Конфликт на Украине возрождает старые антизападные парадигмы. В 1980-е годы, до окончания холодной войны и последовавшей за ней эпохи глобализации, было время, когда обсуждение экономико-политического разделения между глобальным «Югом» и «Севером» было в моде как в интеллектуальных кругах, так и в Организации Объединенных Наций.
В рамках модного жаргона того времени термины «Юг» и «Север» использовались в глобальном контексте как альтернативные обозначения «развитых» богатых стран (определяемых как Западная Европа, США, Канада, Австралия) и «менее развитых» или «бедных» стран Азии, Африки, Латинской Америки. Растущая литература по этой теме, авторами которой были в основном ученые-неомарксисты, развивала в основном «теорию зависимости», предполагавшую, что глобальная капиталистическая система поощряет поток ресурсов с «периферии», то есть из бедных государств в «ядро» богатых наций, обогащая последних за счет первых. Чтобы исправить эту несправедливость, необходимо было осуществить крупный перенос богатства с Севера на Юг, который затем мог бы развиваться за счет принятия централизованных экономических систем.
Вопросы расы и культуры, а также геополитики широко обсуждались и в СМИ: на Севере преобладали «белые» нации, Европа и ее ответвления, а на Юге - незападные и цветные люди. Многие правительства там были склонны проводить «неприсоединившуюся» внешнюю политику или занимать бескомпромиссную антиамериканскую ориентацию. Даже тогда это обозначение не имело большого смысла, тем более что Советский Союз и его европейские союзники возглавляли атаки на Север. Это потребовало изменить термины, назвав блок, состоящий из бедных небелых людей Юга, «Третьим миром», а Запад и коммунистические группировки были классифицированы соответственно как «Первый» и «Второй» миры.
Более того, экономика стран Юга, начиная с Японии, а затем Сингапура, Южной Кореи, Тайваня, Аргентины и Бразилии, подвергалась индустриализации, в то время как нефтедобывающие страны Ближнего Востока набирали огромные богатства. И глобализация, казалось, сделала все разговоры о разделении между Югом и Севером анахронизмом, поскольку основные страны третьего мира во главе с Китаем и Индией отказались от своих централизованных экономических систем и интегрировались в капиталистическую глобальную экономику, пойдя по пути к тому, чтобы стать членами. клуба богатых наций и перестать размахивать антиамериканским флагом.
Это был новый мир, где ВВП на душу населения в Сингапуре и Саудовской Аравии был выше, чем в Британии, чья империя когда-то господствовала над ними. Но, перефразируя генерала Дугласа Макартура, старые парадигмы не умирают, они просто исчезают на некоторое время, а в некоторых случаях возвращаются в новых обложках. Отсюда недавняя попытка возродить старую интеллектуальную моду 1980-х, предполагая, что старый разрыв между Югом и Севером, между белыми нациями и цветными людьми в Третьем мире объясняет, почему некоторые нации в Азии, Африке и Латинской Америке не присоединяются к США и их союзникам в их кампании против российского ввода войск на Украину.
С этой точки зрения США и их западные партнеры рассматриваются как возрождение старого Севера, в то время как те страны Азии, Африки и Латинской Америки, которые отказались присоединиться к антироссийской кампании, предположительно представляют собой возрождающийся Юг или Третий мир в качестве неприсоединившегося блока наций.
Следовательно, тот факт, что не только Китай, но и Индия, Саудовская Аравия, Бразилия или Южная Африка отказались присоединиться к экономическим санкциям США против России, демонстрирует «разрыв» Америки и Европы с большей частью Глобального Юга, по словам Триты Парси, вице-президента Института Куинси. В 1980-е именно глобальная капиталистическая система стала объектом критики антиамериканских неомарксистских интеллектуалов. По словам Парси, теперь именно возглавляемый США «порядок, основанный на правилах», «вызвал аллергическую реакцию» у стран Азии, Африки и Латинской Америки. «Этот приказ не был основан на правилах», - заявляет Парси, выступая якобы от имени «дипломатов и аналитиков со всей Африки, Азии, Ближнего Востока и Латинской Америки», которые сказали, что этот приказ «позволил США нарушать международному праву безнаказанно».
И теперь Вашингтон «требует, чтобы страны Глобального Юга пошли на огромные и дорогостоящие жертвы, не обращая внимания на их уязвимость и потребности в безопасности с тем, чтобы спасти порядок, в процессе разрушения которого сами США находятся на переднем крае». Это упражнение в ретро-глобальном политическом теоретизировании, которое, по иронии судьбы, в случае с конфликтом на Украине не имеет ничего общего с несправедливостью, совершенной белыми странами по отношению к Югу. В некотором смысле то, что делают Парси и другие левые и антиамериканские интеллектуалы, должно перевернуть с ног на голову великую теорию, продвигаемую президентом США Джо Байденом, который преподносит сопротивление российскому вводу войск на Украину как представление о глобальной борьбе между коалицией демократических стран во главе с Вашингтоном и осью авторитарных режимов во главе с Россией и Китаем.
Национальные интересы - истинный мотив. В действительности обе попытки «глобализации» войны между Россией и Украиной надуманы и игнорируют простую истину: война и ответы на нее отражают национальные интересы и геостратегические соображения всех игроков, прямо или косвенно вовлеченных в конфликт и не имеют ничего общего с культурой, расой или чувством экономической маргинализации, которое характеризовало разделение между Севером и Югом.
Тот факт, что правительства Азии, Ближнего Востока, Африки и Латинской Америки, в том числе такие демократические страны, как Индия и Израиль, и американские клиенты, такие как Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты, отвергли просьбы Вашингтона о введении санкций против России, не представляет собой стратегическую реакцию против России. Основанный после 1945 года на правилах порядок под руководством США также известен как либеральный международный порядок, при котором многие страны так называемого третьего мира обрели политическую независимость.
Решение Китая отвергнуть американские просьбы присоединиться к позиции Соединенных Штатов в сдерживании России не является реакцией отчужденной и бедной нации Юга на давление богатого и белого Севера или, если уж на то пошло, в сдерживании авторитарного режима, бросающего вызов альянсу демократий, большинство из которых являются ведущими торговыми партнерами Китая. Это часть стратегии крупной мировой сверхдержавы, призванной уравновесить другую мировую сверхдержаву, которая ясно дала понять, что будет сопротивляться военному и экономическому подъему Китая.
Можно спорить о том, действительно ли Индия с ее кастовой системой и жестоким обращением с религиозными меньшинствами является «крупнейшей демократией в мире», но ее реакция на конфликт на Украине была обусловлена не идеологическими соображениями, а отражала ее зависимость от российского военного оборудования, которое обеспечивает ей стратегию, поддерживаемую Вашингтоном, по противостоянию Китаю, которого американцы обвиняют в партнерстве с Россией.
Холодное отношение Саудовской Аравии к администрации Байдена, которая умоляла увеличить поставки нефти, отражает интересы арабских нефтедобывающих стран Персидского залива не вызывать враждебности к России, члену Организации стран-экспортеров нефти, которая поддержала повышение цен на энергоносители.
Поскольку Сирия превратилась в российский протекторат, Израиль рассчитывает на зеленый свет Москвы, чтобы реагировать на угрозы безопасности со стороны своего северного соседа, в то время как Турция получает большую часть своего газа из России. И этот список может продолжаться довольно долго. Проще говоря, большинство стран, которые отказались присоединиться к санкциям против России, мотивированы не предполагаемым антагонизмом по отношению к США и Западу, а считают, что такой шаг нанесет ущерб их экономике и международному положению.
И они бы отметили, что в прошлом Вашингтон много раз демонстрировал, что он будет ставить свои национальные интересы выше их, например, в отношениях с Пакистаном в случае с Индией и с Ираном в случае с Израилем. США и их трансатлантические союзники в Европе имеют явный общий геостратегический интерес в противодействии устремлениям России в Европе. Это правда, что Украина может быть более демократичной и менее коррумпированной, чем Россия, но нарратив о блоке либеральных демократий, борющихся с авторитарным альянсом, неуместен, если учесть, что Польша, в течение многих лет подвергавшаяся критике со стороны Европейского Союза как нелиберальная демократия, является одним из самых непримиримых противников России.
Западные лидеры правы, когда утверждают, что ввод Россией войск на Украину представляет собой не только угрозу балансу сил в Европе, но и бросает вызов интересам стран Азии, Африки и Латинской Америки. Если использовать термины, знакомые народам Азии, Африки и Латинской Америки, войну на Украине можно рассматривать как попытку старой имперской державы подчинить свою бывшую колонию, Украину, что мало чем отличается от того, как Великобритания и Франция напала на Египет, чтобы восстановить контроль над Суэцким каналом в 1956 году.
Как отметил премьер-министр Сингапура Ли Сянь Лун во время встречи с редакцией The Wall Street Journal в прошлом месяце, вводом войск на Украину Россия нарушила принципы суверенитета и территориальной независимости, что делает это экзистенциальным вопросом для такой маленькой страны, как Сингапур, и, с этой точки зрения, многим другим народам в Азии и в других частях Юга.
ЛЕОН ХАДАР, вашингтонский журналист и аналитик по международным вопросам.