История моей семьи.
В 48 лет Александра Васильевича посетила любовь к своей секретарше. Он оставил семью и ушел жить к разлучнице.
Из Тиинска семья переехала в Никольское на Черемшане. Там Александр Васильевич работал и председателем колхоза, и председателем Райисполкома. Никольское на Черемшане до затопления было красивейшим селом с графской усадьбой, с церковью в стиле барокко. О нем я уже писала в рассказе о рысаке Фрукте и ворованных огурцах и в рассказе о Санинской ранетке, о незабываемом детстве моего папы с его слов. Только популярностью тот рассказ почему-то не пользуется. А зря. Это, может быть, самое лучшее, что я написала.
Дедушка Александр Васильевич шел в гору по карьерной лестнице. В 1945 году его назначили председателем Сенгилеевского Райисполкома. Дали шикарную квартиру, целый купеческий дом, большой, белокаменный. Самое замечательное, что запомнилось папе, это были печи, покрытые изразцами и с герметически закрывающимися узорными дверцами. Не печи, а произведения искусства. Топились они длинными поленьями, углем - чем угодно, завинчивались и очень долго держали тепло. Никакого угара от них не было. Дом был в самом центре Сенгилея. Живи и радуйся! Старшая дочь Лидия заканчивала сельскохозяйственный институт. Папа учился в девятом классе, учился легко, с удовольствием.
Дедушка - ровесник века, с 1900 года рождения. В таком уже солидном возрасте, в 48 лет, его посетила любовь к своей секретарше. Он оставил семью и ушел жить к разлучнице. Бабушка Мария Семёновна, никогда нигде не работавшая, растерялась. И не придумала ничего лучшего, как уехать из Сенгилея, бросив квартиру, к старшей дочери Лидии в Тушну. А Лида только закончила институт. Ей пришлось устроиться работать сельским ветврачом. В Тушне ей, как молодому специалисту, предоставили квартиру. Вот наша бабуся туда-то и отправилась вместе с маладшим сыном Толей.
Поздней осенью из Сенгилея в Тушну по раскисшей дороге двинулась печальная процессия: на телеге с нехитрым скарбом ехала покинутая жена с младшим сыном. Лошадь вел под уздцы старший сын. Привязанная к телеге, бряцая колокольчиком, шла, переваливаясь, стеленная корова.
Папа довёз мать с братишкой и вернулся в Сенгилей. Он вынужден был жить с отцом и чужой теткой. Ему нужно было доучиться в школе, получить аттестат о среднем образовании, а в Тушне была только восьмилетка.
Александр ходил в школу голодный, брюки держались, как он говорил на мослах. Жизнь у него была, мягко говоря, трудная. И вот, как-то раз, отец Александр Васильевич поругался со своей зазнобой и напился с горя. Дело было зимой. Папа не растерялся: " Брось ты, папа, эту гадину! Поехали к маме!" И рванул запрягать лошадь. Завернул в тулуп пьяненького родителя, погнал лошадь изо всех сил и привез его в Тушну к брошенной жене.
Радости бабушки не было границ! Жилось ей с дочерью, прямо сказать, не сладко. У тети Лиды был характер был ещё тот. Да и радости совместное проживание в тесной квартирке не доставляло, тем более, что у Лидии в то время была большая любовь, она собиралась замуж. А бабуся тем, что села ей, девчонке, на шею, все расстроила. Зачем жениху из интеллигентной семьи, будущему профессору, такой довесок в виде матери иждивенки и младшего брата школьника?
Семья вернулась в Сенгилей, а квартиру их уже заняли. И пришлось дедушке снимать маленькую избенку на улице Матросова (прямо напротив дома, в котором потом жили мы). Долго вспоминали они оставленную квартиру в купеческом доме, снилась ночами в духоте и темноте малюсенького домишка. И решили мои бабушка и дедушка строиться. Дорогое это было удовольствие, несмотря на то, что дедушка занимал хорошие должности. Долго строил дедушка дом для своей старости, но, в конце концов, построил. Хоть и небольшой, но очень уютный. Об этом, как-нибудь, потом напишу.