Из дневника моего дедушки, участника Великой Отечественной Войны.
Во время наступления получили пополнение, но командира взвода у нас так и не было. Нами распоряжался непосредственно командир эскадрона, мы как бы слились с пулеметным взводом и были как одно целое.
Подошли к реке Неман, нужно было форсировать. По-видимому, немцы на наше направление перебросили свежие силы. Завязался бой за переправу через Неман. С обоих сторон было очень много самолетов. Сейчас я понимаю, что здесь действовала Французская эскадрилья, но тогда я не знал. Почти полный день в воздухе шёл воздушный бой. Самолёты гудели довольно на большой высоте, а потом, если фашистам удавалось вырваться, то они пикировали прямо на переправу, где установили по канатам два парома. Настало время и нам переправляться, но паромы заняты. Подошли, ждём. И тут пикирует на нас «Миссер», бросает бомбы, много убитых и раненых лежат здесь. Но паром целый, мы грузимся и благополучно переправляемся.
На платформе идёт тяжелый бой. Все кругом простреливается, мы занимаем оборону и стоим до вечера. А вечером нас снимают. Построили нас, и политрук говорит: «Товарищи, настала пора, когда мы должны сегодня ночью сделать марш и наступить на немецкую территорию! И мы должны отомстить за все то, что нам сделали фашисты!» Приказа не было убивать немцев, но разговор был, это я сам слышал от командира. Он сказал: «Будете делать то, что они делали с нами». И мы двинулись.
Здесь были непроходимые болота и дремучие леса «Августовские». Ночью двигались, а утром встречали упорное сопротивление. Завязался бой. Днём немцы пошли в контратаку. Мы к этому были готовы. Я выкопал хороший окоп, и у меня был трофейный бинокль. Я всё время наблюдал. Вдруг вижу, что немцы как бы крадутся к нам потихоньку , переходя от куста к кусту. Вовремя подошли минометчики. Сержант спросил меня где немцы. Я дал ему бинокль, и он увидел, стал делать пристрел. Было хорошо видно простым глазом, как одна мина разорвалась за тем местом, вторая разорвалась ближе к цели, а третья уже примерно в том месте. Командир эскадрона дал команду не стрелять, чтобы немцы подошли ближе. Я на прицел взял одного фрица, и следил за ним, ждал команды. Но вот с фланга открыли огонь, оказывается там немцы, уже почти вплотную подошли к нам по кустам. И тут я стал палить в того немца. Всё таки, я, наверное, его ухлопал. Проверить было нельзя. Мы эту атаку отбили, больше пока они не лезли.
Пришёл командир полка, и дал указания, чтобы наш эскадрон сняли отсюда. И командир повёз нас по линии обороны в другое место. Я часто пишу "эскадрон", и, наверное, некоторые думают, что раз эскадрон, то мы должны всё время быть на конях. Может это было и так, когда воевали в гражданскую войну. Мы же воевали как пехота. Только передвигались на конях. Во время марша, или когда немцы отступают, тут уже наши лошади нам были нужны. Сколько я провоевал, в атаку на конях мы ни разу не ходили. Хотя каждый кавалерист и имел саблю. В атаку ходили тоже как пехота. А кони находились с коноводами в тылу. Как правило, с нашей частью всегда передвигались танки, особенно их много было в последнее время. Бывало мы продвигались за ночь до 50 км , тут уже никакая пехота столько не пройдет. А если где-то большая немецкая сила - танки с нами, даже «Катюши» там были.
Поставленную нам задачу, перейти немецкую границу, нам пока выполнить не удавалось. Начались затяжные бои, стали переходить к обороне. И вот нас отводят на отдых и пополнение в нашем взводе. Старых солдат из 28 человек осталось 8. Из Краснодарского края мы двое с Володей Н. Чайка, наш друг, попал в пехоту. В Минской операции много было взято в плен. И вот, его во время боев отозвали конвоировать немцев. Получили мы от него письмо, что он в пехоте.
Итак, мы на отдыхе в Польше. После долгих боёв мы не могли сразу привыкнуть к тишине. Она какая-то была гнетущая. Во мне произошла перемена. Что-то добавилось, что я и сам пока не знал. Но я стал вспыльчивей, несдержанней, это я чувствовал. Из беспрекословно выполняющего приказы солдата, я превратился в личность со своим «я». Но это не была эгоистическая сторона характера, а скорее всего зрелость и мужание.