16 лет абьюза…звучит, хуже, чем 16 лет за убийство в колонии строго режима.
При чем в колонию тебя отправляют принудительно, а тут это как бы был мой выбор. Так кажется со стороны. Сама виновата, надо было. Ты не поверишь, но я раньше, тоже так думала: «какая дура, почему она это терпит?» А когда оказалась в позиции этой самой дуры, и до сих пор прохожу психотерапию, то многое становится понятно.
Изначально ничего не выдавало волка, которой притаился в милой овечьей шубке. Ведь любое насилие возникает не сразу, никто на первом свидании бросаться на тебя с кулаками или обвинениями не станет. Да и в 22 года, опыта не так много, чтобы что-то знать об отношениях и жизни вообще. Поэтом меня всегда возмущает тот факт, что чтобы управлять машиной, этой кучей железа, надо учиться и сдавать экзамен, а чтобы родить ребенка или создать семью ничего не надо. Даже ума.
Вообще ни один абьюзер не придет к тебе размахивая флагом – внимание, сейчас начнется хрень. Все происходит медленно и незаметно. Тем более ты еще в декрете, только родила и твоя жизнь и так изменилась. А тут тебе просто говорят: « что ты обижаешься на ерунду, ревнуешь на ровном месте и вообще ты устала. Ты же можешь сама, ты давай, а я опять без работы, потому что вокруг одни козлы. А посиди заодно и с моим сыном, тебе же не сложно забрать его из садика с младенцем на руках, на автобусе, ведь если бы это был ТВОЙ сын, ты бы же поехала за ним? А я работаю, а ты нет».
И мы с Арсюшей ехали, действительно, же чего же я, мне не сложно. И так постепенно начинаешь терять себя и свои границы. Уходишь от прямого скандала, потому что не хочешь скандала и в принципе признаешь право на ошибку – но твой партнер считает это слабостью и трусостью, а не сильной стороной и вместо уважения ты получаешь презрение. И звоночки абьюза звонят все громче.
Потом умирает новорожденный Миша и с ним часть меня. Я погружаюсь в ад, спасает из которого работа. Мы живем в Арсением в Добрянке и счастливы оба. Я и мой сын.
Он работает, а я сижу дома с детьми. Ну как сижу. На мне дом, сад, мамин огород.
- Хочешь еще ребенка, заработай декрет. Я уезжаю в Добрянку и иду в редакцию. Наверное, эта жизнь на два города, которая была у нас иногда, спасла меня и я протянула 16 лет. Добрянка была как глоток воздуха. Но настает время вернуться в Екатеринбург. И все возвращается на круги свою
Подключился контроль и дикая ревность. Сначала это кажется даже милым – ревнует-любит, но черт, девочки. Это не так. Хуже может быть только история бьет-любит.
В тот момент, когда он в гневе начинает бросать вещи мне страшно. В тот момент, когда табуретка летит в меня, а рядом стоит мой трехлетний сын, я хватаю ребенка и убегаю.
Его родители уговаривают вернуться. Но все больше хочу уйти. Опять же куда я пойду? У меня лишь доля в комнате, куда я вложила материнский капитал.
Звук абьюза уже не звенит, как маленький колокольчик – он бьет в набат: «Ты в плену, дорогуша!, ахаха!
Но ты отказываешься его слышать, уговариваешь себя, что вроде бы все хорошо, на какие то обвинения, меня уверяют, что нет, все нормально, что это тебе показалось. Двойные стандарты – когда одному можно с друзьями в баню, а тебе нельзя задержаться даже на полчаса на работе. А покупка новых трусов расценивается, как секс втроем. Каждый год по несколько раз он собирает демонстративно вещи и гордо уходит от плохой жены. То есть меня. И я, как рыба, вытащенная из воды начинаю судорожно решать, как вернуть любимого, как стать лучше. Ведь, конечно, же это я виновата, я не достаточно хорошая жена и мать, невестка. Я стараюсь всем угодить, пожертвовав собой. Но почему то эту жертву никто не ценит.
Все заканчивается тем, что мы с детьми и моей мамой начинаем вести себя так, чтобы лишний раз его не раздражать, не просить ни о чем. Чтобы папа не волновался, чтобы папа не переживал, мы сами, я сама. Подумаешь, нет ремонта, ну проживем, подумаешь, ни куда не ездим, ну у нас же ипотека и алименты. Подумаешь я 5 лет в одной куртке, все равно дома сижу. Я никуда не хожу, работаю из дома с маленьким Сашей на руках. Мама ломает руку – мы остаемся в Добрянке. Он без работы. Получает на карту мою ЗП, нам шлет половину. Ну, да ему же тоже надо кушать, а у нас же огород и коза.
- Мама сломала руку.
- Ну, разберись. Опять одни проблемы с твоей мамой.
Конечно моя мама, мое здоровье, мои дети, мои кошки, все это мои проблемы.
Диабет. «Ты похудела потому что хочешь нравится ему, этому Ивану. Ты влюбилась в него!»
Я похудела, потому что я болею.
Больница. Да, диабет. Все помогают и жалеют, только не он.
Он непредсказуем. Внезапно муж может начать обвинять, что какие-то решения я принимаю не самостоятельно, не посоветовавшись с ним. Он внушал мне, что я эгоистка. Его настроение меняется настолько резко и быстро, что совершенно непонятно – а что происходит вообще?!
Даже когда я говорю по телефону с друзьями он делает недовольное лицо. «Опять ты в своем телефоне». Конечно, мне нельзя общаться с мужчинами. Даже просто обсудить фильмы и работу. Это не допустимо.
После одной из ссор, где, конечно же, виновата я, потому что «ты мне изменяешь с этим майором, я знаю!» Я прошла детектор лжи, чтобы доказать, что это не правда. Он не ожидал такого хода. Но, даже тут сказал, что я обманула детектор лжи.
Это ужасно, когда все вокруг начинают считать тебя блядью.
- Как ты могла изменять Лешке!
Я выслала всем, кто сомневался в моей порядочности результаты детектора лжи и вычеркнула из жизни этих людей.
Я начинаю привыкать что виновата во всем. Я уже молчу. Не спорю.
Я не могу полностью расслабиться. Я постоянно прислушиваюсь и жду. Я понимаю, что слишком долго все спокойно, значит, скоро начнется ад.
Первая консультация у семейного психотерапевта. Наверное, мы пришли, чтобы прийти. Психотерапевт после общения с нами наверняка пошел к психиатру. Ну а я, увы, нет.
Набат давно перешел уже в раскаты грома над моей головой. Но я тащу этот брак. Просить помощи – нет. Все вокруг видят идеальную семью.
- Вы такая красивая пара. Такая семья.
В какой то момент, я понимаю, что уже живу какой то не своей жизнью. Но еще все отрицаю. В январе он снова обвиняет меня в измене.
- 4 года ты изменяла мне с ним! Пошла за длинным хуем!
До сих пор загадка, откуда он знает про длину половых органов этого человека, ну да ладно.
Пружина сжимается, я иду на дно. Мне до ужаса страшно. Я понимаю, что схожу с ума. Я рассказываю ему первому об усыновлении, о своих детских страхах я сижу на полу и реву. Он смеется, орет, называет меня блядью, проституткой вруньей и гордо уходит. Я ухожу на дно.
Я все чаще вспоминаю, какая была и какая стала. Как я допустила вообще это? Я больше не та, уверенная, смелая – журналист, лучший репортер Пермского края, красивая, женственная и смелая. Он сделал меня слабой. Он победил.
Хотя я, именно я, увидела его тогда в июне 2006 на семинаре в Екатеринбурге, именно я написала первая, я влюбилась. Я его выбрала. Но и он был не такой. Я вырастила или разбудила в нем монстра, который заботу и любовь принял не с благодарностью и не одарил ими обратно, а принял за слабость. За 16 лет я почти разрушила себя.
Но я вынырнула со дна. Молча собрала сумку и пришла к психиатру.
- Доктор, я псих, мне нужно в психушку.
- Давайте мы с вами выпьем чаю и поговорим, - улыбнулась Ирина Георгиевна.
Только к концу 3 сеанса я поняла, что подсознательно выбрала врача по имени и отчеству – так зовут мою маму.
Психиатр сразу же поставила мне несколько диагнозов, но ни одного психического, требующего лечения в психушке среди длинного списка не было - депрессия, тревожность, ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство).
К сожалению мои сыновья стали свидетелями того, как жестоко мужчина может обращаться с женщиной. И видя мой опыт работы с психотерапевтом, попросили о психологической помощи.
После психотерапии я стала отвечать на его агрессию. Его это невероятно ущемило. Как, как мышь, которой он, кот, забавлялся, вдруг ушла, да еще и живет своей прекрасной жизнью. В этот раз он не стал съезжать, хотя, казалось бы, где логика – если я такая блядь, за чем жить со мной под одной крышей? Он пытается обвинить меня во всем, но я не реагирую, а все приступы агрессии записываю на диктофон.
Почему я не прервала эти отношения? Уже работая с психотерапевтом, мы нашли причины. И они родом из детства. И связаны с усыновлением – страх быть брошенной и быть не любимой, из всех сил показать, что я хорошая и достойна любви. К нему присоединились:
Изолированность, связанная с переездом в Екатеринбург и декретами.
Невысыпание и отсутствие помощи.
Финансовая зависимость от него и его родителей.
Изматывающие ожидание следующего приступа агрессии.
На психотерапии мы выявили, что я сорвала куш и собрала ВСЕ, ВСЕ, КАРЛ! Признаки абьюза:
Неглект. Отсутствие заботы. Мои потребности не брались в расчет и я не могла рассчитывать на этого человека.
Абьюзер почти никогда не заботится о вас (только в период примирения и спокойствия), не берёт в расчёт ваши потребности. Вы никогда не можете рассчитывать на него и строить хоть какие-то планы.
Двойные стандарты. То, что позволено было ему, никогда не позволено вам. Даже уже разорвав отношения для него была нормой прогулка по барам, а моя встреча в кафе с подругой расценивалась, как проституция.
Плохие бывшие. О, да. Бедные девчонки, его бывшие жены, только сейчас я понимаю, что все, что было рассказано про них ложь. И сделано было, чтобы посадить меня еще плотнее на крючок. Ведь я слушая эти ужасы считала себя реально избранной, спасительницей, которая понимает партнёра лучше всех остальных.
Пугающее поведение при злости. Вы стремитесь избежать конфликта, так как знаете, что на любое возражение на вас выльется ушат грязи, мат, оскорбления. Он кидался вещами в порывах гнева и матерился. Заискивающее поведение жертвы. Вы как будто соглашаетесь со своей второстепенной ролью, ваша основная функция — не раздражать партнёра; вы контролируете себя, подбираете слова. Но фокус в том, что не раздражать невозможно.
Отношения с условиями (психосадизм). «Я погуляю с ребёнком, если ты наконец нормально уберёшься»
Обесценивание. «Что не так с твоим ребёнком?» Как часто я это слышала по отношению к Арсению. А вот если говорила или делала что-то «неправильно», меня бойкотировали, не разговаривали неделями и заносили в черный список.
Эмоциональные качели. Поощрение, чередующееся с наказанием, — такие отношения похожи на наркотик. Да, скандалы сменялись романтическими путешествиями и тд.
Ссоры по кругу. Это толкотня воды в ступе, одно и тоже и постоянно. Я чувствовала себя загнанной в угол. Темы ссор всегда были одни.
Много злой иронии и пассивной-агрессии.
Потеря собственной идентичности. Пытаясь его задобрить, уйти от конфликта, я забывала о собственных потребностях и увлечениях. Страшно сказать, но я даже перестала слушать музыку, которю любила, а он нет.
Болезнь. Когда стресса уже через край, то начинаешь болеть. Так я получила диабет и онкологию.
Да, распознать абьюзера сразу не всегда реально. А кто-то становится им потом. Поэтому в начале отношений это может выглядеть вполне романтично, абьюзер добивается возлюбленной самыми необычными путями. Проблема заключается в том, что, добившись своего, тиран воспринимает женщину как своей трофей, т.е. в его понимании жена – это его собственность, с которой можно делать всё. Про взаимоуважение и соблюдение чужих личностных границ нет даже речи.
Девочки, я испытала все эти признаки на собственной шкуре. Дорогие мои, не бойтесь и просите о помощи! Бегите, боритесь! Вы заслуживаете лучшую жизнь!
