«Уазик» трясся, огибая крутую гору (маленький холмик, если сравнивать с могучими снежными вершинами за свинцовым озером, которое тускло блестело слева). Иногда машина сильно кренилась набок, и Голованов бросал косой взгляд на водителя — всё ли в порядке, не свалимся ли? Но Ермек невозмутимо крутил свою баранку, поэтому Голованов сжимал зубы, чтобы не стучали друг о друга, и усилием воли отбрасывал тревожные мысли.
Впереди подпрыгивала колея. По обеим сторонам дикой дороги росли из земли покрытые лишайниками валуны и чахлые кривые елочки. Холодный край, мало подходящий для жизни — только бездушным камням тут хорошо.
— Вот, — сказал Ермек, когда машина обогнула здоровенный валун, нависший над колеей. — Здесь кумыс.
Голованов наклонился к стеклу и разглядел за струйками дождя белое пятнышко. Вскоре «уазик» остановился посреди вытоптанной полянки, которую можно было бы назвать двором. К склону горы прижалась небольшая юрта.
Ермек посигналил. Дверь юрты открылась, и наружу выглянула женщина. Ермек крикнул ей что-то (Голованов не знал местного языка), а затем кивнул Голованову:
— Пойдем!
Голованов вылез из машины и, поскорее накрыв голову капюшоном дождевика, пошел за Ермеком к юрте. Ботинки чавкали в грязи, оставляя следы, в которые сразу натекала желтая вода.
— Осторожно, — предупредил Ермек, — здесь низко!
— Угу, — откликнулся Голованов, но все-таки задел головой о верхнюю притолоку. Ермек заметил это, ухмыльнулся:
— Специально так делают. Чтобы каждый, кто заходит, кланялся...
В юрте было темно. Посреди огороженного кошмой пространства стояла небольшая железная печь — совсем простая, проржавевшая от времени. В щелях между листами металла мелькал оранжевый огонь. Вдоль стен юрты, увешанных старыми коврами, стояли кровати, сундуки и телевизор на тумбе: «плазма» с большой диагональю.
У печи за небольшим низким столом сидел на табурете пожилой мужчина, почти старик — сухой и черный от загара, как все местные. Женщина — видимо, его жена — принесла два табурета для гостей, а сама присела в стороне, у входа. Ермек заговорил с хозяином, время от времени дергая головой в сторону Голованова. Хозяин сдержанно отвечал и всё поглядывал на русского (белки глаз сверкали на темном лице), потом позвал жену.
— Есть кумыс, — Ермек повернулся к Голованову. — И курт есть.
Голованов кивнул. На самом деле кумыс его интересовал постольку-поскольку, а вот курт — сухой и соленый сыр — Голованов любил. Поэтому и убедил Ермека сделать крюк (впрочем, тот и не отказывался).
Женщина принесла несколько пластиковых бутылок с белой жидкостью, а потом достала откуда-то несколько полиэтиленовых пакетов и поставила перед Головановым. Ермек быстро развернул пакеты.
— Вот курт! Такой курт, другой... Выбирай.
То, что лежало в пакетах, больше напоминало наломанное как попало хозяйственное мыло — желто-коричневые неровные куски, кое-где подернутые беловатыми пятнами плесени. Голованов через силу улыбнулся: мол, всё в порядке.
Ермек взял у хозяйки глубокую тарелку с мелкими кусочками курта и подал Голованову:
— На, пробуй!
Голованов вынул пальцами один кусочек и положил его в рот. Вкусно!
— Всё берешь? — быстро спросил Ермек.
— Не-е-е, это много! — замахал руками Голованов. — Куда мне столько? Половины хватит.
Хозяин всё это время молча наблюдал за Головановым, но вдруг тут оживился и что-то сказал жене. Та метнулась к одной из кроватей и достала из-под нее ещё один пакет, поменьше. Передала мужу, тот — Ермеку. Ермек развязал пакет и нахмурился. Нерешительно протянул Голованову:
— Тоже курт, только совсем-совсем другой.
В пакете были кусочки угля. Или что-то, очень похожее на уголь.
— Черный, — удивился Голованов. — А почему он черный, Ермек?
— В него... ну... это добавили, — пробормотал Ермек. — Не знаю, как по-русски.
Голованов протянул руку, чтобы взять кусочек странного черного курта. Хозяин весь подался вперед, даже рот приоткрыл, но Ермек тут же сказал шепотом:
— Много не ешь!
— Почему? — Голованов тоже перешел на шепот.
— Плохо станет.
— Кущи, орыс! — заулыбался вдруг хозяин щербатым ртом. — Кущи, бери!
Видя, что русский застыл в нерешительности, хозяин, как-то неприятно, хищно сгорбившись, схватил кусок черного вещества и лично подал Голованову:
— Бери, орыс, бери! На, бери!
Ермек крякнул, вскочил с места и прокричал что-то — громко, визгливо. Затем схватил Голованова за рукав и потащил к выходу.
— В чем дело?
Ермек быстро влез на водительское место и завел двигатель. Голованов, пожав плечами, тоже влез в машину.
— Да что случилось-то?
— Не надо тебе это! — буркнул Ермек, не глядя на Голованова.
Машина резко тронулась. Голованов, продолжая недоумевать, оглянулся назад. Хозяева стояли рядышком у входа в юрту и глядели «уазику» вслед.
==========
Спасибо за драгоценные минуты, которые вы мне уделили, друзья! Вот другие рассказы: