодке было пятеро, я последним сидел. Мы уже поплыли, как по нам открыли пулеметный огонь. Младшего лейтенанта, а он стоял, убило сразу. Крашениникова ранило. Старший сержант и сержант гребли, а я вычерпывал воду. Пока мы плыли, я приметил, откуда по нам огонь вёлся, и когда удалось причалить, то по берегу пошёл в ту сторону. Скоро увидел железные, чуть приоткрытые двери дота. Впереди узенький коридор. Прошёл я его, свернул направо и увидел двух фрицев, склонившихся над пулеметом. Тут я и гаркнул им в спины: «Хонде хох». Те с перепугу поднялись. Я вывел их. Смотрю, стоит капитан роты с каким-то солдатом, ну я ему и сдал их. Они, кстати, власовцами оказались. Даже немецкого не знали. Я своих искать. Вижу старшего сержанта, подхожу к нему, а он вдруг на меня падает. Пуля у него через левый глаз навылет прошла. Понял я, что снайпер где-то сидит. Побежал. Нашёл глазами сержанта и к нему. Только успел выговорить, что Абрамова застрелили, как и он вдруг падает. Тут у меня одна мысль, что я очередной у снайпера на мушке. Бросился на землю. Пополз по снегу, под которым вода стояла. Вымок насквозь, но ползу. Вдруг вижу — раненый лежит. Остановился, перевязал его, а он мне говорит: «Ты будешь живой, тебя не убьют». Ох, сколько раз я потом эти его слова вспоминал, - рассказывает Хабибулла Ахметович. Столько событий и действий, что хватило бы на книгу, а то половина одного лишь дня.
Когда наш герой добрался до своей части, его уже поминали там вместе с товарищами. После отдыха получил от командира роты Байтеев задание. Вернуться за своими. Вдруг не умер кто, а лишь ранен. Дали в помощь отделение из десяти человек.
- К этому времени наши уже понтонный мост через Одер соорудили. Мы по нему переправились. И вот идём, впереди лес, а перед ним метров на триста свободное поле. Я впереди шёл, вдруг снаряд рядом взорвался, я успел в воронку упасть. Когда встал, то никого из ребят не увидел. Пошёл их искать. Добрался до леса, нет их. Что делать, один двинулся дальше, дошёл до старшего сержанта. Тот уже застыл. Поднял на плечи, а он тяжёлый, больше ста килограммов, наверное. Донёс до сосны и отправился за сержантом. Вдруг машинально вверх посмотрел и увидел на дереве снайпера. Мурашки по всему телу разбежались и застыли. Думаю, вот сейчас он меня и хлопнет. Что делать? Хоть иди, хоть стой - всё одно. И я пошёл. Иду — ничего. А на снайпера уже и не гляжу. Добрался до сержанта, поднял быстро и выдохнул, подумав: «Ну слава Богу, сержант сейчас меня защищает. Не пристрелит так снайпер».
Тяжело это вспоминать Хабибулле Ахметовичу. А мне тяжело вопрос задавать: «Снайпер пожалел вас выходит?».
- Не знаю… Может, решил, что раз убираю мертвых, значит что-то полезное делаю? Перенес я погибших. Раненых не нашёл. Похоронили потом, как положено. Когда вернулся в часть, меня там опять поминали. Ребята, когда снаряд взорвался, решили, что я погиб. Сразу вернулись и о том доложили. Мне тогда командир сказал: «Спасибо, Сынок, будем на Героя тебя подавать». Только не дали. Орден Ленина потом на шею повесили, - качает головой Хабибулла Ахметович. Признаётся, что раньше, ещё совсем недавно, не мог об этом рассказывать. Говорить о том пережитый ужас мешал.
"СПАСИБО, ЧТО ПЛЕНИЛИ"
А сколько всего ещё было!.. Освобождал Польшу, Чехию, Австрию.
- Один раз мы с ребятами мину вытащили из земли. Один запал из неё вывернули. Думали всё. Тут подбегает к нам танкист, взлетает на неё и давай плясать. Мы даже крикнуть ему ничего не успели. Предупредить, что так нельзя. А в ней ещё один взрыватель оказался. Ничего от паренька не осталось, - вспоминает с горечью Байтеев.
Доводилось ему с товарищами и в разведку ходить. Языка брать.
- Я этого немца, которого мы пленили, после 45-го уже в Австрии встретил. Кинулся он ко мне. Обнимает и кричит «спасибо». Помогли ребята растолковать его речь. Тот всё благодарил, что мы в плен его тогда взяли. Что, может, выжил благодаря этому, и теперь вот скоро домой вернется. Он тогда мне бумажку с адресом сунул, в гости звал, - вспоминает с улыбкой Хабибулла Ахметович.
Пара часов разговора позади. Всего не передать. Всю жизнь на газетный лист не уложишь. Вдруг выяснится, что наш герой, как истинный разведчик, имеет два имени. Для всех родных и друзей он всегда был Григорием.
- В детстве дружил с мальчиком Гришей. Он сгорел, и его мама стала меня называть его именем. Так оно ко мне и приклеилось. Я сам не знаю, кто я больше – Хабибулла или Григорий, - признаётся он. А затем улыбнувшись, запевает: «Я татарин, я татарин, мужичок простой; я татарин, я татарин, только с русскою душой».
С возмущением будет говорить наш герой о сегодняшнем дне. Что фашистов надо уничтожать.
- Эти подлецы – бандеровцы – они ведь немцев с хлебом-солью встречали. Днем на западной Украине была наша власть, а ночью Бандеры. В 44-м, я был в 10-дневном отпуске. Поехал к девушке в гости в Черновицкую область. Возвращался обратно поездом. Так проводница меня даже в вагон не пустила. Потому что я русский. Я ехал в тамбуре. Потом ко мне туда бандеровец пришёл и начал выталкивать. Молча. Мне осталось, что только за поручни схватиться. Так и доехал до Львова на ступеньках поезда, - вспоминает ветеран.
Повторяет, что тогда уже враждовали, и происходящее сейчас, наверное, закономерно. Только за ребят сердце кровью обливается.
ТИХОЕ СЧАСТЬЕ
Демобилизовался наш герой только в 1950 году. Обосновался в Оренбурге. Устроился работать на автотранспортное предприятие, которое потом стало обслуживать Оренбургский газовый комплекс. Трудился водителем, дежурным механиком. Казалось, никто лучше дяди Гриши не знал дела.
- Меня называли ходячей энциклопедией. Я каждый подшипник знал по тому номеру, по которому он в каталоге указан, - говорит Хабибулла Ахметович.
Мог собрать машину от первого и до последнего винтика. Да и сейчас может. Построить дом, баню, теплицу. Сшить одежду. Ничего для него не сложно. И это с тремя классами образования! В школу не смог дольше проходить. Обуви не было.
- Последний год до зимних каникул в школу босиком бегал. Утром прибегал, когда ещё никого в классе не было, и последним убегал, чтобы не видел никто. Ну а после Нового года не пошёл уже, - говорит Хабибулла Ахметович.
О том времени ему вспоминать кажется ещё сложнее, чем о войне. Мать умерла. Отца на несколько лет посадили за то, что в совхоз вступать не хотел. Так и мыкался с шести лет, пока не вырос в злого на язык, смелого парня.
На фронте и легче и труднее оттого было. Закаленный лишениями ничего не боялся, науку военную схватывал налету. Только вот сложно было язык за зубами держать.
- Когда в какой-то момент нас саперов стали набирать в шофера, я попал вторым номером в личный гараж маршала Конева. Потом в Венгрии возил генерала Наумова. Он-то мне однажды и сказал: «Ты со мной позволяешь так себе разговаривать, а лейтенантов, наверное, вообще посылаешь подальше?». А я ему: «Бывает и так». Не любил никогда туфты. Только правду признавал.
Такая вот жизнь и судьба Хабибуллы Ахметовича. Рождённый в день России он Героя СССР так и не получил, но им его сделала сама жизнь, которую он проживает и за себя и за безвинно погибшего маленького Григория, чье имя, быть может, и берегло от пуль с божией помощью.
Полина Кузаева, Оренбург. 2022
#великая отечественная война
#герои россии #герои ссср #9 мая день победы