Начало
Вера Кузьминична снова посмотрела во двор, который практически уже опустел, лишь собачники неспешно выгуливали своих питомцев.
Женщина застелила диван в зале простынею, взбила подушку, готовясь ко сну.
Вечером она всегда смотрела новости по телевизору, но сейчас не знала, как его включить. У нее в комнате стоял старый, еще ламповый телевизор, которому она привыкла. А у Надежды был какой -то плоский, без кнопок. Как объяснила племянница, он включался с помощью пульта, но впопыхах, Вера Кузьминична не запомнила, как им пользоваться.
- А ведь Валя за целый день так ни разу не позвонила, не поинтересовалась, как я устроилась,- вздохнула старушка,- Наверно очень занята с этими предсвадебными хлопотами.
Она всегда оправдывала поступки своих детей, чтобы ни случилось. В школе они учились плохо, не было никакого интереса. До седьмого класса еще не было особых проблем, хотя в дневнике были в основном тройки. В начальной школе учились хорошо, с удовольствием ходили в школу.
Сначала Валечка пошла в первый класс, а через два года и Павлуша пошел в школу.
Они вместе делали уроки, посещали кружки. Валюша занималась танцами, у нее это очень хорошо получалось, даже преподаватели хвалили ее. А Павлика отдали на ,модную тогда, борьбу.
А в начале седьмого класса, Валентину как подменили. Она начала грубить родителям, прогуливать уроки. Иногда от нее пахло табаком. Ее начали интересовать мальчики и все свободное время она проводила в компании таких же девчонок, которые привлекали к себе внимание парней ярким макияжем и громким смехом.
Сколько слез пролила Вера, сколько коробок конфет отнесла учителям, чтобы те ставили хотя бы тройки, чтобы Валентину перевели в восьмой класс, который она все же с трудом закончила и получила аттестат.
Отец заставил ее поступить в ПТУ на повара, и родители были очень удивлены, что учиться там дочери понравилось.
Только они вздохнули спокойно, как начал преподносить сюрпризы сын Павел. Опять у них начались бессонные ночи.
Муж несколько раз даже отхлестал Павла ремнем, но это не помогло, а лишь усилило напряженные отношения между сыном и отцом.
Так же, как и сестра, Павел с трудом окончил восьмой класс и поступил в ПТУ на токаря, но интереса к учебе не проявлял, занятия прогуливал и его чуть не отчислили из училища. Спасло только то, что в 18 лет его забрали в Армию на два года, Оттуда он вернулся практически другим человеком, возобновил учебу в училище, получил диплом и оформился токарем на завод, на котором работал отец.
Валентина вышла замуж, Павел работал, жить бы теперь и радоваться. Но… Петр Васильевич начал часто жаловаться на боли в сердце. В больницу отказывался идти, все «потом» да «потом» и лишь таблетку Валидола постоянно клал под язык.
На пенсию успел выйти, внучку из роддома встретил. Дачу все мечтал приобрести, чтобы копаться на грядках, а в один из вечеров, встал с дивана, схватился за сердце и упал. Вера вызвала скорую, но…
Женщина вытерла слезы, до сих пор тяжело ей вспоминать тот день, когда осталась она практически одна в трехкомнатной квартире.
Ходила тогда из угла в угол, не зная чем себя занять. Сын приходил поздно, он как раз начал встречаться с Аней, а вскоре и вовсе объявил о своей женитьбе.
Жить молодым, после свадьбы, было негде. Молодая жена не захотела переезжать в квартиру свекрови. Вот тогда, Вера Кузьминична и предложила разменять свою квартиру, чтобы у молодых было свое жилье.
Жалко, конечно, было уезжать с насиженного места. А особенно жалко было расставаться с соседями. Квартиры в их доме выделяли заводчанам, которые одновременно все и переехали в этот дом. Практически все знали друг друга, дети вместе ходили в детский сад, школу.
Во дворе устраивали совместные праздники. В общем, жили как большая дружная семья. И горе, и радость делили пополам.
Когда Вера переехала в однокомнатную квартиру, то первое время ей было очень одиноко и грустно. У дочери свои заботы, сын увлечен молодой женой и никому нет дела до матери. Хорошо хоть с соседкой, Анной Федоровной, сразу подружилась, а то бы совсем одичала в одиночестве.
За окном было уже совсем темно, зажглись фонари, город затих от дневной суеты, а Вера Кузьминична все вспоминала и вспоминала о своей жизни.
Раньше времени вернулась из Абхазии племянница. Она поругалась там со своим ухажером, взяла билет на самолет и прилетела домой.
Когда в двери послышался звук ключа, Вера Кузьминична даже испугалась, но, увидев входящую Надежду, успокоилась.
Та, не взглянув на тетку, молча прошла в спальню и закрыла за собой дверь.
Женщина тут же набрала номер дочери и сообщила о возвращении Нади.
- Доченька, а когда я к вам перееду, Надежда то уже вернулась?- поинтересовалась она.
- Мам, ну куда ты переедешь?- раздраженно спросила дочь,- в той квартире еще идет ремонт, а Дашка еще живет в своей комнате. И вообще, я Надьке за месяц заплатила, так что не имеет права тебя выгнать.
- Как заплатила? – ахнула Вера Кузьминична.
- Ну, это…,- поняв, что сморозила глупость, Валя начала выкручиваться из создавшейся ситуации,- Я имею в виду, что за месяц коммунальные услуги оплатила. Ты же водой пользовалась?
- Конечно.
- Вот я заранее и заплатила Надьке за расход воды. Не переживай, мама, все нормально,- уже с облегчением в голосе сказала Валентина,- После свадьбы мы сразу заберем тебя к себе.
Племянница и вправду не попросила Веру Кузьминичну освободить квартиру, она практически ее не замечала. Целыми днями разговаривала с кем то по телефону, много курила. А вечерами, часто к ней приходили подружки и они до утра пили, громко общались. И хотя дверь в комнату была закрыта, Вера Кузьминична все слышала и из за шума не могла уснуть. Надежда потом целый день отсыпалась, а старушка выходила на улицу и сидела на скамейке, чтобы не мешать племяннице.
Бессонными ночами она опять вспоминала свою жизнь в деревне у бабушки. Вере всегда нравилось взбивать настоящее масло. Она, как сейчас помнила, этот ответственный процесс.
Сначала бабушка Пелагея собирала для изготовления масла сливки. Для этого, на несколько раз в неделю заливала в сепаратор молоко и крутила ручку. В сепараторе что- то урчала и в результате, в одну чашку выливалось молоко, а в другую- сливки, которые тщательно собирались и хранились в погребе в бидоне.
Когда за несколько дней накапливалось достаточное количество сливок, вот тут -то Верочке и поручали самое волшебное задание – сбивать масло.
Бабушка доставала очень интересный аппарат, в виде деревянного прямоугольного ящика с крышкой. Сбоку этого ящика приделывалась кривая ручка. Внутри, к рукоятке, были приделаны четыре лопасти, которые крутились вместе с этой рукояткой. Вся эта конструкция называлась – маслобойкой.
Затем из погреба доставался бидон со сливками, которые выливались в этот ящик почти доверху, крышка закрывалась и Вера приступала к работе.
Она удобно усаживалась перед ящиком и начинала неторопливо крутить ручку. В маслобойке раздавались равномерные шлепки, лопасти ударялись по сливкам, которые разбрызгивались внутри аппарата.
Пока сливки были жидкими, то ручка крутилась легко, но со временем, ручку крутить становилось все тяжелее и тяжелее. Ведь из простых, казалось бы, сливок, получались кусочки светло-желтого, плотного, сливочного масла, которое приклеивалось к лопастям и из-за этого становилось трудно крутить рукоятку.
Тогда бабушка открывала крышку и ножом снимала масло в миску, а Вера продолжала крутить ручку, пока и остальные сливки не превращались в масло.
Получалось так, что перед приготовлением масла, бабушка всегда пекла хлеб. Вера Кузьминична помнила, как намазывала свежее масло на мягкий кусок хлеба и с огромным удовольствием его съедала. Она сейчас даже зажмурилась от удовольствия, вспоминая тот прекрасный момент.
Сейчас, конечно, все проще. Можно пойти в магазин, купить буханку хлеба, кирпичик сливочного масла. Но все это не то, не тот вкус. К тому же, нет такого чувства священнодействия, когда из жидких сливок получался желтоватый комочек настоящего домашнего масла.