По застольному рассказу В.П.Радаева в ресторане “Воронеж”,
на крыше, что на Пречистенке.
Неумолимо приближался день обмена курсантами между парусниками регаты. День, когда группа курсантов покинет борт барка и разъедется по парусникам, которые гостеприимно предоставят места нашим парням. А на “Седов” прибудут иностранные кадеты оттуда. Такого рода мероприятие было новинкой для советского учебного парусного судна в 1986 году, оно требовало серьёзной системной подготовки, чтоб не возникли разные незапланированные сюрпризы, и всё прошло “как по маслу”.
Но к истокам, откуда эта “напасть” нагрянула на советский парусник. На судне ночь, то есть время после отбоя. В актовом зале именно в этот неурочный час собрались коммунисты и активные комсомольцы на внеплановое партсобрание. Нынче, кого ни спросишь из наших: “Кто там был?” — Неизменный ответ: “Не помню.” — Ибо по сегодняшний день это является тайной или тем, о чём вспоминать не хочется.
Все в догадках мысленно задавались вопросом: “Ради чего собрали?”
Озадаченный председательствующий помполит Нашениек начал собрание. Он скорбным голосом объявил:
— По программе регаты будет обмен курсантами… Седовцы пойдут на иностранные парусники, иностранцы будут приняты у нас на борту… — Тревога в голосе бойца невидимого фронта выдавала его беспокойство и недовольство излишним обременением для него и его команды “компетентных” спецов. В самом деле: здесь, на борту “Седова”, он и так с ног сбился блюсти комсомольскую девственность оравы курсантов. А как за ними (за нами) уследить на чужом борту? А если кто-то сбежит за границу? А если “пьянка” или “аморалка”, или незаконный оборот валюты?
Те времена были полны абсурда. Главный коммунист страны и любимец запада Горби деятельно ломал экономику Союза. Шёл на фантастические уступки и подписывал договоры, ущемляющие интересы СССР. Готовил поляну для Руста, слом Берлинской стены, роспуск ОВД и СЭВ. А главный коммунист “Седова” Нашениек Валдис Янович, человек-карикатура на “ловца над пропастью во ржи”, крепил идеологию социалистического маразма в среде курсантов. Сегодня, особенно сегодня, по прошествии времени, этот разлад системы или, наоборот, согласованность деструктивных сил видится отчётливо.
Только под надлежащим руководством коммунистической партии, никак иначе, можно было всё спланировать и всё предусмотреть. Именно по этой причине перед интерченджем собралось то партийное собрание. Задача стояла нешуточная. Следовало распределить места по поступившим вакансиям на парусники. Потому действие развернулось в русле партийных принципов: наиболее потенциально опасные места на идеологически чуждых парусниках капиталистических стран пришлось “прикрыть телами” коммунистов и активных комсомольцев. На парусники, принадлежащие странам соцлагеря пошли умеренные комсомольцы. На борту “Седова” оставались самые неблагонадёжные, они на том собрании отсутствовал.
Бытиё курсантов в гостях у кадетов достаточно подробно описывалось в рассказе “Герой”. Рекомендую к прочтению. Но опять же, есть что прибавить.
Итак: На клипере шкипер! У шкипера три… Три банкноты Deutsche Bundesbank в кулаке, которые тот незаметно вложил в кулак Андрея, наиболее коммуникабельного из той троицы. Был момент расставания, закончился интерчендж. Прощальные объятия… На клипере пол экипажа девчонок. И вот, в тот момент разлуки на век, когда девичья грудь плотно прижалась к сукну фланки. И этот момент тянулся… И нет слов... Разве школьные "ауфвидерзеен" и "гудбай" соответствуют моменту? Да, в этот момент Андрей подошёл к Владимиру с вопросом:
— Можно тебя на минуточку? — как к самому опытному был обращён этот вопрос. Они отошли на пару шагов, именно на столько позволяла палуба клипера, и Андрей, разжав кулак, показал содержимое Володе. — Кэп дал, — коротко шепнул он.
— Коварные империалисты! — моментально ухватив суть вопроса, не сдержался Владимир.
— Вернуть?
— Да поздно уже! Будем считать, что это от чистого сердца.
Троица наших братцев: Володя, Андрей и Серёга, прихватив свои пожитки, сложенные в объёмные полиэтиленовые мешки, покинула борт клипера. Да, те прозрачные полиэтиленовые пакеты — та ещё песня! В них ватник, кирзачи, тельник, трусы сатиновые… Весь скарб был перемешан и выставлен на виду. Марки, само собой, разделили между собой. Клятвенно пообещав друг другу ни гу-гу — сохранять в секрете. Ведь в Риге будет таможня.
Дело было в Бремерхафене. Серёга после увольнения в город вдруг начинает щеголять в новых белых кроссовках по палубе “Седова”. Зашёл, дескать, в магазин, понравилось и купил. Простой советский курсант, у которого в мице должна быть заколота иголка с продетой в неё полуметровой ниткой, а в кармане — носовой платок. Всё, буквально всё… И купил???
Обеспокоенные Володя и Андрей, конечно, подошли к этому товарищу в белоснежных кроссовках. Отозвали его за шлюпку, придвинув к планширю, задали вопрос:
— Ты чего форсишь? Сам засыпешься и нас подведёшь…
— Так к Риге я заношу уже кроссовки, они будут не новые. Не надо будет декларировать, — наивно ответил Серёга.
На этом, собственно, конец истории. Мне хочется только пофантазировать, кто куда потратил те банкноты.
Андрей наверняка купил очередной диск из винила. Была у него такая страсть. Двумя годами ранее, на том же “Седове” при заходе в Копенгаген, когда выдали по 90 крон, все, без исключения, купили себе джинсы. Андрюха тогда купил пластинку “SLADE”. Группа “Слейд” в 84-м была популярна, но этот его самобытный поступок немало нас удивил…
Володя, в правом ботинке которого под стелькой… Он всё время помнил об этом и старался наступать на правую ногу не полным весом… Нет, не знаю, куда он потратил эти марки.
16 марта — 12 мая 2022 года.
Рассказ "Кадеты в гостях у курсантов" — в продолжение темы.