Александр ЗАВОЛОКИН
Обь-река — моя родина. Колыбель моего детства — ее приток, река Парабель в Нарымском крае. Отрочество — речка Сузунка — приток Оби в Новосибирской области. И, наконец, юность и вся оставшаяся жизнь неразрывно связана с городом Новосибирском на Оби.
Мои родители родом с речки Крутишки Алтайского края, которая также впадает в Обь. Многое у меня связано с этой рекой...
Мы видим, какое великое пространство заняла она на нашей планете. Представьте только, сколько городов, больших и малых поселений «нарожала» она? А сколько нашего брата — люда людского собрала она по Воле Божией?
Чумыш, Чарыш, Чулым, Ишим, речка Панигадка, речка-Поперечка — каждый мелководный ручеек имеет свой характер, свою неповторимую географию и неописуемую красоту. Но есть одна особенность, которая объединяет их, — это то, что все они сливаются в одну полноводную красавицу — Обь! Так и сердца наши людские, живущие в ореоле этого славного «дерева», сливаются в одном добром чувстве, чувстве землячества!
— Откуда родом?
— Тюменский я.
— С реки Туры значится. Река Тура впадает в Тобол, а река Тобол в Иртыш, земляки, выходит... « Тюмень — столица деревень»!
— Где живешь?
— В Бийске.
— На Алтае, значит. На реке Бии. Земляки! «Город Бийск стоит на яме, огороженный столбами».
Вспоминается частушка тех мест:
Побывали в Верх-Обском, Также — в Полесводке.
А в деревню Шукшина Поплывем на лодке.
А вот еще частушки с берегов Катуни, родины Василия Макаровича Шукшина:
Наша родина богата,
И Алтай наш славится:
Медом, хлебом, облепихой, — Катунью-красавицей.
Наш Алтай очень красивый,
Катунь — светлая вода,
Кто приедет в Сростки наши —
Не уедет никогда!
Так и подмывает вспомнить слова, сказанные Василием Макаровичем о родине: «...Мое ли это — моя родина, где я родился и вырос? Мое. Говорю это с чувством глубокой правоты, ибо всю жизнь несу родину в душе, люблю ее, жив ею, она придает мне силы, когда случается трудно и горько...»
Собирая и записывая частушки на просторах огромной нашей Сибири, мы с Геннадием обратили внимание — насколько же у сибирской частушки расхожий колорит, разное словообразование, тематика. И это естественно! Все зависит от климатических условий, географической отдаленности, условий труда и быта.
Частушка томская:
Васюган, Васюган, Можно назвать Вася, Унеси меня волной, Где я родилася.
Частушка алтайская:
Как за речкой За Суртайкой Шла Мамзеля*
С балалайкой!
*Любимая
Вот они, бараки,
Вот они коечки,
Вот они, девчата,
Пихтозаготовочки!
Частушка алтайская:
Я иду, не барнаулю**, Ты иди, не барнауль, Я тебя не караулю, Ты меня не карауль!
*Иду, не ворчу.
Можно много сравнивать, приводить примеров. В этой расхожести и есть вся прелесть и самобытность частушки! Нет предела её разнообразию и поэтичности.
Первовесенние цветы — огоньки, в разных областях называют по-разному. На Алтае — кандычки. В Новосибирской области — огоньки. В Томской же области — жарки. А у растения одна душа, и цветет оно везде одинаково: ярко, сочно, красиво! А люди, словно детям своим дают имена с любовью и нежностью.
Много раз мне приходилось бывать в прекрасном, старинном городе Барнауле. «На горе стоит аул — это город Барнаул». Люблю я этот город за его отчаянный, горделивый вид на высоком, крутом берегу реки Оби. За его крохотную речонку Барнаулку, в устье которой и находится исторический центр города. Вообще в Барнауле мне всегда: будь-то летом, иль зимой, по особенному было тепло и уютно. Его проспекты и площади радовали глаз ухоженностью и неповторимостью, а также особым архитектурным колоритом. Летом город утопает в зелени, в цветах.
Живут в городе добрые, сердечные, узнаваемые повсюду люди — сибиряки-алтайцы. Мои земляки. Один знакомый музыкант, как притчу какую, поведал мне. Говорит:
— Куда ни поеду, хоть на чужбину, в город какой, хоть в Москву, хоть в Питер — безошибочно определяю своих земляков. Подхожу, спрашиваю: «С Алтая?» «А откуда же еще? С Барнаула!»
В городе Барнауле у меня есть друзья. Это прежде всего Олег Степанович Мезенцев и его музыкальное семейство. Владимир Бакитко, балалаечник, мой коллега, заслуженный артист России. А также один из лучших гармонистов России Николай Вавилов, который сегодня руководит ветеранским клубом гармонистов Алтая. На одном из совместных концертов он спел и про себя и про нас бодренькие частушки:
Я не пьющий, не курящий, Хоть шалун, но не буян. Я приехал к вам послушать — Заволокинский баян.
А Вавиловска гармошка Так заливисто поет, Даже во поле картошка Не окучена цветет.
В городе Кемерово на празднике «Играй, гармонь» спрашиваю у гармониста:
— Где работаешь?
— В пароходстве на Томи.
— Томский значит?
— Нет, здешний, с Кузбасса.
— Земляки.
Кузбасс — это шахты, разрезы, где подземным и открытым способом добывается высококачественный уголь. Много раз мне пришлось проехать по дорогам этого замечательного края. Не побоюсь сказать, что Кузбасс — это единый монолит, гигант-город, с одним большим шахтерским домом, с одной тысячекилометровой улицей.
Вы только посмотрите по карте: начиная с города Мариинска на севере области и кончая городом Таштаголом на юге — одна сплошная улица, с десятками городов. Они, словно взявшись за руки, связали себя по-братски шахтами, заводами, рабочими поселками, терриконами угля и породы.
Уголь, уголь, уголек, Труден первый мне денек. Я неделю порублю — Свою работу полюблю.
Я из шахты выхожу,
Только зубы белые.
Не пугается матаня, —
До чего же смелая.
«Земляки-сибиряки, земляки-с Оби реки...» — так поет популярный артист Михаил Евдокимов, который тоже родился на Оби, в поселке Верх-Обском.
Это они, крепыши-сибиряки в грозном ноябре 1941-го года под Москвой пришли в белых полушубочках и «повернули» фашисту «оглобельки», а потом гнали их аж до самого Берлина.
Как-то встретился я с приятелем Виктором Ивановичем Затолокиным (фамилия-то почти схожая), разговорились о детях.
— Мой Антон недавно из Чечни вернулся, отслужил, — рассказывает Виктор. — Под Моздоком воевал. С «кузни», говорит, много ребят со мной служило.
— Кузня — это что? — спрашиваю я.
— Новокузнецк, земля Кузнецкая.
Землянки. Где-где, а уж в Чечне, наверное, само по себе, чувство землячества большего стоит, ценится дороже.
Заговорили с Виктором о детстве (мы с ним ровесники). Он провел свое детство на реке Ине, которая начало свое с Кузбасса берет и впадает у нас под Новосибирском в Обь.
— Все детство у меня связано с этой речкой. Какой тогда в речке пескарь был? А чебак? Я у бабки яиц стащу, поменяю их у «коновала» на крючки и на рыбалку. С берега не рыбачил. Захожу в реку, встаю вдоль по течению, бросаю леску под ноги, секунда — есть пескарь! Рыбы было много в реке, пескари в воде за ноги теребили. В кармане кусок комкового сахара всегда при мне. Размочу его в воде, вода в Ине чистая, и ем. Так ведь осы, пчелы сходу налетят. Морда, губы в сахаре. Приходилось нырять в воду, чтобы спастись от напасти...
У каждого своя речка. Речка детства. И сколько же их речек, проточков малых и больших у тебя, наша Матушка-Обушка?! Сколько же ребятни ты еще порадуешь и восхитишь своими речными плесами, излуками, вечерними речными закатами?
Плывем как-то на пароходе по Иртышу, в районе города Тара, что в Омской области. Вечер. Закат неописуемый, теплынь. Вышли наши артисты из ансамбля «Вечёрка» на палубу и вдруг девчата запели:
Погас закат за Иртышом, Село огнями светится. Ах, почему ты не пришел, Я так хотела встретиться. (Муз. В. Иванова)
Песня мгновенно перенесла меня в юность, наши первые с Геннадием концерты на селе. Будто я вновь дома, рядом с близкими, с любимой. Нет между нами расстояния, лет, нет, вообще-то уже большого промежутка времени. Сердце переполняется самыми светлыми, сокровенными чувствами, воспоминаниями.
Всплывают полюбившиеся в народе песни: «Над широкой Обью» В. Левашова, «Хороши вечера на Оби» А. Фаттаха. Ну и как не вспомнить потрясающую народную казачью песню — поэму о Ермаке Тимофеевиче — «Ревела буря». Действие-сражение в песне происходит на Иртыше, но для меня это одно дерево — Обь-река! Это мои герои, мои земляки-казаки. Мои любимые песни. С ними я родился, с ними рос, с ними и живу.
Обь-река...
Все ты знаешь о жизни моей,
Мое сердце, как в детстве согрей.
Песню спой и ладони омой
Ты совею водой
И меня успокой, успокой.
(Г. Заволокин)
Сибиряки! Земляки! Великий народ! На великих просторах Сибири! Мощь! Недавно я побывал на моей малой родине в селе Парабель Томской области с концертами ансамбля «Вечёрка». Что же это за край такой парабельский? М.В. Ломоносов писал: «Увидеть и познать свой край можно либо своими глазами, либо с помощью книг». Да, действительно, мало родиться на земле, дарованной Господом. Надо прожить целую жизнь, чтобы только попытаться познать всю красоту, полноту и щедрость земли родной.
Край парабельский — ссыльный край, ссылка в этих краях была всегда, все четыреста лет, с основания парабельского острога. Кто только и за что не был сослан в эти суровые сибирские места, — не перечислить, это надо писать отдельную книгу.
В 1931 году по воле Сталина сослали и наших дедов, вместе с детьми. Сталин знал, куда сгонять спецпереселенцев. Потому, как сам был сослан в Нарым в 1912 году. Мои деды: Елизар Егорович Колмогоров и Захар Федорович Заволокин — достойно выдержали испытания, все невзгоды и лишения этого лихолетья. Можно погордиться и за наших родителей, которых не сломала, не согнула трудная година тридцатых. Всё перенесли, всё выдержали их ни в чем не повинные души. Вспоминая их рассказы о страшных годах, меня охватывает чувство восхищения и гордости за них.
Я-то помню, какая была Парабель 50 лет назад. Прежде всего это Дальняя пристань. «Ожидаловка» — так назывался зал ожидания пароходов. Помню, когда в мае месяце выходил весь люд окрестный на пристань встречать с «большой» земли первый пароход. Это было единственное средство сообщения в те годы. Я помню длинные холодные зимы, помню радость долгожданных весен.
Но что сегодня из себя представляет Парабель? Край Нарымский, край Парабельский?
Кедрач качает головою,
Молчит задумчивая ель.
И в грусть, и в радость ты со мною, Моя родная Парабель...
Она бессонными ночами Мою качала колыбель, Глядела добрыми глазами, Родная наша Парабель.
(Н. Пригула)
Светлый, добрый край. Ни о какой ссылке не может быть и речи. Ничто не напоминает о ней. О ссылке и ссыльных людях можно узнать только в многочисленных музеях района. Парабель — это крепкий, современный хозяйственный и культурный центр Томской области. Каких богатств здесь только нет: лес, рыба, зверь, птица, кедровый орех, ягода и, конечно же, нефть! Вот как говорит по этому поводу глава администрации Парабельского района Николай Васильевич Кобелев, который вот уже 30 лет руководит районом: «На территории района открыто более двадцати месторождений углеводородного сырья. Часть из них уже разрабатывается, часть ждет своего часа. Парабельская земля богата талантливыми, работящими людьми. И всеми своими преобразованиями она обязана именно им. Верю, звездный час этой земли еще не настал, он впереди. Общими усилиями мы сделаем эту землю лучше, направив ее богатства на благо людей».
За окнами автобуса остроконечные густые ели. Изредка встречаются кудреватые заросли кедрача, крутые спуски, в одном из них в низине показалась речка Сочига. И не замерзла, не схватил, не задушил ее крепкими лапами сибирский мороз. Еще, наверное, потому она не замерзла, что теплые таежные роднички дают ей жизнь. Зимой рыбаки рыбачат в ней с берега.
Эта дорога идет через Щуку в с.Старицу. Когда-то в 30-х годах ее строили ссыльные наши родители. Названия встречающихся поселений: Деловая Дубрава, Белка, Карза очень знакомые, так как сотни раз их вспоминали папа, мама, с детства отложились они в моей памяти.
С Николаем Сухушиным в дороге поговорили о фамильных династиях, семействах: Костаревых, Сухушиных, Голещихиных, Соиспаевых и многих других, которые жили в Парабели еще до революции. Припомнили с ним, в какие игры играли в детстве: в «бабки», в «зоску», в «чику». Кстати, в первый же день приезда в Парабель, я встретил дружка детства — Генку Терещенко. Он на годок постарше меня. Пятьдесят лет прошло, а я узнал его, его хитроватую улыбку, его боевитый взгляд. Так он чего мне предъявил: «За тобой, — говорит, — должок числится». «Какой должок?» — опешил я. «А помнишь», — говорит, — «Ты мне в чику проиграл? Ты ведь не рассчитался со мной».
Рассмешил до слез. Вечером в гостинице слились наши души в одном настроении, в одних добрых воспоминаниях.
Я рассказал Николаю Николаевичу и нашим артистам, как мой дед Елизар Егорович смастерил мне, на моих глазах, лыжи. Дед Елизар — это был настоящий мастер-краснодеревщик, который из дерева мог изготовить все: от лошадиной повозки, до изящного, изобретательного шкафа, комода.
Так вот, дед вскипятил в большом чугуне воду, воткнул в нее две осиновые плашки, концы их хорошенько распарил, затем загнул на верстаке. Одним словом, через двое суток мои лыжи были готовы. Дед покрасил их черным лаком.
Ночь не спал я, ждал, едва дождался, когда настанет рассвет. Уж так мне хотелось опробовать на снегу лыжи. Мне и сейчас помнится запахи сыромятных ремней и черного лака...
Конечно же, не могли мы с Николаем Николаевичем не вспомнить и наших парабельских чудаков, блаженных: Леню с Дальней пристани. Леню я плохо припоминаю, а вот Гришку-бабая — довольно-таки хорошо. Он был безобидным мужичком, все ходил с палочкой, стрелял из нее: «пу-пу-пу!» А вот Марфу-дурочку — мы, ребятишки, боялись, увидев ее, перебегали на противоположную сторону улицы, тогда уж и поддразнивали ее. Говорят, она была из богатой семьи. При коллективизации их дом разорили, отобрали все и всех членов семейства выгнали на улицу, а еще говорят, что на ее глазах погиб ее сын. И Марфа обезумела...
Время такое было. Сколько сильных, мудрых людей сломалось, не выдержало нарымской ссылки, осталось навечно лежать в земле. А уж о простых смертных, которых судьба поставила в столь суровые условия, и говорить нечего.
Крепчает сибирский мужик! Не сбить его сегодня водкой, несносной политикой, гнилым, подчас, «грязнолапым» телевидением.
В последний мой приезд на родину, я проехал по-новому современному, только что построенному мосту, который соединил реку Парабель с севером томской области. Здорово! Я видел, как скоро строится Божий храм в честь Рождества Христова. Я видел ваши добрые, светлые лица, дорогие земляки, дорогие парабельцы! И очень доволен, что вновь встретился с вами.
Спасибо тебе, Парабель! Милая моя родина! Край мужества и побед! Край сильных, волевых людей, истинных сибиряков. И стоять тебе в веках под сводами мирного, чистого неба, под сводами куполов наших православных, Господних!
А тебе, наша красавица, наша Обь-река, удивительное создание Божие, работать и работать, бежать всегда вольно, полноводно и вести огромные сухогрузы, танкеры, пароходы и теплоходы, прославляя и укрепляя наши города и веси. Во имя людей, их блага, во славу нашу Сибирскую, Русскую! В жизнь будущую, жизнь счастливую!
Обь-река...
Опущусь на прибрежный песок , Остужу свой горячий висок. Наклонюсь я к волне —
Пусть поведает мне
О родной, дорогой,
Дорогой стороне.
(Г. Заволокин)