оглавление канала
Темно-лиловые тяжелые тучи выползали из-за горы, предвещая скорую грозу. В воздухе ощущалась свежесть близких молниевых разрядов. Порывы ветра налетали внезапно и мощно. Пчелы притихли в ульях, птицы замолчали в кронах деревьев. Весь мир замер в ожидании бури.
Катюха бегала, как заполошная по двору, торопясь снять высохшее белье, болтающееся на веревках под порывами налетающего ветра. Коса у нее выскользнула из-под туго повязанного платка и сейчас моталась по спине, рассыпаясь прядями золотистых кудрей. Алексей торопился укрепить борти, недавно поставленные, с новыми семьями, которые удалось по весне переселить из дикой колоды, добытой с великим трудом. Дворовый пес по кличке Рой, лежал на крыльце и сторожко крутил огромной лохматой башкой, следя за хозяевами, чтобы, значит, не обидел кто, не подкрался из леса зверь какой, да не кинулся бы. Тут Катюха заметила столб пыли на дороге, выходящей из леса. Не иначе, кто-то спешил верхами к ним на пасеку. Рой с крыльца поднялся, спустился со ступенек и замер, словно каменное изваяние, перегораживая подступ к хозяйке. Катерина, ласково потрепала пса по загривку, и, сделав руку козырьком, внимательно стала всматриваться в том направлении, а потом громко крикнула:
- Алекся!! Никак скачет к нам кто-то… Глянь…!
Алексей, забивавший последний клин под установленную на дикий камень колоду, разогнулся, опустив руку с кувалдой вниз, и тоже посмотрел в сторону дороги. Сейчас уже было хорошо видно, что на каурой кобыле безо всякого седла летел по дороге Ванятка, кузнецов сын. Рыжие вихры стояли дыбом, рубашонка развевалась пузырем. Алексей поспешил к дому. Беспокойство стало овладевать им. Не иначе, случилось чего.
Парнишка подскочил к самым воротам, лихо осадив своего скакуна.
- Алекся, старец Онисим велел тебе приехать! Поспешать велел!!! – Голосок у мальчишки был звонким, пронзительным, что твой колокольчик.
Выкрикнув это сообщение, Ванька умелой рукой развернул свою каурую, и умчался обратно, подгоняемый в спину ветром. Алексей даже спросить ничего не успел. Вот, постреленыш!! Катерина с тревогой посмотрела на брата.
- Чего случилось-то, Алекся? – Голосок ее дрожал от волнения и беспокойства.
Алексей, сурово нахмурившись, пожал плечами.
- Старец призывает, а почто, не ведаю. Ты, это, ступай в избу, да двери за мной затвори, и никому не открывай, пока не вернусь.
После таких слов, Катюха перепугалась еще больше, и прижала ладошки к груди, глядя на брата своими пронзительно синими глазами, ставшими от испуга круглыми. Алексей, тем временем, оставив кувалду у порога, стал запрягать свою чалую кобылку. Вид имел серьезный и сосредоточенный. Нельзя было показывать сестре, как его самого испугало это сообщение. А то, вон она, стоит, смотрит на него совячими глазами, и губенки от страха трясутся. Что бы как-то вывести сестру из ступора, он строго прикрикнул:
- Ну, чего стоишь трясешься?! Еще ничего не случилось. Подумаешь, старец призывает. Дело, наверное, какое есть ко мне, вот и призывает. Нечего пугаться раньше времени! Вон, гляди, у тебя корзину с бельем перевернуло ветром. – И уже мягче добавил. – Ступай, Катюня, ступай в избу. Я скоро…
Катерина метнулась к веревкам, где, и вправду, ветер перевернул корзину со снятым бельем. Ну, слава тебе, Господи, бельишко-то из корзины хоть не выпало. А то, пришлось бы опять на речку бежать, выполаскивать. Схватив корзину, Катерина кинулась в дом, заперла двери, как Алекся велел. И, теперь испуганной мышью высовывалась из окна, глядя вслед ускакавшему брату.
Алексей соскочил с лошади почти на ходу. Замотал кое-как повод на коновязи, и без стука влетел в избу. Старец сидел у печи и прошивал дратвой дырявый старый валенок. Увидев запыхавшегося Алешу, проворчал:
- Вот, валенки с лета готовить надо. А то потом схватишься, а починять уж и времени нету, снег на дворе лежит. Там уж не до починки будет.
От вида спокойного Онисима, починяющего валенки, Алексей слегка опешил. Он то думал, тут что-то такое… Летел, как на пожар, а дед валенки чинит. Старец, не обращая внимания на оторопевшего парня, отложил свою работу в сторонку, и тяжело поднялся, опираясь на посох, стоявший рядом с печью.
- Ну, чего замер в дверях, проходи, садись. Хочешь квасу? Холодный… Авдотья только из погреба достала.
Авдотья, была соседкой Онисима, уже пожилых лет, вдовая. Иногда приходила и старику подсобляла в хозяйстве, когда и кухарила. А все из уважения к старцу, ну и по-соседски, конечно. Муж у нее погиб, еще давно, по весне в ледоход. Осталась она с тремя детишками одна. Но, баба была сильная и телом, и духом. Поэтому, кручиниться долго не стала, занялась хозяйством. Коров держала с десяток. Маслобойню, от мужа оставшуюся, и почитай порушенную, подняла. Сынок ее старший, Васька, масло в город возил, по купеческим, да зажиточным домам. А две девки помладше матери по хозяйству помогали.
Но, Алеше было не до квасу. Он никак не мог взять в толк, чего ж это была за срочность такая, что он, сломя голову, летел к старцу, сестру, чуть не до смерти, этой самой срочностью перепугал. И теперь, он хотел знать, ради чего это все было. А старец, как нарочно, неторопливо налил в кружку квасу из глиняной крынки, и стал маленькими глотками пить, да нахваливать, будто дразня парня:
- Ох, и квас нынче получился …Дерзкий!! На березовом соке, еще с весны. Отведай, Алеша.
Алексей, немного отойдя от бешенной скачки, присел на краешек лавки, и налил себе из крынки тоже. Он понимал, что это была, словно, игра такая. Старец его на терпение и выдержку характера проверяет. Парень допил квас, вытер рукавом рубахи рот, и проговорил степенным неторопливым голосом:
- Благодарствую, отче. Ванюшка прискакал, сказал, что ты меня видеть желаешь.
Онисим одобрительно усмехнулся в седую бороду. Хороший парень вырос. Да, уж и не парень почти вовсе, мужчина. Вон, на подбородке уж и бородка курчавится, и усишки наросли. Правда, еще пока не очень густоваты, но это дело возрастом поправимое. Да, вот, глаза еще выдают его лета, уж больно по-мальчишески в них горит огонек, и улыбка делает лицо совсем детским. А так, косая сажень в плечах, да и умом его Господь не обидел. Старец еще раз внимательно оглядел своего воспитанника, и чуть опустил голову, пытаясь скрыть довольный вид.