Глава 9
Расставив шкатулочки на подоконнике, Катя оглянулась на дверь. Щель под ней была теперь наглухо заткнута мокрой тряпкой. Ещё не хватало отравить девочку-соседку или привести её папашу во вчерашнее состояние бешенства. Когда Андрей Павлович возник на её пороге, всклокоченный и не вполне одетый, и принялся качать права, она в очередной раз почти распрощалась с жизнью. Он твердил о ребёнке, вынужденном вдыхать вредные вещества, а у Кати случилось временное помутнение сознания. Из одежды на этот типе были вечные мятые спортивные штаны, очки, носки и тапочки. А обозрев обнажённый торс, она испугалась сильнее, чем боялась, пока он был скрыт. Сосед показался ей огромным и предельно боеспособным. Макс с его ростом чуть больше ста семидесяти и намечающимся пузиком такого впечатления произвести не мог. Помутнённое сознание Кати выдавало картинки из триллеров, сердце скакало, и неизвестно, чем это кончилось бы, не заткнись сосед и не уставься на её бельё на верёвочке. После взоров на нижнее бельё дамы джентльмены обычно меняют мысли об убийстве на другие. Конечно, если они не конченые психопаты. По физиономии соседа мгновенно стало ясно: он не конченый – так, умеренный домашний псих. Вспомнились Ленкины слова – ребёнок его не боится, значит, и угроза Катей преувеличена. Это, конечно, придало силы и утешило, но нарываться лишний раз всё же не стоило. Поэтому возвращаясь к творческому процессу, Катя решила затыкать щель под дверью тряпками. Половину вчерашнего дня соседи отсутствовали, укатили куда-то и сегодня. Лишь только за ними закрывалась дверь, Катя совершала марш-броски – в магазин за продуктами, на кухню за водой, в ванную принять душ. Жаль, что туалетом нельзя было воспользоваться разово на несколько дней вперёд. Впрочем, перед туалетом они пока не пересекались. Приобретя в магазине сразу несколько упаковок гречки, Катя решила – самое время сесть на гречневую диету. Мультиварка готовила гречку просто отлично, но в квартире, где ты одна и холодильник в полном твоём распоряжении, выдержать пять дней на гречке почти нереально. Тут сами условия намекали – пора заняться фигурой. Лишнего веса у Кати, по мнению всех её подруг, не было и быть не могло, но она опасалась, что вот-вот он откуда-то нарисуется. Всё-таки тридцать – не двадцать, пропустишь первый лишний килограмм и незаметно для себя превратишься в бегемота…
Хорошо, что на улице всё ещё стояла тёплая и солнечная погода и можно было открывать окна. Смесь запахов лака, гречки и кофе в сильной концентрации лучше не вдыхать. Поправив крайнюю справа шкатулку, Катя улыбнулась. На эту идею её натолкнула дочка неуравновешенного Андрея Павловича. Ведь и у девочек такого возраста может быть масса украшений. И купив себе шкатулочку ручной работы, заботливая мать обязательно купит подобную и своей принцессе. Салфетки с детскими мотивами Катя приобрела во время марш-броска за продуктами, и теперь розовая шкатулочка с феечками на крышке дожидалась своей будущей хозяйки.
Из коридора послышался подозрительный шум. Будто кто-то чем-то старательно лупит в стену. Катя подошла к двери и вспомнила, как они с Максом смотрели фильмы ужасов. Когда некто самоотверженно спускался в подвал заброшенного дома около старого кладбища, Макс ржал и заявлял, что в жизни таких идиотов не бывает и нормальный человек и шагу бы туда не ступил. Катя же, тревожно поедая попкорн, молчала, потому что стыдно было признаться вслух – она именно из подобных идиотов. Интересно же, что происходит в этих подвалах. Так и сейчас. Здравый смысл подсказывал ей, что проживая с нервным соседом, который наверняка способен скрутить ей шею лёгким движением руки, на подозрительные звуки лучше не выглядывать из убежища. Но любопытство взяло верх.
Высунувшись в коридор, Катя увидела, что Андрей Павлович пытается открыть комнату напротив своей варварским методом. А именно выбивает дверь плечом. Девчонка топталась рядом.
– Ключ, – сказала Катя. – У меня есть ключ.
Парочка синхронно обернулась.
– Понимаете, – неожиданно мирно сказал сосед, – мы увидели там пианино. Оно ведь уже никому не нужно, раз его бросили в доме под снос.
– А мне надо заниматься, – подхватила девчонка.
В этот раз на голове у неё красовались два криво завязанных хвостика, а белыми носочками она стояла прямо на грязном полу. Вздохнув, Катя вернулась к себе за ключом, подумывая – коридор надо будет мыть, и в коммуналках делается это по очереди. Вот только что безопасней – договориться с соседями или мыть молча в их отсутствие?
– Вот ключ, – Катя вложила его в протянутую лапищу соседа. – И если вам… понадобится ещё какая-нибудь комната… У меня есть ключи от всех.
Девчонка рванула к пианино, а её папаша вдруг пристально уставился на Катю. Она уже успела пожалеть, что вышла в коридор, и принялась размышлять, что ему теперь не так.
– Если у вас ключи от всех помещений…
– Кроме вашей комнаты, – успела оправдаться Катя.
– Зачем же вы разливаете лак там, где спите? Вы могли бы устроить себе мастерскую отдельно от спальни.
Ответа на этот вопрос Катя не имела, да и Ася нарушила их беседу, нажимая подряд все клавиши.
– Пианино расстроено, – сказала Катя.
– У меня проблемы со слухом, – пожал плечами сосед. – А вы всё-таки подумайте о разделении жилой и рабочей зоны. А то угорите, и того…
Закрывшись в своей комнате, Катя привалилась к двери спиной и подумала – кажется, с её существованием тут смирились. Тому, кого хотят выселить или уничтожить, не предлагают заботиться о своём здоровье…
Шкатулки высохли, и Катя включила вырубленный после визита на старую квартиру телефон, чтобы позвонить пенсионеру-продавцу и сообщить – первую партию товара она готова привезти прямо завтра. Телефон ожил, и Катя узрела там кучу смс-ок. Макс звонил ей регулярно. Наверняка заявить, какая она стерва и спросить, как она могла утащить у него кофемашину. Отвечать уже почти бывшему супругу она не собиралась. Пусть позвонит, понервничает, а ей надо подойти к разводу с холодной головой. Мир с соседями и неудобства Макса вдруг улучшили Катино настроение настолько, что она даже смело выбралась на кухню за водой. Раз уж вспомнила о кофемашине, пора произвести на ней вкусный напиток.
На кухне Ася, оставившая в покое пианино, пила молоко из пластиковой бутылки. Рядом с ней лежала обсыпанная сахаром булочка. Желудок, истязаемый гречкой, тревожно заныл. Печально глянув на булочку, Катя открыла кран. Стоять молча спиной к девочке-соседке было как-то неловко. И Катя повернулась.
– Хочешь кое-что посмотреть?
Ася поставила молоко на стол и вытерла рукавом кофты молочные следы с губ.
– Что?
В комнате Катя вручила маленькой соседке шкатулку.
– Как думаешь, девочкам твоего возраста понравится? По-моему, класс.
– А по-моему – отстой, – заявило дитя абсолютно спокойно. – Разве что для детского сада. Там почти ни у кого нет мозгов.
Отставив шкатулку как непривлекательный объект, дитя принялось осматриваться. Обозрев комнату, ткнуло пальцем в кофемашину.
– Ничего себе.
– Угостить?
Поить кофе особу, которая только что назвала результат Катиных усилий отстоем, не очень-то хотелось, но Катя взяла себя в руки и решила, что Ася маленькая, а Катя – взрослая, именно поэтому вестись на подобную ерунду она не будет.
– Я люблю кофе с мороженым, – сообщила девчонка.
Катя глянула в окно – в магазинчике напротив дома мороженое продавалось.
– Если ты принесёшь мороженое…
Ася тоже выглянула в окно и задумалась. Потом решила:
– Хорошо, я сейчас.
Протопав в свою комнату, видимо, за разрешением на поход в магазин, Ася вскоре хлопнула входной дверью. А Катя подумала – бедная крошка, она, возможно, не любит всего нежного и принцессного потому, что воспитывает её один отец. Вон как он её одевает – защитного цвета штаны с кучей карманов, а курточка и вовсе камуфляжной расцветки. Забыл, что растит девочку, а не мальчика. Хотя дитя занимается музыкой, а это уже нечто девичье. Вот только помочь в этих занятиях папа без слуха не в состоянии. Вспомнив своё детство с музыкальной школой, английским и прочими интересными занятиями, Катя пожалела соседку ещё сильнее. Но ведь часто бывает, что у ребёнка появляется взрослый друг и этот друг как-то влияет на ребёнка, помогает ему. Если уж они оказались в одной квартире…
К приходу Аси с мороженым Катя вообразила, что сможет помочь девочке с музыкой. А начать стоит с того, чтобы пригласить сюда настройщика…
Утром Катя проснулась от душераздирающих звуков. Кажется, бедная малютка унаследовала от отца отсутствующий слух. То, что пианино в ужасном состоянии, Асю не смутило. Она барабанила по клавишам, вызывая у Кати нервную чесотку во всём организме. Надо же, а вчера всё было так хорошо. Они выпили кофе с мороженым, ребёнок отправился к отцу, а Катя занялась, наконец, наведением уюта в комнате – продумав, что и где будет стоять, сдвинула то, что могла сама и, набравшись смелости, попросила соседа передвинуть наиболее тяжёлое. Сосед, заявив, что это раз плюнуть, и верно справился с мебелью, даже не изменив темп дыхания. И Катя говорила и ему и Асе, что инструменту необходим настройщик. А сегодня? Утро начинается с безумия, словно не было относительно спокойного вечера и они обо всём не договорились…