***
Р-р-равняйсь! С-м-и-р-но! – каждое утро командовал старпом на утреннем построении. Построение на юте проводилось после зарядки, уборки и завтрака. Причем на уборке все были в робе похуже, а на построение нужно было выходить в чистой и наглаженной робе. Но переодевались перед построением в основном караси, т.к. у них роба повседневная была грязнее из-за того, что они больше других работали. Мыли, подкрашивали вентиляжки, отчищали наждачной шкуркой грязь с алюминиевых кожухов, которые в коридоре прикрывали паротрассы и выполняли еще много всяческой работы. Отдыхать получалось только после отбоя.
После утреннего построения в будни ежедневно проводилось проворачивание машин и механизмов.
На проворачивании я находился в гидроакустической рубке, участвовал в учебных поисках подводных лодок на гидроакустических станциях. С меня как-то не очень спрашивали знания и умения по поиску подлодок, поэтому я так толком и не научился их искать. Зато планшет ДВО я освоил очень даже не плохо. Но там нечего было проворачивать…
Периодически «Свирепый» заступал в боевое дежурство по противовоздушной обороне военно-морской базы. Вахты а боевом дежурстве нес я и два матроса штатных планшетистов ДВО – старший матрос Олег Бурдейный и матрос Козак. Бурдейный был призыва «Осень-86». В общем неплохой, немного заполошный человек. Хорошо помню, что он в моей фамилии Воробьев в вахтенном журнале писал 3 ошибки «Варабев»…Козак был очень крепкий по телосложению. Недавно узнал, что он, якобы отправлял домой подпаленное письмо. Писал, что пишет с горящего корабля. Сам, когда служил, такую историю не слышал.
Днем планшетисты водили на планшете реальные воздушные цели. Как правило, весь день над Балтийским морем летал по кругу НАТО-вский самолет. А ночью нам каждый час проводили тренировку по радиотелефонии. Связист записывал ВЗД в свой журнал, а планшетист стеклографом наносил цели на планшет. Так же по связи мог поступить сигнал тревоги. При мне проступали только учебные сигналы тревоги. При поступлении сигнала тревоги планшетист убегал с поста ДВО к тревожной кнопке, расположенной в прочем не далеко, тоже на ГКП, и начинал звонить учебную тревогу-три коротких один длинный звонок. Весь экипаж подрывался по тревоге и все бежали по своим боевым постам, запускали оборудование. Через несколько минут корабль был готов к отражению воздушного противника, а так же был готов к бою и походу.
Конечно же, по карасевке ночью на посту дико хотелось спать. На посту со связистом азербайджанцем Джафаровым Ильгаром мы договорились дремать по очереди. Я в свою очередь не поспал, потом поменялись, а Ильгар тоже уснул. Результат - нас по старой корабельной традиции разбудили холодным «паром» из огнетушителя ОУ-5.
Не буду писать, сколько мыла мы измылили на приборках и сколько краски искрасили на покрасках. Хочу описать вкратце лишь самые интересные события и случаи, которые мне запомнились.
***
На корабле не хватало несколько огнетушителей и нескольких плафонов от лампочек в вентиляционных отделениях. В связи с этим карасей старослужащие постоянно заставляли воровать лампочки и огнетушители с заведований других боевых частей. Это был настоящий цирк! Обычно ночью, по двое, караси прокрадывались на «чужую» территорию и воровали огнетушитель или плафон. Огнетушитель обычно прятали где-нибудь в своих постах, перекрашивали, а потом вывешивали на своем заведовании, и так шло по кругу постоянно. В случае отсутствия на месте огнетушителя или плафона, руководство подразделения ставило задачу, чтобы все было на месте. Как это должно было произойти, никого не интересовало. В случае поимки таких похитителей старослужащими ничего хорошего не происходило.
Помню, что с приходом Авраамова, вопрос, по крайней мере, с плафонами, был решен достаточно оригинально: командир поставил задачу на место отсутствующих плафонов поставить литровые стеклянные банки! После этого круговое хищение плафонов прекратилось. Вроде бы и огнетушители при нем закомплектовали.
***
В наряд по посудомойке всегда назначали молодых. Кто не мыл посуду на корабле, тот службу точно не понял… Вентиляция в посудомойке почему-то всегда не работала! И два посудомойщика там в буквальном смысле парились, как в бане. Вода нагревалась паром из трубок. Вода бурлила, пары вылетали в помещение. Два открытых иллюминатора немного позволяли выйти пару наружу, но кардинально ситуация от этого не улучшалась. Как правило, в посудомойке посуду мыли с голым торсом. Четыре приема пищи в день. Веселый был наряд, должен вам доложить!
Отходы пищи вывозили на телеге в мусорные баки. Баки были на отгороженной территории прямо на базе. Там всегда моряков ждали местные животноводы, которые с удовольствием забирали отходы и выращивали наверняка огромных свиней. Местные свиньи наверняка очень любили отходы корабельной кухни.
По карасевке в нарядах нравилось только то, что тебя никто никуда больше не дергает. Вымыл посуду после завтрака и бегом на бак-курить, разговаривать.
***