Надо сказать, я с удивлением встречаю людей, которые за 8 лет не только не разобрались в том, что происходило ТАМ, а элементарно об этом не знали. Хотя одной Одессы достаточно, а как можно было за столько времени ни разу не услышать об Одессе – я просто не понимаю. Это в каком же нужно находиться вакууме.
Однако потом я вспоминаю, что это лично для меня тема Севастополя и Крыма – такая живая, актуальная, болезненная. Что у нас огромная страна, и в самых отдаленных уголках ее полно людей, которых с Крымом, да и с Украиной, ничего не связывало, что они живут своими заботами и проблемами, и кто-то из них теперь, когда началась спецоперация, искренне удивляется: «а что там вообще происходит? Неужели все и вправду так?»
Специфика моего блога в том, что я пытаюсь разговаривать о каких-то вещах на обывательском уровне. Я не считаю слово обыватель ни ругательным, ни оскорбительным. К тому же не являюсь ни политологом, ни «экспертом», ни кем-то еще в таком духе. Все, что я пишу - это мои частные размышления. Поэтому давайте просто посмотрим на то, что происходит, с обывательской точки зрения.
Ну представьте себе такое. В 90-е и 2000-е в нашей стране было много скинхедов. В спальных районах, школах, путягах, колледжах, а то и в некоторых институтах у молодых людей был достаточно скудный выбор субкультур: рокеры, панки, рэперы, ну вот скины еще. Но многие этот выбор делали. В те годы, напомню, даже интернета еще толком не было. Книжки мало кто читал, у телевизора весь день не просидишь – можно было шататься по улицам и придумывать себе приключение. Именно приключения – это то, что обещала совсем юному человеку принадлежность к любой из этих субкультур. Со своими товарищами, врагами, историями и так далее. Именно их больше всего не хватало слоняющемуся, неприкаянному, уставшему серых будней и беспросветной среды вокруг подростку.
Большинство скинов так и существовало в рамках своей музыки, концертов, драк с рэпаками и панками, противостояний с мусорами и околофутбола. Внешняя сторона могла казаться – и казалась – заманчивой; именно так, со стороны футбола зашел в эту культуру когда-то и я. Недолгое, правда, время, я ходил в бомбере, гадах, подвернутых джинсах и бритый почти под ноль. На разных пьянках мы слушали песни про «стало больше кавказцев, поднял голову негр», обсуждали миграционные проблемы (что эти чернож..ые здесь делают) и слагали легенды о каких-то культовых личностях тусовки, которых никто толком не знал, лишь отдаленно слышал, что «знакомый знакомого твоего знакомого когда-то кого-то видел», погиб в неравном бою: был «порезан», забит арматурой насмерть и так далее. Так и проходило время.
Иногда более старшие приносили литературу – самиздатовские в основном, черно-белые, очень хреново, наспех сверстанные книжки о превосходстве белой расы, о славянах, о древних богах, о жидах и хачах, а также зле, которое они несут, о прекрасном образе будущего, в котором будет место только чистокровным русским (вариант – славянам), о Гитлере и немецкой армии, на которых, вопреки тому, чему учили взрослые, во многом стоило бы равняться, о том, что нужно делать, чтобы стать «достойным братом своим братьям по крови». Человек, который был склонен хотя бы минимально обращать внимание на социальную несправедливость вокруг (которой в те годы было довольно много), обязательно заинтересовался бы. Ну а дальше шло следующее. Тебе предлагали завтра собраться и пойти на арбузную точку (в то время их в городе было много). Громили точки обычно толпой, разбрасывая арбузы и избивая продавцов – в самых же редких и исключительных случаях и убивая их. На этом этапе многие отсеивались: кто-то зассал, кто-то передумал, кто-то понял, что это «не его». А кто-то решился и все-таки принял участие, но в задних рядах, особенно-то ничего не делая; кто-то уже конкретно избивал, а кто-то – особо отмороженный – и резал.
С таких историй и начиналось возрождение великой русской нации. Дальше нападения на африканских студентов, избиение гастарбайтеров в поздних электричках и прочие великие дела. Среди скинов того времени ходила легенда о негре, которого поймали на улице и обманом затащили в подвальный клуб, где играла правильная группа, и прямо на сцене, во время концерта забили до смерти. Сложно проверить, было ли такое на самом деле, от истории страшно до сих пор, но в то время вполне могло быть, чего уж.
Скинами пугали прилежных учеников и их напуганных родителей, на фоне более травоядных других культур они действительно выглядели мощной, да к тому же злобной и агрессивной силой. Впрочем, там, где начинаются реальные погромы и убийства, уже сложно говорить о какой-то субкультуре. Погромы на рынках, избиения в поездах метро наводили ужас на добропорядочных граждан. Другое дело, что развернуться скинхедам и хулиганам даже в то время было особенно некуда. Им никто не мешал просто существовать, их даже официально не запрещали, за обычную электричку, как правило не сажали (среди скинов особой гордостью было сказать, что «менты оказались» за нас), и только реальное убийство могло стать поводом для судебного разбирательства. Считалось, что тот, кто его совершил, имел право носить белые шнурки и становился авторитетом. Однако убийство владельца арбузной точки или какого-нибудь «маминого хахаля с Кавказа» — это был пик возможностей движения скинхедов в России. Даже тогда. Не говоря уж о нынешних временах, в которых «правые вагоны» (сам видел такое еще 10 лет назад) и прочие радости скинхедской жизни просто непредставимы. Хотя сами скины, конечно, есть и сегодня.
Поэтому сегодня, вспоминая о них, мы даже можем позволить себе легкое чувство ностальгии и симпатии – нет, не к идеологии, разумеется – но к приключениям, к тем временам, тем более что сами были молоды, «свободные девяностые» и вот это все.
Но только представьте на секунду, что скинхеды того времени – по сути подростки от 16 до 20 лет, с еще несформировавшимся мировоззрением, в лучшем случае люди по 25; на тридцатилетних в той среде уже смотрели хоть и с уважением, но с подозрением, на каком-то подсознательном уровне понимая, что если человеку за 30 и он до сих пор в этой движухе, то с ним что-то немного не то – получили бы неограниченный доступ к оружию. От ненависти к кавказцам, рынкам, африканцам они быстро переключились бы сначала на личных врагов, потом на собственных родителей, которые неправильно живут (в среде скинов было принято презирать родаков, если только те сами не правые), учебные заведения, жилищно-хозяйственные учреждения, а затем и на прямые столкновения с органами власти и правопорядка. Разумеется, всех, кто не согласен, либо уничтожали бы, либо запугивали, заставляя жить по правильным идеалам («Русский – значит …»). Если бы слабая власть не смогла дать отпор вооруженным отморозкам, они оказались бы единственной силой, которая готова фактически, а не на словах, контролировать ситуацию в стране. Наиболее умные из верхушки, понимая, что государство, официально провозгласившее те идеалы, которые долгие годы были достоянием только замкнутого сообщества, никогда и никем не будет принято, а то и ликвидировано, не спешили бы вывешивать новый флаг. Старая модель государства – с армией, полицией, чиновниками, министерствами – была бы формально сохранена, но ее структуры наполнились бы совершенно другими людьми. Теми, кто начинал с концертов, электричек, футбольных матчей и арбузных точек. В тех случаях, когда своих мозгов для функционирования какого-то аппарата не хватило бы (а их не хватило бы), достаточно было просто запугать людей, имеющих опыт и образование в конкретной сфере, и под угрозами, с постоянной демонстрацией силы заставить проводить их ту политику, которая им необходима. Вы думаете, это сложно? Это проще простого. Пока не подрастут свои, идейные, к тому же правильно, в нужном русле образованные.
Вот и представьте себе, что вся эта подпольная литература – со свастиками, коловратами, белой расой и прочими прелестями – стала бы официальными учебниками; по ней учили бы в школах и институтах. При этом от широких возможностей распространения она отнюдь не стала бы выше качеством – ни в плане содержания, ни в плане верстки и оформления. Именно такие «учебники» сейчас находят повсеместно в школах и «культурных центрах» освобождаемых городов Украины.
Для всех остальных, кто «вне», всегда готово простое объяснение: мы хотим жить так, мы свободные, поэтому так живем. А то, что из этих «мы» предварительно исключена добрая, а то и большая часть населения, которые теперь «не мы», но которым и деваться некуда – так это никем не принимается во внимание.
А ведь все рождается из игры. Из того, что весело. Из приключений. Но наши скинхеды никогда и в самых радужных мечтах не могли бы представить, что им откроются такие невероятные возможности. Чтобы ржавчина «скинхедства» проела бы все общественные институты – на любых уровнях. Формально не являясь властью, а обладая только силовым превосходством, они контролировали бы в стране все – начиная от официальных органов и заканчивая тем, как лично ты, Иван Иванович Пупкин, выходишь из подъезда выбрасывать мусор. Учитывая возраст этих людей, их интеллектуальное развитие, их нестабильное психическое состояние, их природную склонность к агрессии и садизму, их идеологическую заряженность, скажи, пожалуйста, Иван Иванович, с каким чувством ты жил бы из года в год? С каким чувством ходил бы во двор? Зная, что защитить тебя некому – ни полиция, ни суд не придут на помощь, потому что первые станут фактически неотличимы от самих скинхедов, а вторые, чтобы спасти свои жизни и кое-какой комфорт, будут полностью им подвластны. Я просто хочу, чтобы ты представил это ощущение. Просто представил, даже не жил в нем 8 лет (и больше).
Да, сущность украинского нацизма имеет несколько иную природу, чем теории, почитаемые нашими скинхедами. Думаю, что это очевидно. Да и сама ситуация, сложившаяся на Украине, сложнее. Это тоже понятно. В русском идейном скинхеде, кстати, нет и доли того инфернального садизма и маньячества, которое заложено в природе украинского национализма. И это значит, что даже самая ужасная картина, которую может нарисовать ваше воображение на основе воспоминаний о скинхедах, все равно не будет отражать всей полноты кошмара, который творится там. Да, для тех, кто проникся основными идеями, а мелкие разногласия готов отстаивать силой – не творится. Для всех остальных, в особенности тех, кто думает иначе – творится. Но даже страна под управлением тех, «олдовых» скинхедов – довольно-таки яркий образ. Под шелухой идеологии, которая достаточно быстро снимается, вы всегда обнаружите природные качества человека – ненависть, агрессия, склонность к террору – которые и объясняют его приверженность данным убеждениям. Именно это лежит в основе, это первично. Люди, которым приносят удовлетворение только насилие и убийства. И это они, именно они в вашей стране контролируют все.
Ну вот, собственно.
Вспоминаю финальные кадры фильма «Мгла», где всяких монстров и тварей, опутавших лес паутиной и настроивших там коконы, буквально выжигали огнеметами. С ними никто не думал договариваться, потому что не думали договариваться они. Это люди, которые не могут изменить свою точку зрения, не могут измениться, эволюционировать, раскаяться. Они до последнего вдоха будут ненавидеть – и пытаться уничтожить, убить любым доступным им способом. Если эта паутина оплела деревья, если эти коконы уже плодят новых и новых монстров, их можно только выжигать. Это не значит, что хочется. Не значит, что это легко (к вопросу о том, почему все до сих пор продолжается). Просто голый факт в том, что это единственная возможность спасти лес – который эти паразиты используют в собственных целях, только как подпитывающую и помогающую им воспроизводиться среду, без какой-либо малейшей заботы об этом лесе, а уж тем более без понимания, что населять его могут разные существа.
Вы посмотрите на «заступника, друга Калину», который каждый день вещает из Мариуполя со своими «зверненнями (от слова зверь, видимо) о боротьбе». Теперь они спешно меняют имидж – чуть ли не бабушек через дорогу переводят. Но достаточно просто взглянуть на этого человека, и вы все поймете. Ну только если вы не работаете в каком-нибудь журнале «Холод». Если вы там работаете, то не поймете ничего и никогда. В связи с этой «боротьбой» я часто теперь думаю о язычестве – о моде нашего среднего класса на древние имена, о татуированных рунами качках в спортзалах, о музыке и литературе, где эта тема встречается столь часто, да и вообще этой странной очарованности языческими ритуалами и праздниками. Мне кажется, все это очень опасно и здесь, у нас. Пусть не просто не в таких масштабах, а вообще – в зародышевом состоянии, но опасно.
Все очень серьезно. И очень плохо. Нужно молиться за защитников, метр за метром выжигающих зло ценой нечеловеческих усилий – нашу русскую армию. Те, кто говорит о ней сегодня плохо, кто сожалеет о ее действиях, кто желает ей неудачи – люди! Вы просто не представляете, с чем столкнетесь, если ваши «пожелания» исполнятся. Потому что человек – обычный, здоровый, как говорят обычно «среднестатистический» такое представить не может в принципе. Пределов ада не бывает.
Ну вот, собственно, и всё.
#украина #денацификация #спецоперация на украине #принуждение к миру #антифашизм #скинхеды