8.09.
Почему человека бросает от прекрасного к пошлому и безобразному, а от них – снова к прекрасному? Может быть, он хочет получше рассмотреть себя в этих кривых зеркалах? Ведь и безобразное, и прекрасное – субъективны. Вот пошлое… – это что-то из другой оперы. Оно вообще – вне зеркал. Вне эстетических, «вкусовых» категорий. Это что-то пещерное, но без людей, даже первобытных. А пошлого становится всё больше и больше, и оно всё воинственнее и воинственнее.
PS: в Москве творится что-то странное; не дошло бы до уличных боёв. Чудится Красная Пресня и проч. Может быть, помоги Боже! без гражданской потасовки: – проходили ведь (чего нового?), зачем судьбы-то ломать, страну ломать?..
Хотя, – кривые зеркала!..
**PPSS.29.04.2022. Просматривал фотографии и видеоматериалы того времени в Интернете: сколько ассоциаций и связующих нитей с сегодняшним днём.
А как тогда это переживалось?! Кто-нибудь сегодня отдаёт себе отчёт в том, что этот день - сегодняшний день! - "мы приближали, как могли": головокружением от свободы... ото всего и от всех, головокружением от открывающихся возможностей нашего ego, своевольного и своенравного, плюющего на другие, столь же своевольные и своенравные (достаточно вспомнить бандитские разборки или посмотреть сериал "Бандитский петербург" или нечто подобное).
Нас убаюкало пенье западных сирен о гармонии демократического и либерального западного мира. Мы не привязали себя к мачте, как привязал себя Одиссей. Да и мачты-то, пожалуй, под рукой не было. Слава Богу, не пошли ко дну. Но мы ещё в море, и под нами не одна сотня метров бесстрастной воды. А попытки решить всё за счёт тоталитаризма, за счёт возвращения личности, подобной Сталину, звучат всё чаще и чаще. Такое впечатление, что люди либо потеряли компас, либо он у них размагничен: все тонущие плывут к берегу, а эти, оригиналы, плывут в открытое море, и они в своём оптимизме не похожи на Мартина Идена - хотят жить, и хорошо жить. А получится ли?
11.09.
В Москву стягиваются спецвойска. Приплыли. За "завтра" сегодня и медного гроша – жалко. Можно кричать, возмущаться, думать сколько угодно, что ты что-то можешь. А не можешь – ничего, кроме возмущения в магазине или на рынке в Андреаполе. Весьма существенное «возмущение». Сунься куда, сложат и вычтут: «вегетарианский век» далеко не закончился – стал утончённее (век – гурман!), циничнее (хотя думалось: куда циничнее?) и равнодушнее к себе подобным.
17.09.
Ушёл в лес. Хотелось бы вообще уйти. Картошку, которую должен был выкопать сегодня, докопаю завтра. Погода ничего! – Моё от меня не уйдёт. Воскресенье всё пятой точкой смотрел в небо; оно устало от моего отношения к нему. Посмотрю на него сквозь последнюю листву, подмигну, улыбнусь, покурю на вальнеке, съем последнюю, кисловатую и водянистую (ещё, как ни странно, попадаются в лесном подстиле ягоды) землянику или на мхах чернику. Плюну на всё, и завтра буду готов к работе. А ночью… А. Платонов. Значит не отдохну.
30. 09.
Пошёл с утра на озеро (картошку убрали, су̀шится в предбаннике, и я относительно свободен), прохладно, поклёвок почти нет, но сам процесс… Понятно, что отец вечером в сѐти соберёт больше; весь мой рыбацкий позор будет наяву; но готов претерпеть позор – наедине с водой так доверительно-просто, как наедине с самим собой. Вообще, иногда хочется жить где-нибудь в трущобах, подальше от людей. И если мишка будет дышать в затылок, обернуться и улыбнуться ему, авось не набросится. Помню, летом: после косьбы, утром, часов в 10, возвращались с отцом из Которова (у трактора обрезало ось) – у обочины дороги мишка копает муравейник, урчит от удовольствия, нас не чует – весь занят своим чревоугодным делом; батя ему: – Ах, ты, пакостник! – Он сразу, как лошадка, на дыбы. Глаза большие. Но – ни звука. Прыжком – на четыре ноги. И мелким скоком, не особенно торопясь, – в лес. Эх! прервали топтыгину удовольствие. Лучше бы прошли молча. Даже если бы он увидел, проводил бы глазами и занялся тем, что прервал. Мы очень часто нарушаем естественный ход вещей, как сказал поэт, «и в детской резвости колеблем свой треножник». Не всегда это может обойтись столь ничтожно, оказаться безобидным. Аукнется когда-нибудь!
Очень мы нечуткими стали, люди!
Спасибо за просмотры, ПОДПИСКУ, делайте лайки, пишите отзывы!