На свете пожил я немало,
Уже достаточно мне лет,
И чтобы что-то удивляло,
Не то, чтоб да, скорее нет.
Крутил я ленту в Телеграме,
Там пленный был и шел допрос,
Он, как и все просился к маме,
И тер глаза свои и нос.
Но кто-то: «Покажи наколки»,
Ему бесстрастно приказал,
Сопротивляться нету толку,
Задрал он свитер, показал.
Ну справа, как для них обычно,
Решил он свастику набить,
На Украине неприлично,
Уже без свастики ходить.
Когда получше пригляделся,
Не понял, даже, я сперва,
На левой стороне, у сердца,
Эмблема власовской РОА.
На паузу нажал я мышкой,
Протер платочком я глаза,
Ну, нет, ребята, это слишком,
Так ребятушечки нельзя.
За миску лагерной похлебки,
В своих готовые стрелять,
Ну кто они как не уе…ки?
Других и слов мне не сыскать.
Предателя всегда когда-то,
Презренья ждет лишь только тлен.
И Красной армии солдаты,
Их никогда не брали в плен.
Их предводитель, справедливо,
И итоге встретился с петлей.
Повис, свисая некрасиво,
Очкастой длинною соплей.
Ну что ж, мы тоже виноваты,
Что упускаем молодежь,
Но этот, видимо, горбатый,
Его нам не исправить все ж.