Уличные проповедники - это какой-то вид социально одобряемого безумия, вроде разных других активистов. Если кричишь правильные вещи - кричи хоть встав на ногу соседу, потерпит, у него выбора нет.
Здесь не льют зелёнку на шубы, потому что ни у кого их нет. Не настаивают на равенстве там, где нет равенства. Здешняя фишка - Джизас. Почему надо славить Господа принудительной побудкой мирных граждан, не знаю. Видимо, связано с жарким климатом, говорят, он влияет.
Я приехала перед Рождеством. Неделя перед праздником, Рождество, Новый Год - ор про «Каристмас» начинался в пять, содержание изумляло.
Казалось, не важно, что именно орать. Как рэпер из гетто, проповедник сваливает в кучу всё, что блестит и цепляется друг за друга. Как рэпер из гетто, ценит громкость. Колонки этих святых людей уделывают хлипкие окна.
К марту моя толерантность поизносилась. Однажды проповедник, тот из двух, что поскромнее, перепутал время и вышел в ночь не в пять, а в четыре. К нему подошло заспанное нечто и вынуло из рук микрофон.
— Почему вы уверены, что вы христианин?
— ээ, потому что я посвятил жизнь Иисусу.
— Но Иисус любил людей и учил любить людей, а ты мешаешь людям спать.
Проповедник удивился. Он как-то об этом не думал. Неожиданно адекватно, он сказал, что сделает потише. И сделал. И вообще больше в утро не орал. Неизвестно, насколько его хватит.
Но это был тот, что поскромнее.
А телеги про Каристмас прогоняет отбитый, скрипучий и визгливый кликуша, заводящийся от собственного голоса. Хозяева дома сказали, что просто его терпят. С пяти до восьми утра. Колонку он настраивает исключительно громко. Его я отправила к мусульманам.
— Почему вы здесь кричите?
— Я не кричу, я проповедую.
— Но на этой улице все христиане. Работа уже сделана. Почему вы здесь кричите?
— ээ…
— Вы просто не знаете, где найти мусульман? Я помогу. Мы, христиане, скучные люди, ударь нас по левой щеке - подставим правую. Мусульмане сделают тебя настоящим святым, будешь канонизирован Римом…
Он тоже сделал потише. Хватило аж до этой недели. Сегодня он вернулся.
Глупо делаю, я знаю. Промолчать умнее, иногда умнее - терпеть много дней с пяти до восьми утра. У меня вообще странная карма, я расчищаю место. Я та жена, после которой вторую возят в горы без нытья, а маму к морю, уже зная маршрут. Тот коллега, за кем наследуют расчищенное рабочее место. Тем, кто будет жить с моей воспитанницей после, не придётся учить её, ээ, некоторым основам. Но меня она, скорее всего, будет всю жизнь ненавидеть. Я делаю лучше и ухожу.
Это рисунок судьбы, тут ничего не поделаешь. Интересно писал покойный олигарх Березовский. Друг поздравлял его с почти подписанным контрактом - нет, сорвётся, - возражал он. Я ещё не расхотел. В его жизни всё сбывалось, если выложиться по полной и отчаяться. В моей - кому-то в наследство.
Вот и злой проповедник образумился, но затаил. Сегодня он вещал про антихриста, руки в боки, разгоняясь перед скандалом и истерикой. Я вам мешаю? Это для вас шум? А знаете, кто такой антихрист? Тот, кто против Христа!
— А вы знаете, сколько должен спать в сутки человек?
— сколько?
— 8 часов, чтобы оставаться здоровым.
— Но я здоров!
— конечно, ты здоров. Это же не тебя будят, это ты будишь остальных. А о других ты подумал?
Залечила его про христианскую любовь и ушла досыпать. В этот раз были свидетели. К восьми он пробирался обратно со своей колонкой, жизнь уже кипела, и снова свистнул под окном про антихриста. Кажется, это начало прекрасной дружбы.