Бесконечные политические и экономические трудности в Америке происходят и разрастаются из-за плохого языка. Кризис Верховного суда 1937 года произошел главным образом в связи с созданием судьями и юристами вербальных монстров в интерпретации Конституции. Они придали целевую, неизменную оценку неопределенным фразам, таким как "надлежащее судопроизводство" и "торговые отношения между штатами". Как только эти монстры попали в зоопарк, никто не знает, как избавиться от них снова, и они продолжают поедать нас из наших домов. Судьи и юристы кроме того допустили законное разделение прав, привилегий и защиты, гарантированных живущим, дышащим человеческим существам. Получается, что корпорации, также как вы или я, имеют право на на жизнь, свободу и погоню за счастьем. Это было бы, конечно, очень веселым зрелищем, посмотреть на нефтяную компанию "Стэнадрд Оил" из Нью Джерси в погоне за счастьем на танцполе. Также было бы здорово увидеть как компании по плавке и переработке Соединенных Штатов делает искусственное дыхание, приводя в сознание, отряд служащих береговой охраны, вооруженный респиратором, увидеть корпорацию Атлас, наслаждающуюся конституционной свободой на нудистском пляже. Этот ужасный анимизм разрешил относительно небольшому количеству индивидов внести огромный беспорядок в экономический механизм. Под экономическим механизмом я подразумеваю производство фабрик, магазинов, машин, в результате которого мужчины, женщины и дети накормлены, имеют крышу на головой и одеты. Если бы люди были вооружены семантическим понимание, таких поразительных понятий не возникало бы. Корпорации никогда бы не воспринимались как обслуживающий персонал Корпорации занимают предпоследнюю клетку в большом зверинце. Давайте посмотрим на некоторых других странных существ, созданных персонификацией абстракций в Америке. В самом центре находится громадная фигура, называемая Нацией - величественная и и завёрнутая во Флаг. И когда она строго поднимает руку, мы готовы погибнуть ради неё. А сразу позади зловещая фигура Правительства. А за ней ещё более зловещая Бюрократия. Обе фигуры украшены извивающимися красными змейками тесьмы для документов. Высоко в небесах парит Конституция, как чаша Грааля, излучающая божественный свет. Её ни в коем случае нельзя трогать. Под ней плывёт Верховный суд, жрец в чёрной одежде, несущий вечный огонь. К нему нужно относиться с уважением, иначе он выронит огонь, и Конституция погаснет вместе с ним. А это будет означать конец мира. Где-то над Скалистыми горами лежат огромные каменные скрижали Закона. И мы подчиняемся не людям, а этим скрижалям. Неподалёку от них, в сатиновых брюках с серебряными пряжками, стоят суровые фигуры наших Предков, угрюмо созерцающие Нацию, которую они создали. Демон в форме лука, прячущийся за Конституцией это Частная Собственность. Выше, чем Суд, Флаг и Закон, близко к солнцу и почти такая же яркая, как Прогресс, единоличный Бог Америки. А на побережьях смутно прорисовываются два устрашающих монстра, оскаливших пасти: Фашизм и Коммунизм. А против них со щитом в руке стоит величественная Демократия, немного косоглазая из-за постоянного наблюдения за обоими монстрами. Даст ли она им отпор? Мы заламываем руки в молитве, в то же время предупреждая молодёжь, что правительства, особенно демократические, неспособны к разумным действиям. А от Атлантического до Тихого океана простирается необъятная, жирная фигура Бизнеса, которая охотится за хрупкой, неуловимой Уверенностью без единого шанса на успех. А вот маленький, дрожащий призрак в уголке Массачусетса, запертый в бочке, - это Налогоплательщик. Независимость в прозрачных одеждах прыгает с облака на облако, желанная и недостижимая. А здесь дугой стоят Массы, плотные, чёрные, копошащиеся. Этого демона нужно приструнить; если он поднимется, произойдут ужасные вещи; Конституция может погаснуть да всё, что угодно, может случиться. Летом 1937 Джон Льюис был замечен за попыткой всколыхнуть Массы; и страх и ужас наших лучших людей был безграничен. Капитал, задрав юбку выше колен, готовится оставить страну на острие шпильки, но не уезжает. Преступность кровавым омерзительным зверем перебирается из города в горд, Закон все пытается накрыть ее бетонной плитой, но все попытки тщетны. Преступность все продолжает ритмично вздымать свою Уродливую Голову. Есть здесь и двойственное восприятие Труда - для некоторых это громадная, грязная, когтистая лапа, а для других - рыцарь в доспехах. Нещадной поступью ходят туда-сюда Трастовые фонды и Энергетические компании, разжиревшие грязные монстры с огромными бицепсами. А вот и Уолл Стрит, притаившийся дракон, готовый на броситься на активы, еще не припертые к стенки другим сектором страны. Потребитель, убогая фигура в серой шали, устало идущая на рынок. Капитал и Труд пинают ее, когда она проходит мимо, в то время как Коммерческая реклама, игривое привидение, брызгает духами в ее глаза. Сзади секс кажется уродливым созданием, но когда она оборачивается, то становится чертовски соблазнительной. А вот и дом, яркий камин в стратосфере. Экономист прогуливается вверх и вниз, совсем без позвоночника. За ним идет неуклюжий демон, называемый Закон Спроса и Предложения. Производство, великан с молнией, зажатой в кулаке, шагает с не охотой с Дистрибуцией, худой костлявой девушкой, которая вот-вот упадет в обморок. Над океанами золотые весы надежного торгового баланса периодически поблескивают на солнце. Когда люди видят этот блеск, они подбрасывают свои шляпы в воздух. А вон колонна дыма, поднимающаяся на десять миль вверх, выглядящая как кобра, это бизнес круги. А тот звенящий гоблин - весь в механизмах и электрощитах- это технологи безработные. Богачи, нацепив на себя все вечерние регалии, сидят за переполненным банкетным столом, из-за которого они могут никогда не встать, обжираясь навсегда среди хрусталя и серебра... Таков, господа, своего рода мир, который создает наше использование языка. (Чейз Стьюарт, «Тирания слов»)
В общем, добро пожаловать в реальность, где электричество в розетке и пшеница на полях не являются результатом печатания бесполезных фантиков.