Начало -
ОДНА СПЛОШНАЯ ЗАДНИЦА.
Она планомерно шагала назад, наступая на стулья, ящики с химическими веществами и, едва не запнувшись о следующую преграду — телевизор, висящий на стене, замерла, пристально всматриваясь в островок у входа в химчистку.
У зоны выдачи стояла Жозе, болтая по снэпчату, и, когда к ней обратились, раздосадованно осмотрелась кругом на наличие где-то поблизости, как и всякий раз, Веры. Но та испарилась.
— Да, конечно, я готова вам помочь, — нарисовав улыбочку, Жозе, прикрывая своей высокой фигурой мужчину, обслуживала нового клиента.
Разумеется, никогда он здесь не бывал — Вера бы неминуемо запомнила холодный хищный взгляд и полную отстранённость от происходящего с ним же. Да хоть пусть всё горит, он сохранит прежнее лицо! В этом Лун была уверена и, сделав ещё один шаг назад, пошатнувшись, завалилась за угол стены, в проход между помещениями.
Ударившись неловко лопаткой, Вера тихонько взвыла, прикрыв рот пыльной ладонью — она облокотилась на стену, развалившись на полу, и терпеливо ждала, когда же этот ленивый хищник свалит.
Девушка устремила взор на Жозе, вставшую недовольно над ней, руки в бока, и испепеляющую её гневным взглядом.
— Вера, раз ты игнорируешь свои обязанности, я сегодня могу позволить себе уйти на пару часов пораньше. Так что ты за старшую, — и, перешагнув через ноги девушки, тётушка Жозе направилась в подсобку.
Вера взвыла и, сжав в ладонях лицо, разошлась матом. Конечно, когда же ей удалось бы без проблем попасть на закрытый показ нового фильма с важным участием Билла — показ, на который ей всеми правдами и неправдами, изображая дружбу и сестринство в группе, пришлось выпрашивать билет у одной женщины, работающей в том самом театре, где должна состояться закрытая встреча с создателями картины.
— Тётя! А Билл Скарсгард, случайно, ещё не приходил сегодня? — Вера задержала дыхание, зная, что, никого, кроме этого хищника с бычьей шеей, не могла пропустить, — она и в туалет бегала меньше чем на полминуты, и ела не сильно дольше, и всегда ошивалась где-то рядом со стойкой.
Смутные сомнения зародились в её голове. Она вскочила, ощутив острую боль в лопатке, и, добежав до стендов с чистой одеждой, застонала, быстрыми нервными пальцами перебирая вешалки. Синий костюм в жёлтую клетку. Его нельзя ни с каким другим спутать.
Не было больше наряда на вечер для Билла на этом стенде. Вера схватилась за волосы, взъерошивая их и впиваясь ногтями в кожу. Она ощущала, как с каждой десятой секунды теряла контроль.
Едва не завизжав, она закричала сквозь стены, обращаясь к Жозе:
— Когда здесь был Скарсгард? Когда?!
Тётя вышла к стойке и Лун за ней почти спустя минуту. Вера кипела, едва не взмывая ввысь лобную кость черепа. Пальцы отплясывали чудовищные па на дереве — хотелось вдарить в стену и, скрючившись, осесть на пол. Но для начала необходимо было разобраться с Жозе.
Тётя пожала плечами, посмотрев сквозь прозрачное стекло дверей:
— Кто-то от него приходил. Родственник какой-то.
Вера изобразила на лице ужас.
— И ты, несмотря на все правила, отдала ему одежду Билла?
Жозе вскинула руки вверх.
— Приятный мужчина.
Девушка схватилась за голову и едва удержала в себе крик. Она бы и хотела выяснить отношения с тётей, но ей невозможно было объяснить всю ту боль и отчаяние, которые тогда переполняли девичье сердце.
— Я поняла. Впишу в правила новый пункт: «Если вы очаровательно улыбаетесь — отдаём что угодно»! — взяв себя в руки, отрапортовала Вера, глядя на тётю особенно злобно.
— Не сказала бы, что этот милый мужчина улыбался, — растерянно молвила Жозе, демонстрируя Вере свой профиль.
Девушку злило и то, что Жозе в очередной раз обломала её планы, и то, что сейчас почему-то, говоря с племянницей, смотрела в другую сторону!
— Господи, — тихо простонала Вера, — окей, тогда меняем новое правило: «Если вы очаровательно не улыбаетесь — отдаём что угодно!» Так правильнее? — нападала девушка, наступая на тётю, вставшую как истукан, смотря в сторону выхода.
— Видимо, что-то забыли, — в никуда пробормотала Жозе.
Вера, проследив траекторию направления её взгляда, уже услышав колокольчик у входа, опоздала с побегом — к стойке через два мгновения — два медленных удара сердца — подошёл высокий светловолосый мужчина.
Девушка не могла скрывать своих чувств: она его ненавидела. За то, что портил её планы, за то, что был при этом так безучастен, за то, что вставал на пути между ней и необыкновенным Биллом. Он словно прилетел в этот город из своего чистилища для того, чтобы напакостить девушке. С той встречи у дома Билла, Александр незримо следил за тем, что делала Вера.
Проходя вдоль улицы и поднимая взор к окнам Билла, Вера видела наблюдающего за ней светловолосого, дважды она сталкивалась с ним где-то в районе, осторожно обходя его фигуру полукругом. И в кафе, в кой-то веки туда заявившись, она увидела брата Билла и даже не с Биллом, а в гордом одиночестве! Он посмотрел на неё так, что съесть венскую вафлю захотелось в другом месте. Хотя нет, вообще аппетит отбило, как ударом тока.
Вера исподлобья взирала на мужчину, вставшего напротив, желая испепелить его на месте. Или просто убить — можно труп оставить в целости.
Думая об этом, Вера не заметила, как Жозе, что-то бросив ей на прощание, исчезла. Теперь их осталось всего двое, без свидетелей.
Скользкая ухмылочка отобразилась на его лице — Веру передёрнуло. Время за его головой близилось к семи, с каждой секундой уменьшая её шансы на раннее закрытие вне ведома Жозе и спешки к театру, где должно состояться важное для неё мероприятие.
— Чего вы хотите? — вяло поинтересовалась Вера, жаждя как можно быстрее вытолкнуть Александра из офиса химчистки.
— Хотел пригласить милую Жозель составить мне компанию за ужином.
— А, так вы идёте, — Вера грустно обвела взглядом мужской приглушённо оранжевый костюм, — какая радостная новость, — откровенно язвила девушка, едва не скривясь от ненависти, — что же, сообщаю: милая Жозель послала бы вас нахрен, если бы могла себе это позволить — вежливая, знаете, женщина, не любит лишних эмоций. А видеть она вас больше не хочет. Удружите, пожалуйста, не красуйтесь этим фейсом, — она обвела в воздухе овал лица Александра, — поблизости. А то вороны вдруг налетят и разорвут. Ох, как ваши фанатки будут расстроены. Из женской солидарности не хочется разочаровывать милых дам.
Александр бы опешил, если бы уже не вступал в диалог с этой дикой девчонкой. Её наглость, целеустремлённость и игнорирование любых норм — если уж быть откровенным с самим собой, всё это впечатляло мужчину. Он видел в ней скорее героиню подростковой дерзкой комедии, чем реального, живого человека, решившего, что в этом мире так просто создать идеальный план и добиться желаемого одной прытью и разрушением личных границ.
— Пожалуй, я пойду. Имеются важные планы, — он коротко улыбнулся и, не удержавшись, подмигнул злой Вере.
Она едва не уронила нижнюю челюсть, поражаясь его самоуверенности, невероятной пошлости и громадному высокомерию.
— Зачем вам Жозель? — уже в спину бросила грубый, как булыжник, вопрос Вера.
Александр медленно, словно напоказ, развернулся на пятках к девушке, мечтательно улыбаясь и бросая на неё взгляд, сравнимый разве что со взглядом героя Микки Рурка в «Девяти с половиной неделях».
— Я без компании остался в последний момент, — мужчина легко развёл руками — и именно в то мгновение он впервые показался неискусственным, лишённым экранного лоска — красивым? Вряд ли. Скорее естественным.
Вера перевела взгляд на часы — без пятнадцати семь. Если взять такси в течение трёх минут, то она успеет. Плевать на предписания Жозе, на этого мужчину, на кару небес — Вера кровь из носа должна быть там, с Биллом. Пусть хоть небо разорвётся, осыпая её пеплом. Она успеет.
— Мне вас жаль. То есть не вас, а вашу участь, — тараторила Вера, ища все нужные вещи, — спустя минуту она стояла у охранной системы, сигнализации, и вводила код, — у вас пятнадцать секунд, чтобы закрыть двери с той стороны, — крикнула Вера Александру и ждала звука колокольчика.
Однако и через пару секунд никаких звуков из зала не последовало — Вера поспешила к главному выходу, чтобы силой вытолкнуть брата Билла и отправиться, наконец, в театр.
Когда она подбежала к стойке, то увидела мужчину, стоящего к ней спиной и глядящего куда-то за стекло.
— Пора уходить. Мы закрываемся, — встав через стойку за мужчиной, Вера всматривалась в его затылок и не понимала, почему не может решиться подтолкнуть его к выходу: всего лишь взять за рукав пиджака и протащить к двери, вытолкнуть на улицу и закрыть двери на замок. Делов на несколько секунд, но Вера не могла заставить себя прикоснуться к Александру — стояла за спиной и, выбирая нужный угол, рассчитывала, за какую часть тела было бы удобнее взяться, чтобы утащить его отсюда.
Прежде чем раздался сигнальный звук и двери заблокировались, Вера всё-таки обратилась вновь к человеку напротив:
— Вам лучше свалить отсюда. Ибо иначе вы окажетесь заперты здесь до утра. Или до вызова службы. Но, ходят слухи, они долго добираются по выходным дням. Все, так вышло, хотят проводить время с семьёй, — Вера усмехнулась, ибо с некоторых пор считала себя отщепенцем, человеком без родины, без семьи и без осязаемого будущего.
Совсем не похожего на тех, кто сейчас сидел за столом большой компанией, ел пиццу или пил вино. Или смотрел тв-шоу со всей семьёй, развалившись на диване. Она была другая, и такого будущего ждать не могла.
— Вы совершили огромную ошибку, — отреагировала Вера, когда услышала щелчок замка и тройной сигнал, — всё, мы с вами в ловушке по вашей вине, — рассмеялась ехидно девушка, опуская лицо на прохладную стойку, — вы сумасшедший, вы в курсе?
Вера смеялась, развернув голову в сторону стены на стойке.
— Нет, я, конечно, тоже, по мнению некоторых людей, со странностями, но не настолько, чтобы специально запереть себя в ограниченном пространстве с человеком, которого на дух не переношу. Даже по моим меркам вы невероятный кре…
Девушка ощутила на затылке взгляд и, оправившись, встала, с интересом глядя на человека напротив.
Александр выглядел умиротворённым, его лицо не выражало ничего. Вера внимательно проследила за тем, как мужчина снял сначала один, потом другой наушник, положив их в кейс.
Злость сменилась шоком. Он пропустил всё самое важное потому, что был в чёртовых затычках для ушей?
— Закончила? — спросил он расслабленно с лёгкой ухмылочкой.
— Ага. Мы оба кончили, — едко отреагировала Вера на скрытый сарказм.
— Был рад снова встретиться и пообщаться. Передай, пожалуйста, Жозель, что, скорее всего, на неделе, до отъезда, я ещё забегу.
Вера следила за тем, как мужчина приблизился к двери и дёрнул ручку — раз, два, обернулся к девушке, три. Безрезультатно.
Озадаченность на его лице сменилась усталым негодованием:
— Я спешу. Давай без игр, — попросил мягко он и не заметил, как Вера показала ему фак в спину.
— Да какие уж тут игры. Это жизнь, господин Скарсгард, — понуро вещала девушка и пошла по направлению к подсобке, чтобы достать из холодильника запасы освежающего пива Жозе.
Прихватив сразу две бутылки, Вера вернулась в основной зал и, не успев пройти телевизор, ещё из коридора между помещениями, лицезрела на себе мрачный, тяжёлый, привычно утомлённый и не ищущий веселья взгляд. Александр тревожно сверлил её светлыми глазами.
— Послушай, Вера, — он взглянул на бейджик в районе груди, бросающейся в глаза благодаря узкому топу, задержав на пару мгновений внимание там, — я очень надеюсь, что ещё несколько дней назад мы друг друга верно поняли: я не хочу, чтобы ты докучала моему брату. Он неопытен в вопросах подобного толка, его карьера только получила настоящий старт. И, если вдруг он действительно тебе нравится, не отягощай его жизнь. Вся эта слежка, пакости, попытки привлечь его внимание — всё это не имеет никакого смысла, поскольку Билл влюблён, у него появилась прекрасная девушка, с которой он хочет построить семью. Я понимаю, что это может ранить тебя, но — я вижу — ты неглупая девушка и должна понимать, что эта дорога для тебя закрыта. Он занят, влюблён по уши — и все твои старания принесут боль в первую очередь тебе. Пожалей себя, остановись, пока не стало по-настоящему больно.
— Будете пить? Мы здесь надолго. Я отправила запрос охранной службе, но не надеюсь на их скорый приезд. Как бы вам ни было тяжко, придётся куковать энное количество времени в моей — безумной — компании.
Вера всё отчётливо слышала — каждое слово, предупреждение, факт наличия некой влюблённости — в кого, в эту красавицу Жасмин? Однако любая интрижка заканчивается, оставляя место одиночеству и пустоте. Тогда Вера и окажется рядом. Влюблённость — это знак с позитивным значением. Ничего ты не понимаешь, понурый Александр, скучный взрослый мужчина, который решил, что сможет предостеречь, уберечь юную девушку от ошибок. Только вот он не знал, что, если Вера встала на путь войны, оттуда по своей воле не уйдёт. Не сойдёт с обозначенного маршрута. Скоро ты, Александр Скарсгард, поразишься её талантам, успехам и терпению. Вера обыграет тебя, мужчина с грустными голубыми глазами. Тогда Вера решила, что сделает всё, чтобы доказать этого светловолосому с бычьей шеей, что не так проста, наивна или слаба. Она победит.
Александра, в первую очередь.
— Ты не остановишься?
Вера сосредоточенно смотрела на мужчину, стоящего всё так же у двери, — как, интересно, она тогда не заметила, что притягательный голливудский актёр, от которого у многих дам и не-дам текут слюни и не только они, так зачарованно, погружённо, взирал на неё, самую обычную, самую типичную внешне канадскую американку, дерзкую и невероятно грубую, — так, словно был заинтересован в ней по-настоящему?
В тот вечер Вера знала, что хочет больше, чем когда-либо, доказать этому мужчине, что она больше, чем он смел предположить, хитрее, умнее, смелее. На первый план вышла потребность в доказательствах перед тем, кто стоял в нескольких метрах от девушки — красивый, невероятно волнующий мужчина, затягивающий в свой омут, — он, вовсе не планируя это, стал в её голове целью номер один. Мишенью.
Если Вера сможет пробить его — тогда до Билла останется рукой подать.
И будет ли важен Билл? Время покажет.
— Я не просила вашего благословения.
— Давай сюда пиво, раз уж такой случай, — мужчина подошёл очень близко к Вере, не разрывая зрительного контакта, и, положив ладонь на покрывшуюся конденсатом бутылку, требовательно вглядывался в лицо девушки.
Что не так? Куда делась её враждебность? Почему он чувствовал нервное напряжение? Натянутые канаты психической нестабильности.
Вера не принадлежала самой себе, когда, наклонившись за бутылкой, Александр, у самого лица Веры, оставил отпечаток — след вторжения. Вера жалко капитулировала, отступив назад на несколько шагов. Она запнулась об отсек для хранения готовых вещей — и сглотнула скользкий, липкий ком в горле. Вытянув руку вперёд, нерешительно, но быстро взяла бутылку и жадно сделала несколько очень глубоких глотков. Закашлявшись, растерянно уставилась на отвлечённого Александра — он выглядел так знакомо, и дежавю посетило Веру тут же: спортбар, странный мужик у стены, скользящая кружка с пивом — и рука, да, это был он. В том баре, в тени, сидел брат Билла.
Но мог ли он померещиться? Или психика работает таким образом, что теперь каждого неприятного мужика Вера будет подгонять под образ Александра Скарсгарда? Нелепая случайность, глупость. Он специально преследовал её, ходил по пятам, раздавал какие-то нелепые предупреждения.
Не-ее-ет, Вера на эти знаки судьбы, свыше, провидение, символы или что ещё угодно не поведётся. Этот мужик просто охамел и сказал, что может решить за нескольких человек, как им жить. О, с его стороны это была большая ошибка.
Вера стёрла тыльной стороной ладони пенящийся напиток с губ и рядом с ними и злобно, как гремучая змея, вперилась взором в бычью шею, в слишком широкие, раскаченные плечи, в длинные руки, губы, что, кажется, что-то произносили…
Вера нервно сделала несколько глотков светлого пива и прикрыла веки, оперевшись на стенд и слушая шум в ушах.
Такая тупорылая пошлость. Давайте, включите ещё какую-нибудь романтическую музыку, заискрите взгляды, устремлённые друг на друга в фатальном, космическом напряжении. Да, пусть она возьмётся за его плечи, прижмёт так близко, чтобы между ног протяжно заныло.
А он между тем нежно проведёт вдоль линии её лица, тела и осторожно положит руку на её обнаженную, покрывшуюся испариной спину, прошепчет что-то в ухо низким, утробным голосом, и, удержав её, когда колени подкашиваются, нежно, трогательно поцелует в висок, в лоб, в нос и спустится к горячим требовательным губам, которые только и ждут его спасительного тепла, того огня, что, словно адовый котёл, закружит их в бешеном танце страсти, но…
Вера встряхнула головой, отгоняя навязанные глупыми фильмами и книгами образы того влечения, которое обязательно должно сопутствовать реальной страсти.
Хотела ли она красивого мужественного Александра, когда, всё так же стоя у стенда, осушив бутылку пива, смотрела на него за неимением иного объекта для наблюдения? Оставим это за скобками истории.
Её первый и пока единственный секс с проспоренным Роджером больше напоминал перепихон собак разных пород в подворотне, чем что-то чувственное. Но, к счастью, Вера умела забывать неприятное и малозначительное быстрее, чем её друг по несчастью, не находящий себе покоя в попытках анализа, желании исправить первое неприятное впечатление.
Пока тем временем Вера глазела на светлого и голубоглазого мужчину и пыталась решить, почему же ей вдруг стало так хорошо в его компании, — может быть, это всё эффект алкоголя? Однако Александр постепенно становился менее отстранённым, менее угловатым, менее чужим.
Вера, оставив пустую бутылку на стойке, подошла вплотную к смотрящему куда-то сквозь стену Александру и, принюхавшись, различила аромат мятной жвачки.
— Я не могу сложить два и два. Эта дерьмовая ситуация с сигнализацией, ваши чёртовы наушники, мои обломавшиеся планы — всё это должно меня дико раздражать. Но, — она облизнула губы, — отчего-то я не думаю о Билле, как он там, как проходит показ. Я похожа на сумасшедшую? — доверительно, с улыбкой, спросила Вера, глядя в глаза мужчине.
Александр смотрел на Веру и не верил, что готов её выслушать. Какие существуют в мире вопросы, по которым её мнение что-то может для него значить?
— Ладно, пусть так. Вы же скоро уезжаете, я правильно поняла? Тогда всё ещё проще. Вы должны знать: от своего я не отступлюсь. Мне безразлично, чьи чувства будут задеты. Я не сдамся. И вы станете первым, кто узнает о моих успехах.
Александр перехватил девичье предплечье и, сократив между ними расстояние до минимального, сверлил в Вере дыру:
— А я приложу все усилия, чтобы ты облажалась.
На миг его лицо преобразилось улыбкой — лишь на короткое мгновение. Вера отступила, уже не в первый раз вырвавшись из холодной мужской хватки, и, внутренне обрадовавшись, поспешила на звонок стационарного телефона. Должно быть, её спасут.
От Александра.
#романтика #юмор #рассказ #фанфикшн-роман #поклонница #знаменитости #абсурд #нецензурная лексика #18+