оглавление канала
Пока я размышляла над этим всем, Кирилл шел рядом и с интересом продолжал на меня поглядывать. Потом, видимо, что-то решив для себя, заговорил.
- Да, нет, что вы!! Никакие рога у вас не выросли. Хотя, знаете что, даже если бы они и выросли, вас бы это нисколько не испортило. – Попытался он сделать мне комплимент. Откуда же ему было знать, что к комплиментам я абсолютна равнодушна. А он продолжил. – Просто, я очень удивился, увидев вас в такое время и в таком месте. Видите ли, я сам люблю наблюдать за ледоходом. Но, на горной реке этот процесс я вижу впервые, и он меня пугает своей неукротимой мощью. Сразу начинаешь ощущать себя мелкой букашкой, которая находится во власти чего-то сильного, страшного и неведомого. А вас, я вижу, нисколько это не пугает?
Если он ждал от меня расширенного ответа, то совершенно напрасно. Я не собиралась открывать ему свою душу. Но, соблюдая некоторые правила приличия, все же пожала плечами. Догадайся, мол, сам. Он помолчал несколько секунд, видимо ожидая от меня еще чего-то, не дождался, и решил сменить тему.
- А почему вы в такое время одна здесь бродите? Не страшно?
Это уже было похоже на легкое кокетство. Я про себя хмыкнула, но ответила со всей возможной серьезностью.
- Нет, нисколько. А кого мне здесь бояться? Здесь почти все свои, как в родной деревне.
Он с готовностью закивал головой.
- Знаете, именно еще и поэтому меня привлекло это место. Здесь можно жить свободно, без суеты. Устал я от цивилизации. А тут однажды проснулся утром в своей городской квартитре, и подумал, что я делаю в этом городе? Я вам уже кажется говорил, здесь ведь жили когда-то мои предки. Они умели выбирать место для жизни. Здесь даже воздух какой-то особенный…
Он продолжал говорить о здешних красотах природы, о суровых людях, а я с удивлением на него смотрела, а про себя думала: «Если выглядит, как барашек, блеет, как барашек, ходит, как барашек. Так, может, это и есть барашек?» В общем, стали меня одолевать некие сомнения. Не то, чтобы я прониклась и поверила. Возможно, если бы я не знала того, что знаю, я бы и прониклась. Но, все равно, было удивительно за ним наблюдать. Я всегда чувствовала, если в людях была фальшь. Но, сейчас в Юдине я ее не ощущала. Надо присмотреться к этому парню повнимательнее. Просто в моей голове не вязался этот открытый и прямой человек с тем образом врага, который я ожидала увидеть. Но, все же, что-то мешало мне ему поверить до конца. Нет, я не думала, что Хранители ошибались. Тут было что-то другое. Как будто, он сам забывал временами, для чего он здесь, и сам пытался создать для себя некую иллюзию мирной жизни на земле предков. Была в нем какая-то невысказанная тоска и боль, которая изредка прорывалась сквозь маску успешного человека. И, в конце концов, я поняла! Он очень хотел быть «барашком», но волчьи клыки мешали ему, и его это самого очень угнетало. Это было похоже на то, как мама своего сына заставляет учиться играть на скрипке. А ему очень хочется играть с мальчишками в футбол. И он стоит у раскрытого настежь окна, и уныло пилит многочисленные упражнения, гаммы, этюды, чтобы не огорчать свою маму, и в это же самое время, с тоской смотрит на улицу, где пацаны гоняют мяч по заросшему низкой зеленой травой, футбольному полю, понимая, что истинная его жизнь там, за окном. Но, не хватало сил или понимания, чтобы это все изменить. И этот его рассказ о любви к земле своих предков напоминал больше крик о помощи. Как два человека, живущих в одном доме, и не способных поделить его между собой, и не в состоянии примириться друг с другом! Это открытие меня так поразило, что я даже остановилась посредине дороги, чуть не закричав во все горло «поняла!». Кирилл на меня с удивлением посмотрел, а потом печально заметил.
- Да, вы меня совсем не слушаете. Наверное, вам скучно со мной.
Я затрясла головой, стараясь усилить убежденность своих слов.
- Что вы?! Очень даже слушаю! И скажу вам больше. Я полностью разделяю ваши взгляды по этому вопросу. Мы порой в суматохе и беготне совершенно забываем кто мы и зачем мы здесь, на этой земле. А когда мы остаемся один на один с природой, мы начинаем ощущать, что мы не просто сами по себе, а природа сама по себе, Мы начинаем чувствовать себя частью этого мира, такого пугающего для тех, кто его не понимает и не знает, и такого чудесного, когда мы открываем глаза, и к нам приходят на эти вопросы ответы, как некое откровение, завещанное нашими предками.
Он с энтузиазмом закивал головой. Потом, будто самому себе, тихо проговорил.
- Надо же… А я подумал, что вы меня совсем не слушаете. У вас был такой сосредоточенный и отстраненный вид, будто, вы решаете какую-то трудную задачу, и вам вовсе не до меня. Знаете, Людмила, я должен вам сказать, что вы удивительная женщина.
А вот это, последнее предложение было сказано уже как будто другим человеком. И тому, другому, я, слегка усмехнувшись, ответила совершенно невозмутимым тоном.
- Представьте себе, я это знаю. – А потом, добавила. - Ну, вот, вы меня и проводили. Всего вам доброго, и спокойной ночи.
Я протянула ему по-мужски руку для рукопожатия, скорее, по привычке. Он на нее с удивлением посмотрел, будто не ожидая от меня подобного жеста. Потом, осторожно, как будто боялся раздавить, пожал ее. Я уже повернулась, чтобы уйти, когда он опять заговорил. Я остановилась, полуобернувшись к нему. Было как-то невежливо стоять спиной к человеку, который с тобой разговаривает.
- Простите, Людмила… Конечно, может быть это не мое дело, но почему вас Игорь Олегович не провожает? – Он старался, вроде бы, говорить несколько виноватым тоном, но вызов явно ощущался. Причем, не просто вызов, а некая попытка внести раздор и сомнения в наши с Игорем отношения
Ого! Да, мы еще собрались в игры поиграть. Ну, что ж, попробуем. Как говаривала моя подруга Ленка, куда вы ехать собираетесь, я оттуда пешком пришла. Слегка усмехнувшись, я ответила:
- Вы абсолютно правы. Это совсем не ваше дело. Всего доброго. – И зашагала быстро по направлению к кораблю, ощущая спиной его пристальный взгляд.