Найти тему
Андрей Коровин

АКУЛА В БАССЕЙНЕ И КАЗАНСКИЕ СОЛОВЬИ: Памяти поэта Алексея Цветкова (1947-2022)

По-настоящему мы познакомились с Алексеем Петровичем Цветковым в 2006-м году в майском Киеве. Тогда Саша Кабанов впервые созвал свой ставший уже легендарным фестиваль «Киевские Лавры».

Стихи Цветкова я знал по книге «Дивно молвить», изданной «Пушкинским фондом» в 2001-м году. Сам Цветков, по слухам, лет 20 уже не писал стихов. Жил тогда в Праге, в Россию приезжал редко, я слышал только об одном его вечере в Москве, на котором было мало слушателей – Цветкова в России знал очень узкий круг. В 2006-м неожиданно вышла книга новых стихов Цветкова, написанных за последние два года, под дерзким названием «Шекспир отдыхает». Я был на презентации и написал на неё рецензию (журнал «Дети Ра», № 5, 2007): «Книга Алексея Цветкова «Шекспир отдыхает», вышедшая после почти 20-летнего молчания поэта, — на мой взгляд, одна из самых значительных поэтических книг последнего времени...»

Алексей Цветков. Где-то под Киевом, 2006. Фото автора
Алексей Цветков. Где-то под Киевом, 2006. Фото автора

Но вернёмся в майский Киев. После открытия фестиваля Кабанов усадил в машину ограниченный круг лиц (Цветкова, Кенжеева, Валеру Прокошина, Лёшу Остудина, Юру Володарского и аз грешный) и повёз куда-то за город. На вопрос «куда едем?» Кабанов отшучивался. Ехали долго, взошли звёзды. Когда мимо побежали какие-то ночные поля и леса, Прокошин пошутил по-чёрному: «Убивать везут». Все тяжело молчали, сил разговаривать уже не было. Наконец, машина остановилась у какого-то одинокого дома.

- Приехали! – радостно сказал Кабанов и распахнул дверь.

Все нервно вылезли и закурили.

Прокошин прошёл в дом, вернулся и сказал:

- Там бассейн. И акула.

Потом оказалось, что акула была надувная.

Идти в дом не хотелось. Но Кабанов как-то уговорил нас зайти.

- На второй, на второй этаж, пожалуйста!

На втором этаже был щедро накрытый стол с яствами.

Тут-то Кабанов и познакомил нас со спонсором фестиваля, который снял для дорогих вип-гостей загородный дом на берегу прудов.

На фестивале "Киевские Лавры", 2006. Фото из личного архива автора
На фестивале "Киевские Лавры", 2006. Фото из личного архива автора

После Киева была совместная поездка в гости к Лёше Остудину в Казань. Мы выступали там вчетвером – Цветков, Кенжеев, Кабанов и Коровин. У Кенжеева радостно брали интервью местные журналисты, а Цветкова увёл куда-то и допрашивал с пристрастием филолог Артём Скворцов. Потом Остудин по-хозяйски водил нас по Казани, а в итоге завёл на «казанский Арбат», который заканчивался каким-то буреломом и зарослями черёмухи. Мы уже изрядно утомились от прогулки, и Лёша вызвал какого-то друга с машиной, чтобы отвезти нас в гостиницу. Друга не было долго. Очень долго. Мы на всю жизнь наслушались казанских соловьёв и надышались казанской черёмухой. А тут ещё и виски кончился. Пришлось опять говорить о поэзии и читать стихи. Прямо там, среди бурелома. И это – одно из лучших моих воспоминаний о Цветкове.

Алексей Цветков и Алексей Остудин в казанском Кремле, 2006. Фото автора
Алексей Цветков и Алексей Остудин в казанском Кремле, 2006. Фото автора

18 декабря 2006-го в Булгаковском Доме я собрал вечер легендарной литературной группы «Московское время», посвящённый памяти Александра Сопровского. Это был уникальный вечер, единственный в своём роде. В нём участвовали Сергей Гандлевский (Москва), Виталий Дмитриев (СПб), Бахыт Кенжеев (Монреаль), Татьяна Полетаева (Москва), Владимир Сергиенко (Москва), Алексей Цветков (Прага). Вёл вечер Бахыт Кенжеев, Павел Крючков ставил послушать записи голоса Сопровского из своего необъятного звукового архива. Не хватало только Игоря Волгина, руководителя литобъединения МГУ «Луч», где они все и встретились. В маленький верхний зальчик Булгаковского, куда в то время входило человек 100, невозможно было зайти, люди стояли в проходе, сидели на всём, на чём можно было сидеть. С этого вечера сохранилось мало фотографий. И очень жаль, что его никто не записал на видео. Возможно, аудиозапись есть у Паши Крючкова. Надо бы спросить.

Алексей Цветков. Казань, 2006. Фото автора
Алексей Цветков. Казань, 2006. Фото автора

В сентябре 2007-го я, по обыкновению, приехал в Коктебель на несколько дней раньше открытия Волошинского фестиваля. В день встречи гостей мне позвонили на мобильный телефон с неизвестного номера. Не задумываясь, я ответил – номер моего телефона был у всех приезжающих, а у меня телефонов многих участников не было.

- Здравствуйте! Это Саша Соколов – представился незнакомец. – Подскажите, а Лёша Цветков ещё не прилетел?

- Нет, - ответил я, ещё ни о чём не догадываясь.

- Понятно, спасибо, - и абонент отключился.

О том, что на Волошинский собирается прилететь Алексей Цветков, знал только я и ещё несколько человек, которых можно пересчитать на пальцах одной руки. И я призадумался о том, какой-такой Саша Соколов мог интересоваться приездом Цветкова, о котором никому неизвестно? Неужели тот самый, автор «Школы для дураков», канадский затворник, который уже четверть века не показывался на публике?

Когда Цветков доехал до Коктебеля, я первым делом спросил его об этом.

- Конечно, тот самый! – усмехнулся Цветков. – Он здесь, в Коктебеле. Только никому не говори. Я вас познакомлю!

И познакомил.

Через несколько дней в Коктебеле во дворе Дома-музея Волошина состоялся вечер творческого объединения 60-х «СМОГ» (Самое молодое общество гениев), на котором выступили два смогиста, встретившихся спустя 30 лет в Коктебеле – Саша Соколов (как мы его на это уговорили и чем это обернулось – отдельная тема!) и Владимир Алейников. Цветков их представлял.

Алексей Цветков представляет "смогистов" В.Алейникова и С.Соколова в Коктебеле на Волошинском фестивале, 2007. Фото автора
Алексей Цветков представляет "смогистов" В.Алейникова и С.Соколова в Коктебеле на Волошинском фестивале, 2007. Фото автора

На следующем Волошинском мы сдвигали по вечерам столы возле нашей гостиницы «Камелия-Кафа» и пели. Цветков, Кенжеев, Маша Ватутина пели старые советские и военные песни. Это была фантастика! Наверное, такое было возможно лишь в том Коктебеле.

Мы почти ни в чём с ним не сходились. Он считал, что Америка имеет право быть мировым жандармом. Он терпеть не мог Ахматову и вообще не считал её поэтом. Он не верил в Бога и в загробную жизнь. Можно продолжать долго. Но у нас было то, что выше любых идей и идеологий – поэзия. И взаимная симпатия. Я называл его Алексей Петрович. Он просил называть его Лёшей. Сошлись на «тогда просто Алексей». Но про себя я по-прежнему зову его Алексей Петрович. Большой русский поэт с непростой судьбой и сложным мироощущением.

Алексей Цветков выступает на Волошинском фестивале. Коктебель, 2008. Фото автора.
Алексей Цветков выступает на Волошинском фестивале. Коктебель, 2008. Фото автора.

...Мы не виделись с ним с 2014-го года. Я перестал ездить на «Киевские Лавры», а Цветков больше не прилетал на Волошинский. От друзей я узнал, что он перебрался из Америки в Израиль. Я искренне надеялся, что однажды удастся с ним посидеть за рюмкой виски так же, как когда-то в Киеве, Казани и Коктебеле. Теперь, видимо, повидаемся только в посмертной жизни, в которую он не верил.

13 мая 2022