Работы по благоустройству Москвы, кажется, велись всегда. Так, сведения о первой водосточной трубе в столице относятся к 1367 году, а шла она из Кремля прямо в Москва-реку. Но строчка «Благоустройство» появилась в бюджете Москвы 125 лет назад – в 1897 году, когда власти объединили две статьи расходов, «Мостовые» и «Очистка города», в одну.
Было это при губернаторе князе Владимире Андреевиче Долгорукове, который правил Москвой дольше всех – 25 лет и превратил древнюю столицу в современный комфортный город.
Круг забот градоначальников не менялся из века в век. Надо было отстраивать после очередного пожара сгоревшие кварталы, при возможности исправляя градостроительные ошибки и вводя новые регламенты при строительстве домов. А еще – мостить дороги, разбирать на камень и кирпичи ветхие постройки, как-то бороться с загрязнением московских рек, в которые сливали все – и промышленные отходы, и бытовые (вонища стояла такая, что над реками делали деревянные навесы).
--------------------------------------------------
Отдельной заботой была работа с планировкой города – известно, что этим занимался уже князь Михаил Ромодановский. Он, несмотря на свою несерьезную репутацию члена «Всепьянейшего собора» при Петре, в 1712 году был назначен Московским губернатором.
Следующий губернатор, Кирилл Нарышкин (с 24 января 1716 года по 8 апреля 1719 года), придумал брать с проезжающих возов камни, чтобы замостить Красную площадь. Не лепоты ради, а чтобы пушки и мортиры в грязи не вязли.
Петр Вельяминов-Зернов (вице-губернатор с марта 1726 года по 21 ноября 1738 года) затеял строительство нового Каменного моста: наводнения, продолжавшиеся до середины 20 века, уничтожали деревянные мосты. Проект растянулся на долгие годы. В 1730-м был издан указ «О сделании для освещения в зимнее время в Москве стеклянных фонарей». Тогда на центральных улицах на смену факелам появились первые светильники. Установили их за казенный счет, а вот содержать и обслуживать первые фонари должны были жители.
Федор Балк (губернатор с 17 июня 1734 года по 10 ноября 1738 года) занимался составлением плана Москвы и частичной перепланировкой города. Например, в выгоревших после пожара 1736 года кварталах расширяли улицы и переулки. Все потому, что лепившиеся друг к другу дома очень быстро сгорали. Кроме того, велено было деревянные дома строить в один этаж с мезонином, а каменные – в два, при этом второй этаж разрешалось строить из дерева.
В 1752 году вышел указ «О строении в Москве на пожарных местах впредь домов по плану». В нем регламентировались длина и ширина улиц, и эти правила действовали до 1917 года. Тогда же вице-губернатор Семен Ушаков (14 января 1751 года по 10 декабря 1755 года), человек военный, запретил повышать цены на стройматериалы, которые после каждого пожара предсказуемо взлетали. Тогда владельцы кирпичных заводов стали их просто-напросто закрывать. Экономика – не армия, ею так просто не покомандуешь. Сменщик Ушакова на посту губернатора принял на себя «кирпичный кризис» и велел разбирать на камни ветхие строения.
При Сергее Голицыне (с марта 1753 года по 12 июнь 1756 года) борьба с пожарами вышла на новый уровень – в центре города стали избавляться от деревянных домов и соломенных крыш. Одновременно начался вывод огнеопасных производств (гончарные и кузнечные) за городскую черту. А также появились «пожарные конторы» и так называемые «заливные трубы», они же – пожарные насосы. Первый отечественный образец был изготовлен в 1752 году московским механиком Михаилом Степановым. За короткое время произошло импортозамещение немецких и голландских агрегатов российскими. И вообще в эти годы Москва, как сейчас принято говорить, похорошела. Город очищали от грязи и мусора, запретили застройку площадей, колодцы с больших улиц велели перенести во дворы. А все потому, что царица Елизавета Петровна решила переехать в Москву.
Чуть позже началось укрепление набережной напротив Кремля «деревянным обрубом», а затем и «диким камнем». Губернатор Александр Прозоровский (с 2 марта 1790 года по 1 апреля 1795 года) подошел к благоустройству города с административным размахом – создал Комиссию о снятии плана города Москвы, к которой привлек зодчего Матвея Казакова. Это была попытка технически обоснованного подхода к городской планировке: «рассмотреть потребно переулки, которые с такими непристойными поворотами, что стыдно видеть сию связь улиц древней столицы…».
Колоссальной проблемой в Москве оставалась питьевая вода. Столичные реки и колодцы были чудовищно грязными. Во второй половине 18 века в Москве остались только три колодца с водой, которую можно было пить без опасений. Эпидемия чумы в 1771 году выкосила четверть городского населения. Тогда москвичи обратились в Екатерине II с просьбой – провести в город «хорошую воду». И в 1804 году был закончен Мытищинский водопровод. В Москву пришла чистая вода!
А вот с промышленным загрязнением Москва-реки и ее притоков стали бороться позже. Губернатор Алексей Щербатов (с 14 апреля 1844 года по 06 мая 1848 года) создал комиссию, которая должна была исследовать вред от предприятий на берегу. Он же предложил брать деньги с обывателей за прокладку дорог около их владений.
Но настоящий расцвет Москвы начался, конечно, при губернаторстве Владимира Долгорукова (с 30 августа 1865 года по 26 февраля 1891 года) – барина, сибарита, богача и «крепкого хозяйственника». Главное, что ему удалось – обеспечить нормальную жизнь порода после отмены крепостного права и начавшегося миграционного бума. В Москву тогда хлынули тысячи освободившихся крестьян. Город стремительно превращался в мегаполис – со всеми его проблемами и возможностями. Очень быстро были построены новые больницы, роддома, амбулатории и даже бактериологическая станция по контролю за качеством продуктов.
Появилась та самая строка в городском бюджете – «благоустройство». Кратно выросли штрафы за невывоз мусора.
В городе появились еще четыре водопровода, но их все равно не хватало. Поэтому началось строительство еще одного, нового насосного водопровода в Мытищах. В 1865 году на улицах загорелись газовые фонари, а уже через 18 лет их сменили электрические. Да, и электростанцию тоже построили – в 1888 году. Находилась она на углу Большой Дмитровки и Георгиевского переулка.
Начал развиваться городской транспорт – маршрут первой конки, открытый в 1872 году, шел от Страстной площади до Петровского парка. В невероятной моде были велосипеды, правда, на них разрешали гонять только в темное время суток и по бульварам. Москвичи брюзжали и жаловались – точно так же, как сегодня на электросамокаты. Москва на глазах превращалась в форпост гламура: появились телефоны, а вместо лавок – роскошные магазины.
Весь этот шик и блеск имел, правда, неприятный запашок – в городе не было канализационной системы. Выгребные ямы с нечистотами соседствовали с роскошными домами и магазинами. Разные проекты решения этой проблемы предлагались аж с 1874 года, но только в 1898-м вошла в строй 1-я очередь московской канализации (а это 262 км канализационной сети, насосная станция и Люблинские поля аэрации!). Город стал милионником и бесстрашно вступал в тревожный XX век.
Если материал понравился, поставьте «лайк» (а еще лучше — подпишитесь на наш канал). Спасибо!
-----------------------------------
Читайте также: