Весь Запретный город был окружен ночью. Тьма была такая, словно ночь взяла императорские дворцы в плен и только тусклый свет факелов светили, освящали путь.
Императрица тревожно оглянулась. Обычно Запретный город был наполнен слугами, евнухами, наложницами, но вокруг, казалось, не было ни души.
Пусто.
Темно.
Казалось, даже в реках рыба исчезла, или опустилась и спряталась в иле от страха.
Императрица пошла вперед. Длинный белый шелк скользил по каменным плитам, а шаги императрицы, казалось, эхом разносились по всей империи.
Она вышла из Внутреннего Двора, пройдя через распахнутые настежь ворота. Охраны не было, никого не было. Это пугало, наводило ужас.
Руомеи с тревогой посмотрела на дворец императора, тот был весь освящен. И Руомеи поспешила туда.
Когда она подошла к каменным ступеням, подул ветер. Он вынес из дворца лепестки цветов. Императрица наклонилась и подняла один из них. Это были лепестки хризантемы. Они были не свежие, пожухлые и у Руомеи по коже пробежали мурашки. Она поспешила вперед, ступая по лепесткам, после по поломанным цветам.
В императорском дворце было пусто. Напрасно она звала евнухом, императора. Ответом была тишина.
И вдруг факелы погасли, и сама императрица оказалась в темноте. Она испуганно оглянулась, но рядом все так же никого не было. Только вдали горели факелы. Императрица побежала туда. Она бежала в тронный зал.
Трон был не освещен, но на нем кто-то видел. Руомеи несмело подошла вперед. По ступеням спускался красный шелк от одежды того, кто сидит на троне. А поверх шелка прозрачная красная ткань с вышитыми золотыми рисунками.
Еще не видя того, кто на троне, императрица знала, кого увидит, но остановилась у трона и смотрела на золотые рисунки и боялась поднять взгляд.
Резкий крик орла заставил императрицу вздрогнуть и поднять взгляд.
На нефритовом троне сидела Гонконг. А на спинке трона орел, который распростер крылья и кричал. Гонконг посмотрела на императрицу с презрением и надменностью, а орел захлопал крыльями и стал становиться все больше и больше.
Руомеи закричала от ужаса.
И проснулась.
Донгмеи проснулась от крика императрицы и сама испугалась. Она тут же подбежала к ней и не знала, что делать. В итоге схватила веер и начала ее обмахивать им.
- Ваше императорское величество, успокойтесь. – Говорила она. – Вам просто приснился дурной сон.
В комнату ведал евнух Канг. Он быстро налил воды и протянул императрицы, та жадно выпила.
- Что же вам такое приснилось, что вы так кричали? – Спросил евнух Канг.
- Это все эта Гонконг… - Сказала императрица. – От нее беда будет…
- Но разве можно верить снам? – Спросила Донгмеи. – Часто нам снятся наши страхи.
Руомеи посмотрела на Донгмеи и та замолчала.
- Евнух Канг, узнай, отправился ли министр юстиции Фа Гао вместе с императорской свитой. Он уже стар и мог остаться в столице. – Сказала императрица. – И, если он тут, то пусть немедленно придет ко мне.
- Но ведь нельзя никому приходить во Внутренний Двор. – Сказал евнух.
- Скажешь, что этого требуют дела Внутреннего Двора. К нему обращалась Вдовствующая императрица, и мы обратимся. Фа Гао верен мне, хоть его и назначили отцом Юлу, он не помогал той возвыситься. Я ему верю. Пусть явится немедленно.
Евнух Канг поклонился.
- Дама Яо, найдите астролога. Главный астролог так же очень стар, и так же, скорее всего, остался в столице. Вызвать его можно через Внешний Двор. Скажешь, что я просила. Не откажут. Он так же предан императорскому роду. – Продолжила говорить императрица.
После она задумалась на некоторое время.
- Евнух Канг, узнай так же, есть ли у Гонконг орел. Это очень важно. – Сказала императрица.
Евнух Канг удивился этому вопросу, но ни слова, ни сказал.
Императрица же легла в кровать и попыталась уснуть. Но сон больше к ней не шел.
***
Гонконг выслушивала доклады о делах в столице и Запретном городе. Перед ней стояли мужчины, и отчитывались. Перед женщиной. Для них это было непривычно. Но они делали то, что велел им император.
- Я еще не запомнила всех вас и все ваши обязанности. – Сказала Гонконг. – Кто отвечает за безопасность столицы?
- Семье У оказана эта великая честь. Я Джинхэй У. – Сказал мужчина в доспехах. – У вас будут указания.
- Да, господин У. Меня беспокоит, что послы Монголии и принцесса Алимцэцэг как в воду канули. И, как я слышала, никто ничего не видел и не знает. Но ведь так не бывает.
- Расследование проводил князь Юань. А он ошибок не совершает.
- Я не сомневаюсь в этом. Но, как и было положено, сразу же бросились по их следу. А след, как я понимаю, оказался ложным. Вполне мог кто-то из посольского дома уйти, или спрятать. Далее, времени на расследование просто не было. А послы и принцесса так и не нашлись. Я хочу, что бы вы повторно осмотрели дом, изучили там все, допросили слуг. Все в вашей власти. Если требуются пытки, что бы узнать правду – пытайте. Но найдите ответы.
Джинхэй поклонился.
- Будет исполнено.
- В императорском городе очень много слуг. И многие беспрепятственно покидают Запретный город и возвращаются обратно. Мне это не нравится. Мне не нужна повторная эпидемия тут или еще какие-либо происшествия. Я готова выслушать ваши предложения по усилению контроля над слугами.
- Госпожа Наместниц, тут все просто. Уже были применены один раз усиленные меры, которые полностью оправдали себя еще Вдовствующей императрицей. – Сказал евнух Вейж. – После нее такие меры более не принимались. Тогда велся строгий учет у каждых врат. Что бы пройти следующие врата нужно было разрешение за печатью, чаще всего императорской. Так же, право ставить печать на пропусках имели главные евнухи различных отделов. Но все документы на которые были поставлены оттиски – записывались и нумеровались. И мышь не могла проскользнуть.
- Да, это были хорошие меры. Конечно же, у ворот всегда в итоге собирались люди, но постепенно их стало меньше, так как поспасть без приглашения стало невозможно. – Сказал евнух Хи. – Однако, вам следует подумать о том, кто будет иметь право утверждать пропуск. Не каждому такое право может быть предоставлено.
- Мы не можем предоставить это право многим. – Сказала Гонконг. – Но, передавая это право избранным, мы нагружаем их дополнительной работой. Однако, иногда нужно работать больше во благо империи.
- Если желаете, мы познакомим вас с управляющими всех отделов и расскажем про их нужды.
- Нет. На это уйдет много времени. А его у нас нет. Мы поступим проще. – Улыбнулась Гонконг.
***
Ланфен сидела и вышивала, смотря в окно. Перед ее взором был весь Запретный город, все дворцы и дома возвышались красными крышами, а между ними уже желтела листва на деревьях.
- Тебе стоит следить за своим языком, Ланфен. – Сказала Сун. – Мы Гонконг не знаем совсем.
- Она хорошая. Поверь мне. Славная девушка. – Улыбнулась Ланфен.
- И все же, ты назвала ее Фениксом. И не один раз. Сама она промолчала. Но это и евнухи слышали. Мало ли, кто что скажет. Только если… ты не хочешь навредить Гонконг.
- Конечно же нет! да, неосмотрительно… Но обычно никто не обращает внимания на мои слова.
- Не теперь, Ланфен. Ты не у себя дома. А тут… мне эти дворцы не по нраву, если честно. Кажется, что все время за тобой наблюдают, каждую минуту. Живешь в таких дворцах с оглядкой. Это так тяжело.
- Ты больше не дочь своего племени. Не забывайся. Многие мечтают быть на твоем месте. Так что… забудь прежнюю жизнь. Так больше никогда не будет. Ты должны быть достойной женой своего мужа. И хорошей матерью вашему ребенку.
Сун не смотрела на Ланфен. Она задумалась.
- Говорят, ты хотела быть женой императора.
- А кто же не хотел? Мы думали, что после войдем в его гарем. Мы росли тут, в Запретном городе. Изучали порядки гарема, терпели все капризы принцессы. А ты не представляешь, что это был за человек. Теперь все говорят про нее ласково. Самая милая, самая добрая. Но это было не так. Она была капризной, избалованной. И мы становились такими же, капризными. Стыдно многое и вспомнить. Но… прошлого не вернешь.
Ланфен отложила вышивку и посмотрела на Сун.
- Мы все надеялись. Даже не так. Мы были уверенны, что самые лучшие из нас станут женами императора, а одна из нас – императрицей. И соперничали друг с другом. Мы были детьми, на уже ревновали то, чего у нас не было. Поставить подножку – самая невинная пакость, но иногда доходило до худшего. Но мы ни разу не подумали о том, что нам на самом деле никто не обещал. Мы были только подружками принцессы. И все, нам за это платили жалование, у нас были лучшие учителя. Но у нас не было детства. Мы уже с малых лет были развращены мечтами о власти. Мы не любили друг друга. На самом деле не дружили друг с другом. Но больше всего все ненавидели Руомеи.
- Почему ее? – Удивилась Сун.
- Потому что мы ей завидовали. Все вот так просто. Руомеи действительно любила принцессу в отличие от всех нас. Многое терпела и каждое слово принцессы Киую ей она считала благодатью. Хотя… если вспомнить, принцесса не заслужила такого хорошего отношения. Руомеи без слов исполняла все, что ей говорила принцесса. Даже если бы принцесса сказала ей убить себя она бы не задумываясь сделала бы это. И принцесса тоже любила Руомеи. Любила настолько, насколько могла вообще любить.
Они секретничали, перешептывались, она расчесывала принцессе волосы на ночь. Она была так близка, как никто другой. Не принимала подарков при этом, так как для нее дружба принцессы была единственным, чего она хотела и желала.
- Какая любовь… - Вздохнула Сун.
- Верно. Мы были детьми, когда попали сюда. Вот она и нашла в принцессе родственную душу, утешение от тоски по дому. Но после мы выросли. Настал возраст, когда мы захотели замуж, каждая хотела. И тут и стало известно, что императрица не хочет видеть ни одну из нас как жену императора, и даже не хочет видеть нас в его гареме. А когда подружек принцессы начали выдавать замуж одну за другой, стало ясно, что проведя большую часть сознательной жизни в роскошных дворцах, у самого Неба, мы остаемся ни у дел.
Так обидно было. И…я совершила ошибку, решила причинить боль тому, кто был рядом. Не любила я его ни минуты. И стыдно и вспоминать о том, что творила. Но… я была наказана. Вдовствующая императрица наказала меня так, что платить я буду теперь до конца своих дней. И я помню об этом. Но итог был таким, как мы думали сразу – Руомеи стала императрицей.
- Самая близкая подруга и единственная, кто любил принцессу.
- Верно. И никто не сомневался в ее преданности династии Драконов. Что ж, ее преданность удивительна.
- К чему такой скептицизм. Словно… ты думаешь не так, как все…
- Она преданна. Вопрос только, кому именно. Она не должна была стать императрицей. Но, что сделано, то сделано. Посмотрим, что будет дальше. Но скажу тебе одно. Никогда она не простить Гонконг. Не простит за то, что та стала частью из семьи и забрала у Руомеи надежду, которой не было.
- Ты меня пугаешь… - Сказала Сун.
- Нас это не коснется. Благо, мы с тобой в стороне от всех этих дел. И лучше нас в них не лезть. Руомеи хорошо выполняет приказы. Но это не значит, что у нее достаточно ума, что бы их отдавать.
- Ох, Ланфен, поплатишься ты за свой длинный язык. – Вздохнула Сун.
***
Евнух Бохай пришел во Дворец императрицы.
- Все готово? – Спросила она. – Наложницы готовы переезжать? Я не хочу, что бы все затянулось надолго.
- Да, двери дворцов открыты. В ваш дворец так же въедут наложницы первого ранга, как только вы будете готовы к этому.
- Хорошо. Пусть собирают вещи и перемежают. Что тянуть. – Сказала императрица.
- Я не по этому вопросу сюда пришел, ваше императорское величество. – Сказал евнух Бохай. И протянул свиток.
- Что это? – Спросила она. Дама Яо взяла свиток из рук евнуха и передала императрице.
- Это приказ наместника императорского города, Чжао Гонконг. Новые правила. Напрямую они, как бы не касаются Внутреннего Двора.
- Действительно, речь о посещении Запретного города и об усилении безопасности. Хотя… не скажу, что это умно… «через ворота за раз может проезжать телега в которой будет до пяти штук коробов, сундуков, кувшинов или бочек. Перед следующими воротами все, что будет вниз должно быть переложено в короба Запретного города и унесено к следующим воротам, где должно быть проверено еще раз…» Это сколько же людей будет толпиться у ворот. Не войти – не выйти.
- На самом деле, все быстро привыкнут и быстро все будет выстроено в положенный порядок. – Возразил евнух Бохай. Мера эта разумна. Предосторожности нам не помешают.
Императрица посмотрела на евнуха и после продолжила читать.
- «Еду должны пробовать три дегустатора с разницей в пять минут. Пробовать с каждой тарелки, с каждого кувшина…»
- Эта мера относится и к вам, ваше императорское величество, принцессам и женам. И кончено же, к принцам. – Пояснил евнух Бохай. – Одежда должна пересматриваться и проверятся, что бы избежать отравления и болезней. Безопасность принцев была усилена. Более того, я слышал, что были приняты новые меры безопасности и в столице.
- Очевидно, что Гонконг очень сильно боится попасть впросак. Что ж, пусть выслуживается. Эти меры не будут лишними, но и без них, возможно, можно было бы обойтись. – Пожала плечами императрица.
- Но вопрос в другом. Как я вам сказал, в новых изменениях порядка Внутренний двор почти не участвует. Но я больше того скажу, Внутренний Двор был отстранен от любого управления.
- Что ты имеешь ввиду? – Спросила императрица.
- Ранее, когда вводились порядки по усилению контроля над теми, кто приходит, Внутренний двор имел право приема и приглашения. Да, с согласования с императорским домом, но имел. Более того, отделы, которые работали только во Внутреннем дворе так же имели право ставить пропуск, так же и я. Но не сейчас. Подали список людей, кто может ставить печать на пропуски. И все, кто связан со Внутренним Двором этого права не получили.
- То есть, нас еще больше отрезали. Этого следовало ожидать. Что ж, это говорит только о том, что Гонконг не знает правил и порядков. Заботы Внутреннего Двора никогда не возлагались на Внешний Двор. А теперь евнухам придется заниматься тем, чем они никогда не занимались. Скоро вырастет недовольство. И я посмотрю, как она справится с этим.
Императрица замолчала.
- Когда начинают действовать эти правила? – Спросила она.
- Уже начали, ваше императорское величество. О них уже объявлено.
- Вот же… Я пригласила двух людей. Но теперь их ко мне не пустят, судя по всему. А поговорить мне с ними нужно. Уладь этот вопрос, евнух Бохай.
Императрица рассказала кого пригласила.
- Полагаю. Причин отказывать нет. Но… я не могу вам ничего обещать. Полагаю, нужно идти к наместнику Запретного города госпоже Чжао и просить разрешения на пропуск.
- Теперь я должна нести унижения в собственном доме. Пусть. Придет время…
Руомеи не договорила.
Евнух Бохай перехватил евнуха Канга, который не мог провести через ворота министра Фа Гао и главного астронома. Попросил уговорить их ждать.
Гонконг внимательно выслушала. А после пригласила императрицу к себе, в кабинет императора. Так же велела пропустить министра юстиции и главного астролога.
Когда императрица зашла в кабинет, Гонконг склонилась в земном поклоне. Руомеи села в кресло, и только после этого Гонконг встала.
- Итак, вдруг мне разрешили сюда приходить. – Сказала императрицы.
- Все же есть вопросы, которые нам нужно решить лично, с глазу на глаз, ваше императорское величество. – Улыбнулась Гонконг. – Так как в решении некоторых вопросов, общение через третьих лиц несет лишь вред.
- Тут вы правы, госпожа Чжао. – Сказала императрица. – Я хочу видеть сына и воспитывать его сама. Но не могу. Это не благоволит хорошему отношению.
- Разве может кто-то идти против приказа императора? – Спросила Гонконг. – Вы возлагаете на меня вину за то, к чему я не имею отношения. И то, что мы до сих пор обсуждаем приказ императора, которому следует повиноваться без всякого сомнения, так как его приказы несут лишь благо, не делает нам честь. И кто-то может посчитать, что мы не верны ему.
- Тут вы правы. Но это сложно.
- Раз вы тут, то вы увидите сына. Как я говорила, то я ищу лазейки. Но у меня есть просьба к вам. Не следует никого выпускать из Внутреннего Двора, а уж тем более из Запретного города. Есть запреты, и для того, что бы они действовали, Внутренний Двор был обеспечен всем необходимым даже сверх меры.
- Мне требуется поговорить с министром и астрологом. В этом нет ничего такого. – Сказала императрица.
- Если бы тут был император, вы бы так же пригласили их срочно не сообщив Внешнему Двору? Нет. Вы бы поступили по-другому. Я Наместник Запретного города. И ко мне перешли полномочия императора касающееся управления. Ничего не изменилось. Порядок в решении многих вопросах, процедура осталась прежней. Не подрывайте авторитет Внешнего Двора в тот момент, когда гарему императора требуется защита.
- А нам требуется защита?
- Идет война. И место, где только одни женщины – легкая нажива. И толстые стены не спасут нас, если придет беда. Министр и главный астролог уже тут. Я не буду мешать вашей беседе. После вас проводят к принцам. Но не стоит затягивать визит. Внутренний Двор не следует надолго оставлять без присмотра.
Гонконг вышла, евнух Хи быстро последовал за ней. И уже скоро и Гонконг и евнух Хи, устроившись в тайном ходу у смотрового окна слушали все, о чем говорят в кабинете императрица, Фа Гао и главный астролог.