(О ПРИЧИНАХ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ)
Хотя, в 1914 году взрыва на Балканах тоже можно было избежать. Тогда мировая война могла бы начаться чуть позже, где-нибудь в другом месте и по какому-нибудь другому поводу.
Или не начаться вовсе.
Но для этого нужно было
а) ПРОЯВИТЬ ДОБРУЮ ВОЛЮ, причём всем основным игрокам одновременно
и, самое важное,
б) ОТКАЗАТЬСЯ ОТ КЛЮЧЕВОЙ ИДЕИ, что главная цель бизнеса и вообще любой экономической деятельности – это извлечение прибыли, что прибыль – превыше всего.
Но как проявлять добрую волю, если все вокруг воспринимают это как слабость? И с удвоенной силой начинают зондировать другие слабые места?
Как отказаться от идеи про прибыль? Не будет прибыли, не сможешь развиваться, не сможешь конкурировать, не сможешь выигрывать в этой конкурентной гонке. Не сможешь защитить свою собственность.
Ведь именно эта идея, главная цель бизнеса – прибыль, именно эта идея и стимулирует прогресс, заставляет развиваться, побуждает наращивать собственность и становиться больше, сильнее, успешнее.
Именно эта идея определяет то, как действуют люди, предприятия, государства.
Но именно эта идея и порождает сильнейшую конкуренцию на рынке и столкновение интересов в политике. Именно эта идея и приводит в конце концов к выяснению отношений с помощью силы.
Разве можно от неё, от этой идеи отказаться, если мир таков? Если в обществе сформировались такие ценности, такие нормы, мы не можем их не соблюдать. Мы касались этой темы во 2-й главе, когда разбирали учение Адама Смита.
«Постоянные наблюдения над чужими поступками открывают нам некоторые общие правила того, что должно и прилично делать, и того, чего следует избегать.»
Иначе «мы можем возбудить к себе презрение, отвращение, негодование — словом, все чувствования, которых мы более всего боимся».
А.Смит «Нравственные чувства», стр. 160
На деле всё гораздо серьёзнее,
гонка за прибылью – теперь это не только вопрос соблюдения норм, того, что «должно и прилично делать», и даже не вопрос лучшей доли, это – вопрос выживания.
Сегодня согласишься на снижение прибыли, пойдёшь на компромисс, проявишь чувство симпатии, понимание, участие, иными словами – дашь слабину, и завтра окрепшие конкуренты сметут с рынка все твои прилавки вместе с твоими добрыми намерениями. Разве нет?
Может ли правитель в этих условиях демонстрировать так называемую «добрую волю», может ли отказаться от поддержки предприятий своей страны в их конкурентной борьбе? Ведь от их успеха зависит и успех государства, его доходы, стабильность, уровень жизни его граждан, устойчивость положения и популярность самого правителя, в конце концов. Вспомним, интересы немецкой буржуазии в Марокко приехал отстаивать главный аристократ империи, сам кайзер. Лично. (См. блок 6.5)
Конечно, очень многие люди, среди них – весьма влиятельные, во Франции, Англии, Германии, России войны действительно НЕ хотели. По разным причинам. Кто по этическим, религиозным, нравственным, кто по прагматическим: затраты огромные, риски большие.
Но если «большим деньгам» война выгодна, они сумеют найти доводы более весомые, чем «добрососедские отношения», этика и мораль, чтобы убедить правительство действовать так, как надо.
А если кто-то из соперников вторгается в зону жизненно важных интересов, если создаёт экзистенциальную угрозу, то и убеждать никого не надо, надо отвечать, надо действовать.
В рыночной среде, в условиях жёсткого экономического соперничества стороны обязаны быть готовыми дать отпор силовому давлению или применить таковое при необходимости. Ведь «добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом». Если на рынке возрастает конкуренция, любому предприятию поневоле приходится увеличивать «бюджеты на оборону»: на маркетинговые исследования и даже на промышленный шпионаж (разведка), на безопасность (армия), на внутренний надзор (контрразведка).
«Конкуренция – это промышленная война. Невежественная, неограниченная конкуренция, доведённая до своего логического завершения, означает смерть некоторых участников и ущерб для всех».
Джеймс Логан, глава US Envelope Company, 1901 г
Среди конкурирующих государств происходит то же самое.
При этом затраты на оборону не только тяжким бременем ложатся на плечи соперников. Они трансформируют всю экономику. Появляется новообразование из предприятий, смысл существования которых – выполнение военных заказов. Оно растёт, требует постоянной подпитки, вытягивает средства из других областей, оказывает воздействие на работу всего экономического механизма.
К 1914 году военные расходы стран «большой шестёрки» достигали 30-40% госбюджета.
(Источник: https://rgavmf.ru/books/obzor-glavneyshih-kampaniy-i-srazheniy-parovogo-flota/prichiny-1-y-mirovoy-voyny )
И с этим ничего не поделать. По-другому нельзя. Свои рынки, свои ресурсы (территорию, население, полезные ископаемые и т.д.) надо защищать, а для этого – укреплять армию и развивать ВПК (Военно-Промышленный Комплекс). Иначе «прижмут к забору и заставят вывернуть карманы». Пример с Турцией это ярко показал.
Конкурентная борьба требует постоянного экономического роста (слабаков быстро раздавят), а значит – нужно выходить на новые рынки и отстаивать там свои интересы. Это опять же требует усиления армии и ВПК.
Для укрепления армии и развития ВПК необходимы постоянные инвестиции. Чтобы их получить, нужен приток финансов, нужны новые ресурсы, нужны новые рынки. Круг замкнулся.
В такой системе конфликты между соперниками НЕИЗБЕЖНЫ.
Особенно если учесть, что многие ресурсы принципиально ограничены – Земля же круглая и больше не становится.
Кстати, описывая рыночный механизм, Адам Смит совершенно не учитывал необходимые при свободной конкуренции «расходы на оборону» и возникающие при этом побочные эффекты. Вернее, он упомянул, что современному государству приходится тратить некоторые средства на оборону, и с возникновением новых видов вооружений эти расходы растут. Но с работой рыночного рыночного механизма он это вообще никак не связывает.
Вспомним, как этот механизм должен работать по Смиту.
Если на рынке усиливается конкуренция, цена на товары снижается. Капитал начинает искать новые ниши и принимается за производство тех товаров и услуг, на которые спрос есть, а конкуренция пока ещё слабая, где можно получить бОльшую прибыль. Заметив, где маржа высокая, туда же устремляются и другие капиталы, товаров становится больше, и цена на них падает, приближаясь к «естественной». В итоге имеем много разнообразных товаров и услуг по умеренным ценам. Все довольны. Всем хорошо.
Красивая схема.
Но как видим, она далеко не полная, идеализированная и, как бы это помягче сказать, не совсем верно описывает то, что происходит в действительности.
В реальной жизни, в реальном рынке не стеснённые «нравственными чувствами» (см. блок 2.6) игроки делают всё возможное, чтобы получить свою долю. Освобождённый Дух капитализма сбрасывает с себя оковы протестантской и любой другой этики. Никакой симпатии, никакого «умения и желания поставить себя на место другого», никакого «понимания, что чувствует этот другой и способности сопереживать этим чувствам». Никаких принципов, кроме laissez faire. Бизнес – это война!
Вооружённые конфликты зачастую – это закономерное развитие экономической конкуренции, борьбы за ресурсы, продолжение торговых и таможенных войн.
В реальном рынке, в реальной жизни капиталы не просто ищут новые ниши, новые товары и перемещаются от менее рентабельных к более выгодным. В реальной жизни важно не дать вырваться вперёд конкуренту, по-возможности ослабить его; если конкурент становится слишком большим и опасным – надо успеть его «проглотить» или просто уничтожить. В «идеальном мире» Адама Смита об этом нет ни слова.
Чтобы сохранить за собой прежний рынок или получить новый, капиталы объединяются, разделяются, группируются, вступают в союзы с кем-то, начинают игру против кого-то.
Накануне Первой мировой войны финансовые интересы европейских стран были тесно переплетены. Немцы в конце концов допустили англичан к участию в строительстве Багдадской железной дороги (см. блок 6.3). Французские банки становились главным кредитором не только России, но и Турции. Германия и Россия были основными торговыми партнёрами, в силу этого, казалось бы, обречены на дружбу, а стали воевать. Италия входила в союз с Германией и Австрией но по итогу вступила в войну на стороне Антанты. Болгария из-за конкуренции с Сербией отмежевалась от славянского лагеря и примкнула к Германии, Австрии и Турции.
Союзы держав могли оформиться совершенно по-другому.
Но к середине 1914 года сложилось так, как сложилось.
В условиях конкуренции взаимное проникновение капиталов не даёт никаких гарантий мирного сосуществования. Ведь если ты победишь «партнёра», можешь получить даже больше выгод, нежели от делового сотрудничества. Можешь получить его рынки, его ресурсы, его технологии. Оплачено это будет из «госбюджета». Люди при этом погибнут, ну да. Но что поделаешь? Мир таков, каков он есть, не мы его таким создали. Мы-то тут при чём? Так ведь?
На ситуацию в реальном рынке, в реальной жизни может повлиять великое множество других факторов: коммерческие интересы накладываются на местные обычаи, национальные особенности, на групповые нормы, принятые в обществе. Иногда они усиливают друг друга, иногда противоречат. Могут повлиять и личные отношения, приязни и неприязни. И, конечно, случайности.
Тот же террорист Гаврило Принцип СЛУЧАЙНО оказался рядом с автомобилем эрц-герцога.
Но если бы во всей глобальной системе, в обществе, не было создано чрезвычайно сильное поле, которое склоняет людей к совершению именно таких поступков, а не других, подталкивает элиты государств к принятию именно таких решений, а не других, и через это направляет развитие событий именно в таком направлении, а не в другом, этот инцидент в Сараево так и остался бы просто локальной личной трагедией, не более того.
Интересно, что же это за поле такое? Как оно создаётся? И кем именно создаётся?
Разбираемся дальше.
<<Ранее | Далее>>
Оглавление
#война #рыночная экономика #конкуренция #история экономики #первая мировая война