1. В связи с В. И. Ульяновым (Н. Лениным) последнее время повторяется один и тот же предрассудок, который уже стал модным. Говорят об его необычайном и невероятном политическом таланте, какого де не было у других. Ни у его политических оппонентов, ни у его политических товарищей.
2. Причём называют основную черту и даже сущность этого политического таланта: универсальная гибкость политического мышления, способного сформулировать какой угодно лозунг и воодушевить массы на его выполнение. Воодушевление масс не то что бы приложение к политическому лозунгу, а главное в политике. Политика — это отношения людей по поводу власти в обществе людей. Если над людьми никто из людей не властвует, то нет никакой политики. А если политика налицо, то властвование непременно осуществляется насильственно или ненасильственно.
3. Политика — это дух властвования. Естественно политику, ещё не обретшему государственную власть, и властвовать негосударственно, то есть ненасильственно. Именно поэтому он должен воодушевлять массы своих сторонников на исполнение своей единоличной индивидуальной воли, каковую волю исполняющие её должны воспринимать как свою, а для этого он должен пропитывать их души своим духом, политическим духом.
4. Только после этих формальных методологических положений мы приходим к необходимости ввести некую материю, некое содержание, некий предмет, с которым работает политик.
Нет сомнения, что предмет предлагается массам политиком, и естественно даётся в освещении его, политика, сознания. В этом смысле это его, политика, предмет.
Но этот предмет может быть как (1) чисто индивидуальным, принадлежащим только политику и только с его волей связанным, так и (2) общим у политика с массой людей.
Если политику удаётся воодушевить массы на работу с чисто индивидуальным предметом самого политика, обыкновенно это называют политической манипуляцией. Несомненно, так было с Наполеоном Бонапартом и народом Франции в «Ста днях».
А если этот предмет общ политику с массой, речь должна вестись об общем деле. Несомненно, так было с И. В. Сталиным и народом СССР во время Великой Отечественной войны 1941 — 1945 годов.
5. Когда политик сегодня призывает массы людей к одному («Вся власть Советам!»), потому что это выгодно для его партии, ведёт её к власти, а завтра снимает свой призыв, призывая завтра, может, к прямо противоположному (потому что в советах большинство у левых и правых эсеров, а не у большевиков), совершенно очевидно, что предмет, в данном случае — политический институт Советов, его совершенно не интересует, волнующа и значима для него только его воля, политическая воля стремления к власти.
Вот почему можно агитировать за поражение своего правительства в «империалистской» войне, ибо не победа своих вооружённых сил под управлением своего правительства ему важна, а своё участие во власти. И поражение своего правительства расшатывает власть, с которой борется этот политик, и это поражение даже угрожает ей гибелью. При этом что будет со страной, оккупированной иностранными войсками, такого политика не волнует. Он даже агитирует войска на фронте повернуть штыки на 180° и обратить их острия против военного командования, а в дальнейшем и против своего правительства.
Иными словами, В. И. Ульянов (Н. Ленин) агитирует не просто за абстрактное поражение царского правительства в войне с Тройственным Союзом и конкретно с Германией, а агитирует за совместные действия войск России с войсками Тройственного Союза против России и её правительства.
6. Даже если этот политик через полчаса или через полгода снимет свой политический лозунг поражения своего правительства в войне, совершенно очевидно, что важна ему не Россия, не Германия, не война, не успехи и поражения России или Германии в войне, а важна власть, личная власть В. И. Ульянова (Н. Ленина) в «этой стране».
И идти к этой власти он готов путями самыми неисповедимыми, продать ради этой власти и Родину, Россию, и мать родную, Марию Александровну, и отца, Илью Николаевича. Сомневаться в этом ну никак не приходится. Ибо эта личность вовсе не была привержена семейным ценностям и никак не могла дружеские или родственные отношения поставить вровень или выше отношений политических. Именно поэтому после ареста и казни старшего брата Александра Ильича Владимир Ильич решил пойти «другим путём», не путём индивидуального террора, но ко всё той же цели — свержению царизма и личному приходу к личной власти. Именно поэтому он никак властно и публично не отреагировал на арест и смертную казнь своего двоюродного брата, Виктора Александровича Ардашева, в январе 1918 года в Екатеринбурге, а ведь был он в то время, с 26 октября 1917 года, Председателем Совета Народных Комиссаров РСФСР, высшим должностным лицом в стране. Но уж так не важны ему были родственные и семейные отношения.
7. Для этого человека значимо только одно: отношение его индивидуальной личности к государственной власти. А поскольку власть не осуществляется умом, точнее не осуществляется только умом, ведь поступки властной личности всё же должны быть ею продуманы, то ум в такой ситуации подчинён воле, политической воле.
Всякий политик в той или иной степени есть волюнтарист, ибо он пытается навязать свою волю массе людей. Но когда политика совершенно не волнуют никакие ни предметы, ни люди, а лишь его личная власть, и всё в своей жизни (ум, душу, тело, отношения с внешним миром и людьми, в нём находящимися) он подчиняет этой воле к личной власти, то он — волюнтарист чистой воды.
Таков В. И. Ульянов (Н. Ленин). Пародией на него явился Б. Н. Ельцин в тот момент, когда едва очнувшись от наркоза после операции, он тут же, лёжа на больничной койке и под телекамеры государственных телеканалов, подписал указ, аннулирующий его прежний указ о передаче высших властных полномочий в стране председателю правительства В. С. Черномырдину на время болезни и хирургической операции президента Б. Н. Ельцина, то есть себя самого. Б. Н. Ельцин в тот момент — несомненный вылечившийся политический идиот, но вылечившийся не от политической идиотии и политического волюнтаризма.
2020.05.13.