В Будапеште мы жили на улице Виктора Мольнара, параллельной Ваци - будапештскому Арбату. В нескольких шагах от Molnar utca начинается площадь Фовам тер (Таможенная площадь), где расположена одноименная станция метро и одно из красивейших зданий города - крытый рынок Központi Vásárcsarnok.
В конце августа в Будапешт вернулась аномальная жара, было около +35, что в континентальном климате переносится довольно сложно. Казалось, что еще на пару градусов - и Будапешт растает и стечет в Дунай...
Почти у каждого кафе на площади по периметру тканевых навесов проведены шланги с водой и распылителями, обдающими прохожих облаком мельчайших холодных капелек, и это просто восторг и невероятное удовольствие в жаркую погоду.
Не понимаю, почему такого нет в жарких странах, например, ̶в̶ ̶р̶о̶д̶н̶о̶й̶ ̶п̶у̶с̶т̶ы̶н̶е̶ ̶Г̶о̶б̶и̶ у нас на Кипре? Оказываясь где-то поблизости, мы с детьми шли на площадь постоять в водяном облаке и вдохнуть немного прохлады в плавящемся от жары городе.
Площадь Фовам тер была отправной точкой всех наших путешествий по городу, местом, где мы завтракали в чудесной французской булочной Amber’s place, дети бегали туда за водой и мороженым, там мы сидели вечером в тени деревьев, слушая уличных музыкантов и глядя на закатное небо над Дунаем…
В этом месте сходится несколько улиц, начинается мост Свободы, ведущий к водопаду у подножия холма Геллерт, и находится масса кафе, бистро и ресторанов. Тут кипит жизнь, носятся продавцы автобусных туров и речных круизов, бродят туристы - одиночки и группы организованных китайских людей в неизменных масках, вооруженных фотоаппаратами, смартфонами и планшетами. Тут всегда, начиная с раннего утра, шумно и многолюдно, и если приглядеться, можно стать свидетелем сценок из жизни, забавных и не очень.
Старенький скрипач играет Хава Нагила, мимо проходят туристы и местные, кто-то останавливается, фотографирует или снимает видео, изредка прохожие бросают в футляр его скрипки несколько монет. Молодая пара - туристы - бэкпэкеры прилегли на лавочке, она положила голову ему на колени, закрыла глаза, он ласково перебирает пальцами ее дреды, что-то ей рассказывая. Рядом французы экспрессивно обсуждают со своими детьми, можно ли кормить голубей крошками от булочки. Парень-американец сидит на лавочке в позе лотоса, держит макбук на весу, у него видеочат, и он взахлеб рассказывает кому-то о Будапеште и показывает окрестности, поворачивая ноут то вправо, то влево.
Продавец туров - палестинец развлекается тем, что пытается угадать, из какой страны приехали те или иные туристы. Иногда ему это удается, но чаще всего нет. Меня он принял за итальянку.
Почти без паузы он набросился на семейную чету из Израиля и на беглом иврите, объяснил им, как проехать в спа Сечени (начало разговора было на английском, так что я поняла). А я сидела рядом и думала что вот встретились заклятые враги в центре Европы и вполне себе мило и цивилизованно общаются, он им помог советом, они, возможно, купят у него тур, разойдутся друзьями. Всегда бы так.
За соседний с нами столик приземлилась пожилая пара, австрийские туристы. Наверное, давно и счастливо женаты, потому что даже внешне похожи и одеты почти одинаково. На обоих - добротные кожаные сандалии, шорты, футболки Tommy, кепки той же марки, кожаные рюкзаки Lacoste. Часы, смартфоны. Переговариваются между собой, обсуждая фотографии внуков, которые отдыхают с родителями где-то на море. Эталон счастливой старости, такой, какая она должна быть: крепкие и бодрые, все у них хорошо, и есть возможность путешествовать и радоваться жизни.
Мимо нас медленно проползает старичок - венгр на костылях с тяжелыми пакетами из Lidl. На нем старая клетчатая рубашка не по размеру, явно с чужого плеча. Рукава закатаны: невыносимая жара. Выцветшие шорты и стоптанные резиновые шлепанцы, на голове - захватанная кепка, когда-то она была голубого цвета. Худые ноги скрючены артритом, он с трудом лавирует на своих костылях в потоке туристов, размахивающих своими селфи-палками. Я вижу набухшие вены на его жилистых руках и капли пота, стекающие по лицу, он морщится, но остановиться и вытереть лоб не может: придется нагнуться, поставить на землю пакеты с покупками, отложить костыли, потом снова взять все в руки, а это сложно. Он ковыляет дальше, по направлению к автобусной остановке. Поравнявшись с нами, он бросает долгий взгляд на австрийскую пару. Они замечают его взгляд и тоже смотрят на него.
Помните, в советских газетах была такая рубрика: “Два мира - два детства”? Сцена “Два мира - две старости” произвела на меня неимоверно тяжелое впечатление. Австрийские пенсионеры - румяные, бодрые, довольные жизнью, и их ровесник из соседней страны - еле сводящий концы с концами на нищенскую пенсию.
Старичок скрылся в толпе. Австрийцы долго молчали, опустив головы. В какой-то момент мы встретились с ними взглядами. Кажется, мы думали об одном и том же: как это грустно и несправедливо, что человек, проживший долгую тяжелую жизнь, доживает свои дни в лишениях и нужде лишь потому, что его угораздило родиться не в той стране...
Никосия, сентябрь 2019
___
Больше разных историй - в моем тг-канале
