(рассказ Вали Пупко)
В военное училище я был отправлен на перевоспитание.
И вскоре столкнулся там с сержантами. Сержанты были разные. Понятно, что таких ласковых, как воспитатели в детском садике, средь них не было - всё-таки армия существует не для сюсюканья. Но были между ними сержанты человечные, интеллектуалы и добродушные личности. Бывали и угрюмые "качки", требовавшие от вас в основном дисциплины и подчинения.
А был и совсем злой сержант. Между собой мы его называли Глыба.
Вернее, сначала он не был сержантом, а был просто здоровенным курсантом, которому я помогал на занятиях по английскому языку. Всё было просто - я писал русскими буквами английский текст, а будущий сержант Глыба потом его озвучивал.
Ещё я проделывал всякие другие вещи, типа помощи будущему сержанту в наряде. К примеру, я был официантом в наряде по столовой, а тот будущий сержант был овощерезом. Когда я заканчивал свою работу - вместе с другими убирал со столов и наводил порядок в обеденном зале, я шёл в подсобное помещение, где меня уже ждал Глыба с товарищами, такими же здоровыми балбесами, и стоял 40-литровый бидон с солёной морковкой, которую мне надо было почистить на завтра. Иногда мне помогал ещё кто-нибудь, тоже из числа официантов, или мойщиков. Хорошо, что морковка была крупной, и чистилась она быстро, так что мы довольно скоро управлялись. Но в любом случае в казарму мы приходили уже после отбоя.
Ещё был случай, когда Глыба был в наряде дневальным по роте. Сплю я, и вдруг он будит меня ночью, часа в два: "Валя! Валя! Плохо мне! Постой за меня на тумбочке, я тебе потом "чифан" поставлю!" Пришлось одеваться, и идти на тумбочку, пока Глыба дрых. Правда, сладостей из "чифана" я так и не дождался, да, если честно, я особо на это и не рассчитывал.
В начале второго курса Глыбе дали лычки младшего сержанта. Гонял он в основном своих подчинённых, но и мне порой влетало - по делу, да и не по делу. Любил покуражиться: особенно показателен один случай в поезде, по дороге из отпуска, обязательно об этом почитайте.
Ещё через год, в начале третьего курса, сержант Глыба вдруг неожиданно для нас сделался старшиной роты. Гонял он всех понемногу, но, к сожалению, завёл новую манеру: заводил порой ребят по одному в каптёрку, и принимался там бить, пытаясь добиться признания в том, что ты - "стукач". Не знаю, как другие, но я себя оговаривать не стал, и получал изрядно.
Третий курс закончился, и я уехал на месяц на поле, где был поваром - варил каши для "абитуры" (вот это была "лафа"!), но однажды случаем побывал в училище, где мельком видел нашу роту под командой Глыбы. Я удивился, увидев, что тот уже получил большую продольную лычку старшины. В училище я тогда пробыл недолго, мы получили на складах продукты, и уехали обратно на поле.
А однажды Глыба заболел, и его увезли в госпиталь. Рота шушукалась: "Варикоцеле!" Видимо, ему сделали операцию. Его отсутствие, понятно, было чем-то вроде отпуска для многих из нас. Один наш курсант, мой приятель Боня, также немало страдавший от вездесущих рук Глыбы, сказал тогда, что всё это вышло неспроста, и "злым людям многие желают отомстить, оттого подобное с ними и случается". Лично я мстить никому не хотел, а мечтал только, чтобы такая жизнь побыстрее кончилась. Тем паче, что Глыба ещё у меня и денег занимал, а потом не всегда их отдавал.
Под конец он часто хаживал вечерами в "самоходы" с двумя-тремя друзьями. Среди дружков Глыбы был и Марчелло. Помню, как я, по указанию дежурного по роте, сидел на подоконнике казармы "на шухере", контролируя Глыбино перелезание через высокий чугунный забор - из "самохода". В городе у этих парней была красная иномарка, на которой они и "рассекали" по дорогам ночного Вольска, в поисках сомнительных приключений.
Справедливость, конечно же, есть на свете, потому что в те дни, когда весь курс готовился к выпуску из училища, Глыба и эти трое сидели на училищной гауптвахте. Их посадил туда наш генерал. И просидели они там ещё и несколько дней после выпуска, уже будучи лейтенантами.
P.S. Месяцев через пять-шесть после выпуска из училища я встретил на сборах молодых специалистов Московского военного округа одного Глыбиного земляка, которого знал ещё в училище. Он мне и рассказал, что Глыбу из армии уже уволили. Естественно, за драку.
Долгое время я не хотел вспоминать всякие подробности из своей училищной жизни, но теперь вижу, что в моей душе нет никакой обиды - всё давно уже выветрилось. А бывшим врагам можно даже и посочувствовать, поскольку многих из них уже нет в живых.
"Как Эдик Бацай провёл каникулы"
Подписка и оценки пригодятся каналу.