Когда-то давно он называл ее котенком, а она его – зайцем. Поэтому остановимся на этих прозвищах.
***
Заяц познакомился с Котенком, когда они оба были еще очень молоды. Совсем молоденький Зайчишка, практически еще зайчонок, сразу выделил Котенка из массы остальных щенят, тигрят, цыплят и прочих медвежат. Она была не такая, как все – от нее исходил свет и чистота. А Котенок обратила внимание на Зайца несколько позже, когда узнала, что он был единственным юношей в ее институтской группе. Он тоже выделялся – высоким ростом, худобой, а еще харизмой. Во всяком случае, в его отсутствие ей всегда чего-то не хватало.
Впрочем, тогда Котенок еще совершенно ничего в этом не понимала. Ей просто нравилось проводить с Зайцем время, ведь рядом с ним она могла быть самой собой, ей не нужно было притворяться такой, какой она не была – например, уверенной в себе, смелой или решительной (на самом-то деле она была ранимой и застенчивой.) К тому же ей нравились его шутки, а ведь она была весьма разборчива.
Очень скоро Заяц уже не мог отвести от Котенка глаз, ему хотелось дарить ей цветы, угощать дорогим мороженым и вообще произвести на нее впечатление. А Котенок еще на первом курсе взяла да и влюбилась… в другого, который, впрочем, совершенно ею не интересовался. Несчастный Заяц видел это, молча переживал, но виду не подавал. Котенок промучилась неразделенной любовью года два, после чего решила, что надежды нет, решительно остригла свои длинные волосы в короткую стрижку и выбросила из головы мысли о неразделенной любви, решив, что на самом деле это была болезнь.
Осенью того же года Заяц и Котенок в составе студенческой группы поехали на месяц в Б*******. Она продолжала мечтать о любви, прекрасно видя при этом, что чувствует к ней Заяц, но упорно не хотела отвечать на его робкие ухаживания. А он… он был слишком молод, неопытен и не уверен в себе, чтобы заставить ее хотя бы обратить на него более пристальное внимание. Однако у них было так много общего, что не замечать это было невозможно. И в один прекрасный вечер, когда темное звездное небо и проникновенная музыка, звучавшая на городской площади, настраивали на романтический лад, Котенок вдруг почувствовала, что между нею и Зайцем есть необъяснимая связь, и что их вдвоем ждут великие дела. Впрочем, все это совершенно не укладывалось в ту картину мира, в которую она тогда верила, поэтому она решительно отмела эти мысли, не подозревая, что много лет спустя станет вспоминать о них все чаще и чаще.
А Заяц продолжал терпеливо ждать. И что же? Еще то ли через полгода, то ли через год на одной вечеринке (красное вино ли было тому виной?) его жгучее желание вдруг передалось ей. Тот первый поцелуй на балконе она не запомнила, зато запомнила, как запустила руку в карман его джинсов и почувствовала там нечто, что разбудило ее женское любопытство. И они стали встречаться. Что было непросто, так как оба жили с родителями. Когда они первый раз остались наедине, Заяц страшно нервничал, и ему казалось, что он все испортил, но Котенок не переживала – ведь у нее не было никаких ожиданий. Она приободрила его, и он еще не раз показал себя вдохновенным и изобретательным любовником, что поразило ее воображение. Однако она сама была еще слишком молода и неопытна, чтобы оценить его таланты. Потом они поехали ночным поездом в П**** на два или три дня, и ей нездоровилось в пути, а он очень трогательно заботился о ней, готовил какие-то вкусности, нежно обнимал и согревал зимними ночами. И опять она не поняла, какой сильной, чистой и самоотверженной была его любовь. Но догадывалась, что он мечтает о большем.
Да, он был ей симпатичен с самого начала. Но ей казалось, что она любит его как брата, и что их отношениям не хватает какой-то решающей искры, ради которой она могла бы сказать ему «да». И она ушла. Долго думала и мучилась, не в силах принять решение, но в конце концов все-таки ушла. Ей казалось, что это было правильно и честно – ведь она хотела уберечь его от более сильной боли. У Зайца разверзлась земля под ногами, но он опять ничего не показал – слишком гордым он был.
Потом… много чего случилось потом. Очень много. Слишком много… И все равно он продолжал изредка писать ей, прося ее ответить. Но Котенок если и отвечала, то делала это так, чтобы стало понятно: общаться она не желает. На самом деле она боялась его. Ведь они оба изменились, и Бог знает, в какую сторону. У обоих были обязанности и долг перед другими. Но со временем в ней стало расти ощущение, что она села не в тот поезд, уехала не в том направлении и сейчас стоит на незнакомой ей станции, на которой она вовсе не хотела оказаться, а вокруг чужие люди. Она спрашивала себя, не была ли встреча с Зайцем ее билетом на тот поезд, в который ей следовало сесть? Котенок стала думать о нем все чаще и чаще. Она чувствовала себя женщиной, которую лишь подразнили счастьем и наполненной жизнью, но так и не дали ничего из обещанного.
Но однажды как гром среди ясного неба на нее свалилась беда, которая перевернула ее отношение к жизни и к самой себе. И когда вскоре после этого Заяц снова написал ей, Котенок уже не могла не ответить ему. Хотя ей и было безумно страшно, потому что она понимала, что открывает ящик Пандоры… Она очень хотела видеть Зайца, но одновременно по-прежнему страшно боялась его. И все-таки ответила.
Стоит ли говорить о том, как счастлив был Заяц? И о том, как рада была Котенок, когда поняла, что общего у них стало не меньше, а наоборот, еще больше? И о том, как быстро и безрассудно она влюбилась в него, ведь он показался ей умным, сильным, уверенным в себе, красивым, мудрым, но при этом таким же восторженным и искренним, как и двадцать лет назад. В общем, его просто невозможно было не любить!
Три месяца они были счастливы. Три месяца он носил ее на руках, а она робко одаривала его своей любовью, хотя и побаивалась еще этого чувства – такого знакомого, и все же такого нового и невероятного. А потом…
Что именно изменилось в Зайце, она не понимала. Но его как будто подменили, он стал отдаляться от нее. Котенок чувствовала себя обманутой, раздавленной, использованной и выброшенной на помойку. Ей стало казаться, что Заяц хотел только посмотреть, какая она стала, и проверить собственные чувства. Неужели она оказалась недостаточно хороша для него? Во всяком случае, узнав и увидев то, что его интересовало, он отвернулся от нее.
Два месяца Котенок собирала осколки своего разбитого сердца. Но потом вспомнила, что сдаваться было не в ее правилах. Правда, теперь она уже не была уверена, что это все тот же Заяц, которого она когда-то знала: кажется, слишком уж он изменился, кажется, слишком мало в нем осталось от того молоденького восторженного Зайца, которого она помнила. Но что-то говорило ей, что их история была еще очень далека до завершения. И она села писать эту сказку.
***
Через несколько недель, а может, и месяцев Котенок почувствовала, что в ее душе больше нет обиды на Зайца. Это время не прошло для нее даром: она поняла, что отчасти сама была виновата в том, что потеряла так неожиданно обретенную (и такую долгожданную!) любовь. Кроме того, Котенок поняла, что в то время как она сама жила в окружении тех, кто ее любил и заботился о ней, то Зайцу пришлось хлебнуть… если и не горя, то уж точно грязи. Его некогда блестящая и гладкая шерстка потускнела, свалялась и порядком испачкалась. Чем больше она узнавала о том, как он жил без нее, тем больше ужасалась: неужели это ее Заяц? Иногда ей казалось, что ему очень нужны ее любовь и забота, а иногда – что он безнадежно ожесточился и навсегда замкнулся в себе. Но главное, это время научило ее терпению, которым она раньше не отличалась, и которое, она знала, ей еще очень и очень понадобится.
Примерно тогда же и Заяц почувствовал, что больше не может обижаться на нее. Что если жизнь наконец свела их, то только потому, что теперь они стали нужны друг другу еще больше, чем раньше. Что его истерзанное сердце просит наконец настоящей, а не воображаемой любви. Что жесткостью можно прикрыться, как панцирем, но она не согреет, когда на душе холод. Но он опять боялся Котенка – боялся, что она ужаснется всей той грязи, в которой ему приходилось барахтаться, и станет презирать его. Поэтому он ждал – терпения ему было не занимать. К тому же он боялся самого себя, до того, что на всякий случай оборвал все связи с ней.
А еще была война… И долгое-долгое ожидание, когда она ужасно боялась за него. Много недель, а может, и месяцев… Но в один прекрасный (самый прекрасный!) день Заяц вдруг позвонил ей. И спросил:
- Котенок, ты умеешь хранить тайны?
- Да, - сказала она просто.
- Война закончилась! – взволнованно сказал Заяц.
- Ты точно знаешь?
- Да! Но пока об этом нельзя говорить…
- Я умею хранить тайны… Но ведь в твоем сердце тоже идет война? – сквозь слезы прошептала Котенок.
- Нет, милая моя, любимая, нет! – почти закричал Заяц. В этот момент ему нестерпимо, до боли хотелось быть рядом с ней, обнять, вытереть ее слезы, прижать к своему сердцу… но вместо этого он прошептал:
- Ты приедешь ко мне?
- Да…
Она действительно приехала к нему очень скоро, и больше они не расставались. А на своей свадьбе, к восторгу всех гостей, танцевали потрясающее танго.