Поднимался Виктор Викторович рано. Бросив беглый взгляд в рассветное окно и плотно позавтракав, Виктор Викторович выходил на балкон, раскидывал пухлые волосатые руки в стороны и несколько раз выкрикивал:
— Мы лучшие! Мы лучшие!
Это был у Виктора Викторовича такой ритуал. Кричал он не сказать, чтобы очень громко, но и не шепотом. Так кричал, чтобы мир услышал, но и соседи потом не пришли ругаться.
Звук упруго отскакивал от стены соседнего дома, как теннисный мяч, и солнце, тоже похожее на мяч, отражалось в стеклах и подмигивало розовощекому Виктору Викторовичу, соглашаясь — конечно, так и есть! Лучшие!
Под "мы" Виктор Викторович понимал себя, и никого более. Просто "мы" звучало солиднее, надежнее. Тем самым Виктор Викторович весь мир брал в союзники.
Покричав так, Виктор Викторович некоторое время впитывал еще свежий утренний воздух и звуки просыпающегося города, затем решительно хлопал себя животу, одевался и шел к остановке автобуса.
День катился вперед, как по рельсам, и к обеденному перерыву над челом Виктора Викторовича сгущалось лёгкое облачко. Виктор Викторович временами хмурился, но пытался бодриться и тихо бормотал свое заклинание:
— Мы лучшие. Мы лучшие.
Однако приходило время обеда, и Виктор Викторович снова расцветал розовым округлым пионом. Склонившись в столовой над тарелкой, он бодро переливал в себя куриный супчик и время от времени вскидывал голову — вот, мол, какие мы! Лучшие!
Никто с этим не спорил.
Обеденного перерыва, тем не менее, хватало Виктору Викторовичу ненадолго. Если же его вызывало на серьезный разговор начальство или случалось еще что-то драматическое, насильственное, Виктор Викторович опадал, словно розовый воздушный шарик, из которого выпустили воздух.
Домой он приползал без сил. В пустой голове гулко скрежетал страшный вопрос. Вопросительный знак сосал и грыз Виктора Викторовича изнутри, изгибался червем, мучил его и жалил:
— Мы лучшие? Это мы лучшие? А если не мы? А вдруг не самые лучшие?
От червивого вопроса было одно-единственное средство — залезть под одеяло с головой и застыть. От недостатка кислорода и от усталости измученный Виктор Викторович в конце концов проваливался в сон. Удивительным образом беспросветно черный омут отчаяния к утру светлел, наливался красками и светом, будто Виктор Викторович поднимался с океанского дна поверхности — медленно, постепенно, чтобы не случилось кессонной болезни...
А рано утром Виктор Викторович снова просыпался с улыбкой на порозовевшем лице. Плотно позавтракав, он выходил на балкон, раскидывал в стороны руки и негромко кричал:
— Мы лучшие!
И всё вокруг соглашалось с ним.
==========
Спасибо, что читаете мой канал. За то вам многие грехи простятся!
Вот еще: