Весьма любопытная, хотя и не без занудства, ранняя повесть писателя. "Двойник" обычно либо надолго пленяет, либо вызывает скрежет зубовный.
Интересно, что с самого начала у книги не заладилось с читателями. После феноменального успеха "Бедных людей" Достоевский думал окончательно сразить всех новой вещью. Однако был буквально освистан, признан неумелым подражателем Гоголя с Пушкиным (и Гофмана для компании) и вообще автором-однодневкой. Например, вот не самая даже резкая, но весьма выразительная характеристика повести от критика С.П. Шевырева: "Скучный кошмар после жирного ужина". Единичные положительные отзывы были весьма осторожны и потонули в гуле недовольных голосов.
В общих чертах тогдашних критиков смущало всё то, что раздражает и современного читателя: затяность, обилие повторов, скучный непримечательный герой с такими же скучными "приключениями", внезапно фантастическая составляющая и отсутствие объяснений, что же произошло на самом деле...
Достоевский опередил свое время: к такому тогда не привыкли. Уже намного позже, в 1886 году, Роберт Стивенсон, вдохновленный русским гением, напишет свою "Странную историю доктора Джекила и мистера Хайда". Ну а сегодня литература о психических болезнях (не говоря уже о фантастике и смешении жанров), и вовсе стала популярной. В "Двойнике", кстати, опять полный "желтый" набор: и мания преследования, и паранойя, и диссоциативное расстройство личности...
О чем же "Двойник"?
Герой повести - скромный чиновник Яков Петрович Голядкин. В начале книги он тратится не по средствам, собираясь на бал к своему начальству. Однако туда его не пускают. Подозревая, что причина в нелицеприятных слухах, распространяемых сослуживцами, Голядкин все же является на празднике незваным, проникнув через черный ход. Его позорно изгоняют. В черном отчаянии герой мечется по Петербургу, желая провалиться сквозь землю. И тут встречает своего двойника... Позже Голядкин-младший оказывается не плодом воображения, как вначале показалось герою, а реальным человеком (или все же нет?). Двойник поступает в то же учреждение и всячески подсиживает "оригинала", пока тот не сходит с ума и не отправляется в сумасшедший дом... или в ад?
Сразу стоит оговорится, что наш герой - ненадежный рассказчик. Что из текста - фантастическое допущение, а что - болезненная фантазия Голядкина, неизвестно. До сих пор филологи придерживаются разных точек зрения. Достоевский сыграл с читателем в коварную игру и так и не раскрыл все карты. На мой взгляд, тут больше все же шизы, чем фантастики. Герой явно с поехавшей кукухой и желанием разделиться уже с самого начала: вспомним, как он одевается и берет выезд не по средствам, торгуется за вещи, которые никогда не сможет себе позволить, едет на бал, куда его вообще никто, похоже, не приглашал. А встретив нечаянно начальство, и вовсе тушуется и думает: "...или прикинуться, что не я, а кто-нибудь другой, разительно схожий со мною... Именно не я, не я, да и только!"
Господин Голядкин - маленький человек, но все же не нищий: у него и слуга есть, и своя квартира, и накопления. Однако он явно не из тех, кому принято завидовать или кто способен дослужиться до высоких чинов. Увы, ни умом, ни внешностью, ни характером не вышел, хотя и довольно высокого себе мнения: "...Я иду своей дорогой, особой дорогой... Я себе особо и, сколько мне кажется, ни от кого не завишу". Или еще хлеще: "...Я даже горжусь тем, что не большой человек, а маленький. Не интригант , - и и этим горжусь".
Причины своих неудач Голядкин видит не в себе (даже невзрачной внешностью своей он вполне доволен), но исключительно в других, пакостящих ему, несчастному, из зависти. Герой твердо уверен: "У меня есть враги; у меня есть злые враги, которые меня погубить поклялись". Однако читатель ясно осознает, что завидовать нечему, разве что такой качественной паранойе. "Враги" на самом деле скорее смеются (втихомолку либо открыто) над чудаком. Но непомерное самомнение Голядкина ничем не прошибешь. Даже явственно накосячив (например, опоздав либо вовсе пропустив службу), Голядкин не теряется: "Вообще во всех подобных обстоятельствах крайне любил наш герой оправдывать себя в собственных глазах своих разными неотразимыми резонами и успокаивать таким образом вполне свою совесть".
Персонажу вообще свойственная непоследовательность, внезапные абсурдные выходки. Слова и мысли у него явственно расходятся с делом. "Как ветошку, себя затирать я не дам", - с горячностью уверяет он. И... дает затирать. В том числе и Двойнику, практически без сопротивления сдавая позицию за позицией.
Иронично, что Двойник - совершеннейший Голядкин, только более раскованный, общительный, душа компании... в общем, именно такой, каким бы хотел быть и сам Голядкин, пусть и втайне от самого себя. "Ни ума, ни характера, ни образования, ни чувства; везет шельмецу!" Опять-таки самомнение не дает оригиналу осознать, что стремительные успехи среди друзей и по службе Двойника - никакое не везение, а умение себя подать, вовремя комплимент сказать, подсуетиться и прочее светское обращение, где-то пусть и сомнительное, но в целом невинное. "Подлец он такой, лизун, лизоблюд", - костерит Голядкин своего Двойника и... отчаянно завидует, а вскоре и ищет дружбы того, кого собирался вывести на чистую воду и с позором изгнать.
В целом Достоевский показывает читателю, насколько плачевными могут быть последствия внутреннего конфликта человека с самим собой, нежелание принимать себя таким, как есть, отчаянные попытки не быть, а казаться.
И спасение - отнюдь не в смирении с собственной серостью. И, упаси Боже, тем паче не в гордыне и огромной короне, позволяющей считать себя непризнанным гением, которому все завидуют и вредят, мешая добиться успеха. Стремление казаться богаче и успешнее приводит Голядкина не к богатству и успеху, а к незапланированному спуску по лестнице не без помощи добрых людей. Зависть к чужим успехам и обесценивание их (мол, везунчику просто подфартило, либо по-собачьи выслуживался перед начальством, либо кляузничал на сослуживцев) отнюдь не способствует успехам самого Голядкина.
У маленького человечка путь в большие только один - упорная работа над собой, своим характером и поведением. Пока оригинал сладко спит, Двойник трудится на службе. Оригинал брезгует сослуживцами - Двойник находит с ними общий язык и вызывает всеобщую симпатию. Оригинал лебезит перед начальством, за глаза пренебрежительно отзываясь о нем, - Двойник старается быть полезным, оказывая разные услуги.
Двойник, по сути, - пример того, чего мог бы добиться Голядкин работой над собой и смещением внимания с себя-любимого на других людей и их нужды. Немного усилий - и ты приглашен на заветный бал и желанный гость там, а не назойливая муха, которую в дверь - а она в окно. Вот только самая сложная борьба - борьба с самим собой. И Голядкин проигрывает ее по всем фронтам, сходя с ума от внутренних противоречий и позорного провала за провалом.
Не будьте Голядкиными, господа! Ваше "невезение" и ваши неудачи - не происки врагов, не несчастливая судьба, но собственная лень и нежелание работать над собой - во благо себе же.
P.S.: Отдельно хочется упомянуть прекрасный язык и юмор Достоевского, придавший повести особое очарование. Одно описание бала чего стоит! А вот мое любимое:
Ночь была ужасная, ноябрьская, — мокрая, туманная, дождливая, снежливая, чреватая флюсами, насморками, лихорадками, жабами, горячками всех возможных родов и сортов — одним словом, всеми дарами петербургского ноября.