Сейчас ветеранов Великой Отечественной войны в буквальном смысле можно пересчитать по пальцам. А автору этих строк очень хорошо помнится, как много их было в начале 70-х годов прошлого века даже в отдаленном селе Ромодановского района – Большом Чуфарове. Среди них был и мой дед — Иван Петрович Маняев. Мне в ту пору было пять-шесть лет...
Помнится с детства, как мимо нашего дома на краю села пастухи гнали со стойбища огромное стадо. В стаде было не менее двухсот коров. В каждом подворье Большого Чуфарова в ту пору держали не менее двух коров. Парное молочко и натуральные сметанка да маслице были, пожалуй, главным богатством седых ветеранов Второй мировой, которым было в ту пору всего-навсего по 55-60 лет. Деды с «клюшками», прихрамывая от боевых ранений, шли вечером встречать своих коровушек-кормилиц. Среди этих седовласых стариков был и мой дед – участник войны с белофиннами в 1939 году и Великой Отечественной войны.
О чем вспоминали ветераны?
Мобильных телефонов тогда не было и в помине, разумеется. Да и простой телефон в Чуфарове был тогда один — у председателя колхоза. В те редкие минуты, встречая стадо, ветераны могли поговорить друг с другом по душам о сельском бытии, о политике в мире, но главной волнуюшей темой была все же Война... Говорили о Сталине, проклинали Гитлера... Сетовали на то, что чуфаровская молодежь той поры, получив паспорта, почти поголовно бросила село и метнулась в Саранск искать лучшей доли на заводах и фабриках. А с внуками по большей части приходилось заниматься им, дедам да бабкам, ведь не по общагам же внукам трепаться с молодыми родителями!
Мой дед Иван Петрович Маняев родом был не из Большого Чуфарова, он был «пришлым» из другого ромодановского села – Лыковщины. Там Маняевых много и сейчас. Родился он в далеком 1916 году в многодетной семье, был последним ребенком. Мать рано умерла, от мачехи здорово доставалось юнцу. В поисках более доброй доли, любви, ласкового слова присмотрелся к невесте из дальнего села. Полюбилась ему в Большом Чуфарове красавица с огромной косой Александра Беляева. Поженились аккурат в канун призыва молодого мужа на войну с белофиннами. От службы в Красной Армии в ту пору никто «не косил», Боже упаси! Отслужил как положено.
Рядовой Красной Армии Иван Маняев в финскую служил связистом. Частенько вспоминал он случай как встретился в Карелии, на передовой, при выполнении служебного задания с односельчанином. Обнялись, не могли наговориться чуфаровцы. Через час каждый из них отправился по своей тропе. Мой дед-связист «тянул» провода на передовую! Ту памятную встречу на фронте с земляком из Мордовии Иван Петрович считал всю жизнь хорошим знаком, настоящим талисманом судьбы.
Родился — в «рубашке»!
В начале Великой Отечественной войны рядовой Иван Маняев воевал на Южном фронте, на границе с Бессарабией, нынешней Молдавией. Потом воевал под Одессой. С теплотой рассказывал мне дед о тамошних достопримечательностях, о природе-погоде, о душевной щедрости и доброте простых молдаван и украинцев. Можно было подумать, что дед был не на фронте, а на «экскурсии». Спустя много лет я понимаю, что он такими рассказами щадил мою детскую психику. Моему деду несказанно «повезло» и в Великую Отечественную войну. Остался цел. Его «всего лишь» ранило осколком, правда, сильно. Ногу спасли, но одна нога стала короче другой в результате операции во фронтовом госпитале на семь сантиметров.
Добрым словом вспоминал всю жизнь Иван Петрович военных врачей, спасших ему жизнь. После операции его должны были срочно эвакуировать из Одессы паромом по Черному морю в Николаев. Это был первый год Великой Отечественной, наши войска несли огромные потери, отступали с тяжелыми боями. Нога сильно болела, но Иван Маняев по-прежнему рвался на фронт, по этой причине даже упросил сурового начальника военного госпиталя подождать с его отправкой в Николаев… Так случилось, что на тот паром с ранеными бойцами, на котором планировали эвакуацию и моего деда, налетели фашистские истребители и разбомбили его за несколько минут неподалеку от одесского берега. Сотни наших солдат так и остались навечно спать в морских пучинах Черного моря. «Иван, ты родился в «рубашке», поздравляю тебя со вторым днем рождения», - начальник госпиталя зашел к раненому бойцу в палату специально, чтоб пожать ему руку.
Легко ли было на войне?
Я думаю, что многие мои ровесники – внуки Победы – слушали от своих дедов зачастую рассказы, большею частью не о жестокостях войны. Легко ли было на войне безусым паренькам? Безусловно , нет! Война быстро посеребрила им, 20-30-летним, виски. Легко ли в каждодневных боях терять друзей-однополчан? Однако, все повествования о войне у моего деда заканчивались очень оптимистично. На этих рассказах у меня, видимо, и рождалось интернациональное чувство, в юной голове еще тогда поселилась идея увидеть Украину собственными глазами... Эта мечта воплотилась уже после школы, когда я уехал поступать во Львовское военно-политическое училище.
Когда я приехал в свой первый курсантский отпуск, первым делом поехал показаться в курсантской шинели, на погонах которой красовалась буква «К», к деду Ивану Петровичу и бабушке Александре Петровне в Большое Чуфарово. Это сейчас до этого отдаленного ромодановского села проложена прекрасная асфальтовая дорога, добраться сюда можно за считанные минуты. А в феврале 1984 года пришлось чуть ли не ползти по огромным февральским сугробам от железнодорожной станции, расположенной в семи километрах.
Турка — в подарок!
Непростой тот зимний марш-бросок в первый курсантский отпуск стоил большого удивления и восхищения деда Ивана, увидавшего меня в военной форме. В тот памятный день встречи дед подарил мне подарок, который хранится до сих пор как бесценная реликвия – кофейная турка.
Эту «турку» инвалиду Великой Отечественной войны подарили в сельсовете по случаю Дня Победы. Подарок, скорее всего, моего деда не очень-то впечатлил. «Ладно бы, вручили какой-нибудь утюг, чайник или сковороду, Александра Петровна дома была бы довольна. А тут какая-то кофейная «заковыка» с ручкой. Да и кофе мы отродясь не видали», - подумалось фронтовику после вручения.
Но дареному коню в зубы, как известно, не смотрят, поэтому Иван Петрович шел из соседнего села Кочунова, где располагался сельсовет, в Большое Чуфарово «бодрым, парадным», но все-таки прихрамывающим от ранений шажком. В одной руке нес одну гвоздичку - для моей бабушки, а другой бережно прижимал к сердцу турку - как знак внимания к нему, простому человеку, со стороны государства в лице сельсовета! О нем вспомнили, он не зря воевал! Дед был сентиментальным человеком, частенько пел душевные, до слез, старинные русские песни. Скорее всего, по той дороге от Кочунова до Большого Чуфарова он непременно напевал и песни военной поры, вспоминая своих боевых товарищей, односельчан, которые не вернулись с фронта.
Дед с бабушкой долго не могли придумать диковинному подарку достойного применения. В 80-е годы прошлого века пить кофе из турки было не слыханным «роскошеством» в Большом Чуфарове. О газе тогда в селе и мечтать не смели. Топили дома углем, дровами. Готовили пищу на незатейливом керогазе. «Стоит ли разве из-за этой «турки» тратить керосин, разжигать керогаз?» – незатейливо размышляли между собой дед с бабкой и единогласно решили отдать этот незатейливый подарок внуку-будущему офицеру, то есть мне… В День 75-летия Великой Победы буду угощать всех своих гостей «боевым» кофе из той самой турки: моему деду Ивану Петровичу Маняеву этот подарок обошелся слишком большой ценой!
Олег КОРЧИГАНОВ
