Оригинал текста датирован 1853 годом. Ссылка на первоисточник.
Изображения большей частью из альбомов
По географическому положению своему, Армения есть промежуточный край между двумя великими государствами. По физическим свойствам, она составляет особый край, но ее политические элементы не обеспечивают ее самостоятельности; внутреннее пространство ее представляет беспрепятственное поле для действий наступающего. Если бы Армения была горною страною, то, конечно, обитатели ее сохранили бы в продолжение веков свою независимость, подобно обитателям соседнего Курдистана. В виде самостоятельного политического тела, Армения существовала долгое время, но эта самостоятельность была только наружною; на самом же деле, страна эта постоянно находилась под влиянием то одной, то другой из соседних держав, никогда не сливаясь совершенно ни с тою, ни с другою. Без сомнения, если бы Европейские понятия о политическом равновесии не были здесь совершенно чужды, то упрочение Армении, в виде строго нейтрального политического тела, составило бы предмет главнейший заботливости Азиатских государственных людей.
Допустив для целой Армении характер края порубежного между Западом и Востоком, не трудно угадать, что здесь всегда было население разноплеменное, что всякое национальное развитие подчинялось двум противоположным влияниям которые, если не подавляли его, то по крайней мере останавливали. Во всяком случае, можно догадаться, до какой степени занимательно должно быть изучение истории этого края, в котором происходило всегдашнее столкновение Востока с Западом.
В эпоху глубочайшей древности, возвышенное плато Армении уже служило местом убежища для пришельцев из самых отдаленных стран. Греческие историки считали Армян за Фригийских выходцев; следовательно, по их мнению, первые обитатели этого края пришли с Запада. Страбон даже говорит о первоначальном заселении Армении Фессалийскою колонией и связывает это событие с человеческим походом Аргонавтов в Колхиду. Туземные писатели считают родоначальником Армян исполина Гайка, внука Иафетова, который с 300 витязями свергнул иго Бела, царя Вавилонского, победив его поблизости оз. Вана; потом он удалился на верховья Аракса и оттуда спустился по долине этой реки к подошве Арарата. Это баснословное сказание замечательно, потому что оно также намекает на население Армении с Запада. Лингвистические исследования обнаружили тесную связь древнего Армянского языка с языками Индо-германскими.
Эта Гайканская колония послужила ядром Армянского народонаселения, которое, непрестанно пополнялось новыми колонизациями. Самый многочисленный приток был из Палестины. Из туземных преданий видно, что еще во времена Навуходоносора, в Армении поселилась Еврейская колония, под покровительством Шамбада, родоначальника династии Багратидов. Царь Тигран, современник Помпея, неоднократно выводил из Палестины в Армению многочисленные толпы переселенцев, которые так размножились в своем новом отечестве, что в иных городах число их далеко превзошло число природных Гайкан. В IV в. по Р.Х. в Артаксате считалось 9000 Еврейских дымов, в Нахичевани 16000 и только 2000 Армянских. Частью эти Евреи крестились во время распространения христианства в Армении и смешались совершенно с туземными, частью же уведены были Шахпуром II в Персию. Во время покорения земли Ханаанской, множество жителей спаслись в Армении от меча Израильского и образовали собою особый Армянский род Кентутийцев. Библейское сказание о сынах Ассирийского царя Санхериба, бежавших в землю Араратскую (кН. 2 царей, гл. XIX, ст. 37) находит себе подтверждение и дополнение в Армянской истории, где говорится о трех княжеских фамилиях, происшедших от сынов Санхерибовых. Одна из них, фамилия Арнруни, занимала даже Византийский императорский престол, в продолжении нескольких поколений (в IX и X веках). К западу от Арпачая и по верхним частям Аракса, жил загадочный народ, которому Греческие писатели дают название Кхалибы и Халдеи (Кхалдеи); оба эти названия до сих пор сохранились в названиях: Кульпы (Кхольб) и Чалдырская (Кхалдырская) равнина. Халдеи составляли совершенно особый народ; здесь, на рубеже Европы и Азии, они были представителями образованности самого отдаленного Востока, чуждой и непонятной древнему Греко-азиатскому миру. Они знали искусство кования железа, составлявшее еще тайну для соседних с ними народов; их религиозные понятия возбуждали к ним суеверное уважение, в одних, и ожесточенную ненависть в других, как напр. в Евреях. Результаты новейших изысканий привели к убеждению, что Халдеи были поклонники Будды, вытесненные из Индии распространившимся брамизмом. Есть несомненные указания на то, что Армения нередко служила убежищем для изгнанников из Индии и Чина (Китая); так лет за 150 до Р.Х., при царе Вагаршаке, первом из Армянской династии Арсасидов, колония, предводительствуемая Индийскими царевичами, поклонниками дракона, поселилась в верховьях Ефрата; Моисей Хоренский весьма подробно рассказывает о том, как в 240 г. по Р.Х. два принца из страны Чинь, подвластной Фагфуру, поселились с приближенными своими в Армении. Потомки одного из них, под именем Мамиконианов, играли потом замечательную роль в Армянской истории. За много веков до Р.Х. случилось подобное же переселение, из Чина в пределы Закавказья, колонии Орбельянов, из числа которых иные перешли потом из долины Куры в Армению. За 500 лет до Р.Х. царь Тигран поселил, к востоку от Арарата, по Араксу до 10 000 Мидийских пленников. Еще в 10 веке по Р.Х. страна около Нахичевани называлась Землею Мидян. Моисей Хоренский говорит даже о поселении Булгар в земле Араратской, основываясь на свидетельства писателей, современных этому событию.
Таким образом мы видим, что разноплеменность обитателей нынешней Эриванской губернии не есть явление, принадлежащее только нашему времени, или близким к нам векам; она есть следствие географического положения Армении. Конечно, она составляет несомненный залог возможности высокого развития народа, который бы, заключал в себе разнохарактерные начала всех этих племен; но для Армении блестящая эпоха никогда не наступала. Ее младенческое население, подчиненное непрерывному, внешнему, враждебному влиянию, не успело, в продолжение целых веков, возмужать до прочной национальности. Если до сих пор Армяне, как отдельный народ, не исчезли еще с лица земли, то, конечно, этим исключительно обязаны они твердости своих религиозных верований, составляющих особую церковь в христианском мире.
Первоначально, обитатели Армянского плато вели пастушескую жизнь: Ксенофонт говорит, что деревни их составлены из жилищ, вырытых в земле, и что в стране их нет городов. Храмы, в честь туземным божествам, составляли, кажется, единственные, прочные, первоначальные поселения. Знаменитейший храм сооружен был на левом берегу Аракса, на высоком холму, находящемся в нынешнем Сардар-абатском участке, верстах в 8, к югу от Сардар-абата. Армавир, так назывался храм этот, почитается первою столицею Армении; шелест листьев в соседней чинаровой роще составлял священное прорицалище. Мифическая династия Гайкидов, соглсно Армянским историкам, не долго сохраняла независимость своего народа: Арай Прекрасный погиб в бою, против влюбленной в него Шамирами (Семирамиды), и с тех пор Армянские государи сделались данниками Ассирии, что продолжалось до самого разрушения Ниневии. Во время Персидского владычества, Армения разделена была на две сатрапии. Александр Македонский, при завоевании Азии, не коснулся Армении, но, находясь в Вавилоне, послал туда правителя Митраса. По разрушении монархии Александра Великого, Армения досталась в удел Селевку Никатору; при Антиохе Великом, она вверена была двум правителям, Артаксиасу и Цариадресу, которые оба считались потомками царксой династии Гайкидов. В это время, Аннибал, преследуемый Римлянами, нашел на некоторое время убежище в Армении и, по его плану, построен был на Араксе г. Артаксата, который сделан был столицею Армении. Вскоре оба правителя возмутились против Антиоха и, свергнув иго Селевкидов, объявили себя царями Армянскими. С этих собственно пор начинается отдельная история Армении; туземные цари распространили пределы своей земли завоеваниями в долине Куры, на низовьях Аракса и к северо-западу до Мосхийского хребта. Но династия Гайкидов царствовала недолго; после трагической смерти Артавазда, на престол Армянский призван был брат царя Парфянского Арзаса Великого, Вагаршак (к 149 г. до Р.Х.), первый Армянский царь из династии Арсасидов, которая занимала потом престол в продолжении слишком 500 л. Система управления краем, введенная Вагаршаком, не может не возбудить в нас живейшего любопытства; созвав вокруг себя всех представителей благородных Армянских фамилий, он разделил между ними край, вверив каждому из них управление особым участком и возведя каждого из них в особую, более или менее почетную, придворную должность, как-то, в должность сокольничаго, конюшаго, кравчаго, снего-хранителя и т.п. Как должность, так и соединенное с нею управление участком, были наследственны в каждой фамилии; таким образом, мы видим, что феодальная система была в полном развитии в Армении еще до Р.Х. Внутреннее спокойствие Армении было непродолжительно: она скоро сделалась спорным краем между Римлянами и Парфянами. Тигран 1 (95-60 л. до Р.Х.) вовлечен был в войны Митрадата с Римлянами; после смерти его, край разделился на несколько отдельных царств, которыми хотя и управляли лица из фамилии Арсасидов, но одни из них были данниками Римских императоров, другие зависели от Парфян; борение этих внешних влияний снова остановило национальное развитие Армении. В начале IV в., при Тиридате II Великом, Армения просветилась светом христианской религии; это благодетельное событие сопровождалось опустошительными войнами и ожесточенными религиозными гонениями против упорных в идолопоклонстве пришельцев отдаленного Востока. Вместе с распространением христианства, моральное влияние Запада приобрело в Армении перевес: Греческая словесность на время усвоилась краю, посредством многочисленных переводов; появились проблески национального литературного развития. Но, с другой стороны, в политическом отношении, Армения находилась под решительным влиянием Персии, где в половине III в. владычество Парфян Арсасидов, сменилось Иранской династией Сассанидов, враждебной Армении. Наследники Тиридата, для удержания себя на колеблющемся престоле, должны были платить дань Римским цезарям и Персидским Сассанидам; но и эта двойственная покорность не могла спасти их. В 387 г. Армения, силою, разделена была на восточную – Персидскую и западную – Византийскую части; в обеих частях оставлены были цари из фамилии Арсасидов, но ненадолго; вскоре исчезла и последняя тень национальной самостоятельности Армении. Восточная ее часть подверглась всей тяжести ожесточенного фанатизма огнепоклонников – Сассанидов, которые силились обратить христиан к учению магов. Византийские императоры смотрели на западную часть Армении, только как на пограничный край своей империи, limes imperii romani, долженствующий выносить на себе всю тяжесть ударов, направленных с Востока. Со времен Юстиниана, Армения наполнилась Римскими легионами; военное управление заменило прежнее феодальное устройство Арсасидов; magister militiae явился представителем верховной власти. Нет сомнения в том, что здесь, с течением времени, непрочная национальность Армян совершено подавлялась бы Византийским влиянием, но к этой эпохе относится великое событие Армянской истории, которое, с одной стороны, усугубило бедствия народа, с другой – предохранило его от совершенного смешения с чужеземцами. Армяне были последователями учения Эвтихия, которое, на соборе Халкедонском, в 451 г., объявлено еретическим. Под влиянием господствовавшего тогда духа религиозной нетерпимости, Византийские императоры явились ожесточенными преследователями Армян-еретиков. Заметим при том, что в то время, как еще все классы общества находились здесь в состоянии дикого борения, церковный мир представлялся в виде благоустроенного целого. Затруднения, которые встречало распространение христианства, вызвало первых духовных представителей края на чрезвычайные усилия. Между тем как светская власть, посреди беспрестанных политических бурь, переходила из рук Арсасидов, к Сассанидам, от Сассанидов к Византийцам, между тем как феодальные владельцы, отступничеством, или насилием, старались вырвать ее друг у друга, церковное управление казалось основанным на незыблемом начале. Армения покрылась монастырями; каждый из них, привлекая к себе толпы богомольцев, сделался средоточием своего округа; светская власть должны была селиться обок с духовною и, при шаткости первой, резко выставлялась наружу незыблемость последней. Таким образом, Армения, бессильная против бурь политических, имела готовое оружие для отражения религиозных притязаний Византии и Рима. Эчмиадзинский католикос явился независимым главою особой церкви; по возвышенности сана своего, если не по материальным средствам, он равен и Восточным патриархам и Римскому папе. Эта самостоятельность Армяно-грегорианской церкви составляет духовную связь, делающую из Армян, рассеянных, подобно Евреям, по лицу всей земли, один народ, несмотря на решительное отсутствие всякой другой народности.
В VII веке, исламизм, разрушающим потоком разлился по Азии; положение дел к востоку от Армении совершенно изменилось. После трехдневного боя при Кадезии (636 г.), владычество Сассанидов рушилось, и на берегах Тигра возникло новое средоточие хода политических событий. То, что мы находим в истории завоеваний Александра Македонского, повторилось и в этот раз для Армении; отделенная естественными преградами от Тигро-Ефратской равнины, она мало обращала на себя внимание Калифов, в политическом отношении, но и это не спасло ее от опустошений Аравитянами, влекомыми жаждою добычи и ненавистью к христианам. С другой стороны, притеснения Византийских императоров нередко вынуждали народ искать защиты калифов Багдадских, так, благодаря покровительству последних, на берегах Западного Арпачая снова возникло Армянское царство. В 888-м г. вступил на престол Ашад-Багратид; гений народный как бы воскрес на время; столица Багратидов, Ани, вскоре украсилась великолепными храмами и дворцами: в ней считалось до 100 000 жителей. Принимая в соображение непродолжительность господства Багратидов и смуты того времени, нельзя не дивиться развитию искусства в Армении; развалины Ани красноречиво свидетельствуют о том, какой высокой степени просвещения мог бы достигнуть этот злополучный народ, если бы тому не препятствовали внешние, политические бури.
Вековая борьба между Ираном и Тураном, решительно склонилась в пользу последнего, при ослаблении Калифата Багдадского, и открыла путь к Западу несметным ордам хищных завоевателей. Устрашенный приближением Турок Сельджуков, царь Гагиг II уступил, в 1045-м г. императору Византийскому все права на Армянский престол. Защита Греков не спасла край от погибели; в 1064 г. султан Сельджуков Альп-Арслан овладел Ани, и с тех пор началось рассеяние Армян по самым отдаленным странам Азии, Европы и даже Африки. В Киликии переселенцы образовали новое Армянское царство, которое играло замечательную, посредническую роль между Западом и Востоком, во время крестовых походов. В 1375 г., существование этого царства кончилось пленением Мамелюками царя Леона II, и с тех пор нигде уже Армяне не могли образовать самостоятельного политического тела.
Пределы настоящего описания не позволяют нам, даже в кратких очерках, представить ту, разнообразную судьбу, какая ожидала Армян в странах, где они поселились; но считаем полезным рассказать один эпизод из новейшей истории, потому что он может способствовать ясному пониманию характера народного. После разорения Ани, колония переселенцев, в числе 40 600 семейств, нашла себе приют в Галиции, Чермной России и Литве. В вознаграждение за услуги, оказанные Армянами на войне, Польские короли даровали им весьма большие преимущества; Армяне свободно отправляли свое богослужение, они управлялись своими единоземцами, даже судились по собственным, своим, древним законам. Армяне оставались Армянами до самого начала XVII-го столетия. В 1624 г., глава Армянской церкви в Польше, епископ Лембергский, находившийся до того времени в зависимости от католикоса Эчмиадзинского, склонился на убеждения Римского духовенства и признал верховную власть папы. Эта религиозная перемена встретила значительное сопротивление со стороны большинства Польских Армян, но, со временем, политика иезуитов восторжествовала; в 1689 г. на провинциальном сходе, собранном в Лемберге, Армянское духовенство объявило совершенную независимость свою от Эчмиадзинского католикоса и присоединение к Латинской церкви. Прошло несколько лет после того, и Армян, можно сказать, в Польше уже вовсе не было, за исключением некоторых, новых пришельцев; смешение с господствующим народом произошло полное, без малейших оттенков. Теперь многие дворянские фамилии в Литве и Польше только по генеалогическим актам знают свое Армянское происхождение. Очевидное доказательство тому, что при чрезвычайной восприимчивости этого народа, столь щедро одаренного умственными способностями, и при отсутствии всякого внутреннего национального развития, только одна приверженность к догматам Армяно-грегорианской церкви охраняет Армян от совершенного смешения их с чужеземцами. Древний Армянский язык сделался уже совершенно мертвым и доступен только ученым; народный язык раздробился на множество наречий, наполненных иностранными словами. Армяне, принадлежащие по рождению, разным краям, с трудом, или даже вовсе не понимают друг друга. Самым частым наречием считается Астраханское, а за Кавказом – в Эривани; зато в Ордубатском уезде и особенно в богатом селении Акулиссах Армяне говорят наречием, почти непонятным для других своих единоплеменников. В начале XVIII-го столетия, образовался в Европе орден, принявший название Мехитаристскаго, по имени своего основателя Мехитара Вартабеда; средоточие этого ордена находилось сначала в Константинополе, потом в Морее, и наконец, утвердилось в Венеции, в монастыре Сан-Лазаро. Целью его было: восстановление Армянского народа, посредством науки и оживления национального духа. Несмотря на несомненные дарования и пламенное рвение своих основателей, орден в самом себе носил неизбежный зародыш неуспеха. Мехитаристы принадлежат к Римско-католической церкви и потому они не только чужды сильнейшему, но, лучше сказать, единственному элементу Армянской национальности, но даже находятся в враждебном к нему отношении. Несомненная заслуга Мехитаристами целому Армянскому народу, заключается в издании классиков и сочинений, почти по всем отраслям человеческих знаний. Чрез это образовался новый Армянский книжный язык, сделавшийся общим для всех образованных Армян.
Рассеяние потомков Гайка по лицу земли имели следствием опустение родного края их, у подошвы Арарата; чужеземцы сделались господствующим народом, и исламизм восторжествовал над христианством. Личная забота о сохранении жизни и имущества, естественным образом вытеснила из ума и сердца Армян всякое национальное чувство, а положение Армении между Ираном и Малой Азией снова сделало край этот театром опустошений и насильств. К западу и к востоку господствовали Мусульмане; переменились действователи, но явления давно минувших веков повторились, как неизбежные следствия неизменных причин. Со времени утверждения на Персидском престоле династии Софи ( в исходе XV века), Шиитская вера объявлена была господствующею в Иране; ожесточенная религиозная ненависть восстановила Турков-сунитов против Персиян-шиитов; к ней примешались и политические расчеты обоих правительств. Вся тяжесть этих кровавых войн, которые почти беспрерывно возобновлялись, в течение последних трех столетий, обрушилась на Армению и, в особенности, на пространство, составляющее нынешнюю Эриванскую губернию. Пространство это, как пограничное, подверглось систематическому опустошению, потому что, пустыни считаются Азиатцами самыми надежными оборонительными линиями государства. Таким образом, Шах-Аббас Великий (в 1605 году), следуя расчетам неумолимой политики своей, приказал опустошить весь нынешний Шарух и Нахичеванский уезд, разорил до основания цветущий Армянский город Джульфу и насильно увлек все народонаселение его в Персию.
Туркменчайский мир 1828 г., по которому ханства Эриванское и Нахичеванское, на вечные времена, присоединены к России, открыл для Армении новую эру, беспримерную еще в печальной летописи ее переворотов. Уступленные России ханства составляют классический край древней Армении, дле за 40 веков тому назад, у подошвы священного Арарата, положено было первое основание Армянского царства; сверх того , Эчмиадзинский монастырь, без сомнения, есть религиозная столица всех Армян, в какой бы земле они не находились. Таким образом, можно сказать, что настоящее средоточие Армении прикрыто теперь могуществом России от всех политических бурь, столь долго терзавших этот край. По договорам Туркменчайскому и Адрианопольскому, Персидское и Турецкое правительства обязались не препятствовать Армянам переселяться в пределы России. Большая часть жителей пограничных областей воспользовались этим дозволением, и опустевшие пространства Аракской равнины, Гокчинского озера и Шурагеля снова оживились селениями Турецких и Персидских выходцев. Впрочем, число это, в настоящее время, должно быть гораздо значительнее, потому что переселения продолжились и после этих исчислений. Персидские и Турецкие выходцы представляют значительное между собою различие в одежде, в образе жизни и в нравственных качествах.
Источник: Военно-статистическое обозрение Российской империи : издаваемое по высочайшему повелению при 1-м отделении Департамента Генерального штаба [трудами офицеров Генерального штаба]. - СПб. : Тип. Деп. Ген.штаба, 1848-1858. - Загл. Т. 16, ч. 5 : Статистические описания губерний и областей Российской империи, по высочайшему повелению издаваемые Департаментом Генерального штаба Военного министерства.
Т. 16 : Кавказский край : Ч. 1 - 10. - 1851-1858.
Т. 16, ч. 6 : Эриванская губерния / [по рекогносцировкам и материалам, собр. на месте, сост. Услар]. - 1853. - [6], 300 с.,[10] л. табл. - На шмуцтит. загл. : Военно-статистическое обозрение Эриванской губернии.
