Фельдшер Антонина в первый раз видела такую странную комнату. Низенькую, не выше полутора метров, и такую тесную, что там умещалось лишь кресло, стул и маленький столик. Метровый проем, завешенный шторкой, да пушистый ковер с высоким ворсом. И девочка, свернувшаяся на нем калачиком.
—По-другому никак – извиняющимся тоном сказала мачеха девочки, Вера.
—Она не любит большие пространства, и когда нервничает – ее не выманишь. Речь шла о больной. Восьмилетней Рите вызвали скорую, потому что она вдруг перестала разговаривать. Напуганная мачеха умоляюще смотрела на врача.
— Доктор, пожалуйста! -попросила женщина. И Антонина, нагнувшись, полезла внутрь. Девочка лежала, подтянув под себя коленки. Маленькая, как трехлетний ребенок, в платьице с розовым пони и блестящими заколочками в светлых волосах. Карлица. Фельдшер поставила на пол свой чемодан, и сев на ковер, сказала девочке:
— Ну, Рита, давай знакомиться. Я Нина Ивановна, приехала тебя лечить. Почему ты не разговариваешь с родными?
— Мне страшно.
— Кто тебя обидел?
— Никто.
— А почему тогда страшно? Девочка не отвечала. Ее плечи подрагивали, и сердечко быстро-быстро стучало. Нина Ивановна достала из чемодана успокоительное, накапала 15 капель в стаканчик и протянула девочке. — Давай я тебя осмотрю. Конечно, Нина понимала, что ребенок замолчал неспроста. И искала синяки, следы грубого обращения. Но их не было. Чистое, пахнущее детством и ромашковым мылом тельце. Да и семья не похожа на обидчиков.
— Я не хочу в больницу!
— Если с мамой начнешь говорить, то не возьму. Выйдешь из своего убежища? Девчушка испуганно замотала головой.
— Ну, как хочешь. Вот, пульс нормальный. Завтра врач к тебе придет. А тебя точно не обижали? Девочка покачала головой. Ее мачеха, Вера, проводила фельдшера и набрала мужу:
— Вроде отошла. Вась, не знаешь, что за мужик этот Георгий, но она плакала и в углу сидела. Отмени визиты на завтра, пусть в себя придет. Мужчина повесил трубку и перезвонил двум мужчинам и одной женщине. Перенес их приход, ссылаясь на то, что у Риты простуда. Жаль, конечно, минус семь с половиной тысяч. Но дочке нельзя перетруждаться. Если она не сможет вести прием – все их мечты рухнут. На поездку нужны деньги. Вася не в первый раз задумывался над судьбой дочери.
Господь дал ей большой дар, но поместил – в маленькое, больное тельце. А вот интересно, если ее вылечить, дар останется? Ведь никто не знает, откуда берутся ее видения. Может, какой-то отдел в мозге больше, чем нужно? Или чувствуя свою ущербность, девочка обострила свое чутье? Никто этого не знал. Но этот дар – это радость и проклятье для всей их семьи. А еще – Девочкина безбедная жизнь. Ну кем она станет, если даже вылечится? Менеджером, юристом, продавщицей? Этих – тысячи в каждом городе. А такая, как Рита – одна на всю страну. А, может, и на мир. Как отец, Вася желал дочери только счастья. Но где оно, счастье? Быть больной, но уникальной, или здоровой, как все, но рядовой? Но сейчас не до философии. Надо разобраться, что последний посетитель – мужик, сделал с его дочерью.
Придя домой, Вася скорей полез в пещерку Риты..
— Зайка, что с тобой? Тебя расстроил последний посетитель? Он смеялся над тобой? Говорил гадости?
— Нет, пап.
— А почему ты плакала?
— Папа, он плохой! Я не хотела смотреть, само увиделось. Он точит нож… И представляет мужчину. Он здоровается с ним, улыбается, а сам ужасное задумал.
— Ты не могла ошибиться? Девочка вздохнула. Она и сама часто думала, что лучше б у нее не было этого дара… Говорят, когда Господь чего-то лишает, взамен он дает другое. Так вышло и с Ритой. Она родилась обычным ребенком, и все было хорошо. Но педиатр, осматривая малышку каждый месяц, отмечала прирост веса и качала головой.
— Нет, так быть не должно. Нужно обследование. Ира, мама девочки, легла вместе с ней в больницу, и врачи вскоре выяснили: у ребенка – редкая болезнь. Ее организм производит слишком мало гормонов роста. И милая малышка скорей всего останется карликом навсегда. Так и вышло. Мама Риты, Ира, не выдержала и просто сбежала, оставив крошку на Васю. Тот недолго горевал; он давно понял, что за птица его скороспелая жена. Отыскал ее, получил развод и вновь женился. На Вере – женщине, которая давно его любила. В чем-то это был брак по расчету. Вера – бесплодна, и Вася, пусть и с таким нестандартным ребенком, был для нее шансом реализоваться как мать.
Вера первая заметила, что Рита видит то, что не видят другие люди. В годик, катая по полу мячик или стуча об пол грузовиком, она могла замереть и уставиться куда-нибудь. Смотрит, смотрит, а потом как засмеется! Веру брала оторопь. Она смотрела туда же, куда и малышка, но ничего там не видела. —Тетя.- тыча пальцем в угол, говорила Рита. А Вера, с глазами, полными страха, записывала ее все к новому и новому врачу. Те разводили руками: нет никакой очаговой симптоматики. И УЗИ чистое. Галлюцинации? А, может, у девочки просто хорошее воображение? Когда Рита стала постарше, Вера стала ее расспрашивать.
—Милая, кому ты машешь в окошко?
—Дяде.
—А что он делает?
—Говорит, чтоб ты к собачкам не ходила. Вера поежилась. По работе ей как раз надо было ехать в приют для животных. Конечно, она поехала, запланированное отложить нельзя. И зря. Один из псов сумел выбежать из плохо запертой клетки, и чуть не покусал женщину. Хорошо, работница приюта была рядом. И с тех пор, Вера внимательно слушала все, что говорит Маргарита.
—А у тети – малыш в животике. – шепнула маме Вере, указав на соседку. Вера посмотрела на женщину. Пока - никаких признаков. Но через полгода соседка ушла в декрет. В 6 лет Рита не пустила папу на работу. Выбежала из своей коморки и вцепилась в руку.
—Не ходи! Я плохое видела! Грузовик большой, и горит. Вера нахмурилась и с сомненьем посмотрела на мужа.
—Вась, может, правда не пойдешь?
—Не ходи, папа! Я тебя люблю! Василий успокоил девочку: хорошо, не пойду. Хотя, жалко было не идти. Вася любил свою работу экспедитора. Он возил почту в дальние поселки. Едешь, а вокруг лес, поля живописные. Не то что в городе. Вася позвонил на работу и сказал, что чем-то отравился. И вместо него отправили Колю, второго экспедитора. А вечером ему позвонили с почты.
—Ты как знал, когда отравиться. Коля в больнице.
—Что случилось?