Маленькая северная деревня, не дома, а избёнки. Дорога – сплошные ухабы, не едем, а ползём, в динамике бьётся и застревает в сознании никогда не слышанная ранее песня: «Что с моею душою творится? … Не поймет меня взрослая дочь…». Муж явно нервничает. Наконец оставляем машину на обочине, пробуем свернуть на тропинку, ничуть не лучше, кочки да впадины. Сержусь:
- И куда тебя, Ладка, занесло!
Понимаю: если бы не обещание Лады рассказать, какую козью морду состроила ей судьба, ни за что бы не потащилась в такую непросветину.
Пришли мы к ней уже под вечер, она, конечно же, обрадовалась, расцеловались, подруги же когда-то были, не разлей вода. Я попечалилась, что машину пришлось на дороге бросить, спросила озабоченно:
- Не разуют?
- Не переживай! Нет тут никого лихого, все свои, народ вполне положительный, я здесь живу, как у Христа за пазухой. Раз в месяц Потапыч нас с бабами до большой дороги на лошадке свозит, машина городская по времени подойдёт, мы провизией загрузимся и опять до следующей пенсии живем припеваючи.
- Как хоть тебя занесло-то сюда, в эту тьму-таракань? Ты же по рождению городская, и распределение в Череповец получила. Всё-таки тоже город и немаленький.
- А я от мужа сбежала… Столько лет не выходила замуж, думала, что так старой девой и останусь, а тут послал дьявол любовь, да и не любовь вовсе, а минутное умопомрачение. Рабочие рядом с нашим домом рыли траншею, долго рыли, не одну неделю, а я мимо ходила, по досочке через эту траншею перебиралась. И вот один из рабочих, молодой, всё время умудрялся рядом оказаться и руку мне протянуть. Как-то незаметно начали с ним встречаться, замуж предложил. А я, дура и согласилась выйти за него. Не поверишь, такой гад оказался, волком выла, пятнадцать лет выла, а он, бывало, уставит на меня свои совиные глазки и злорадствует, хотя видит же, что мне плохо. Не мог понять, отчего я вою. А однажды я не выдержала, сбежала от него, домой сбежала. Так он меня и там доставал, никакого покоя не было, еле-еле пенсии по выслуге дождалась и смоталась сюда, в бабушкину деревню.
- И что? Теперь не достаёт?
- Так уж некому доставать, прибрался, слава Богу. Поганый был человек, хоть и не говорят о покойниках плохо.
- Так ты бы теперь уж вернуться в город могла, у вас же с матерью квартира в городе…
- Мамы тоже нет, а квартиру сдаю, на эти денежки Юльку учу, умница она у меня, на бюджет поступила, живёт в общежитии, многого с меня не требует, знает, что взять мне негде…
За перегородкой храпел мой муж, а мы с Ладой до поздней ночи болтали, школу вспомнили, мальчишек наших, кто в кого влюблен был, у кого как судьбы сложились… Но я-то всё ждала обещанную Ладой историю, уж очень загадочна она была, когда меня к себе в гости приглашала, чувствовалось, что ей не терпится перед кем-то выговорится, а в деревне, значит, не было у неё задушевной подруги. Или огласки лишней ей не хотелось, честно говоря, так я этого и не поняла.
Я не торопила Ладу, заметно было, что ей не так-то просто вырулить на так потрясшее её событие, терпеливо ждала, когда она сама захочет говорить. И вот, смахнув набежавшую слезу, Лада вдруг начала:
- Умница-то моя позвонила мне как-то и говорит: «Мама, можно я к тебе с другом приеду? Хочется ему с моей мамой познакомиться и деревню нашу посмотреть». Разве я тогда могла предположить, что у неё за друг, а, тем более, что она за этого друга замуж собралась, хотя по волнению, с каким она у меня разрешения просила, можно было и догадаться. Конечно, я испугалась, поняла, что и попробовала бы удержать её, всё равно бы не смогла, двадцать один год, время и о семье думать, только вот учёба… Не сразу, конечно, а поразмыслив, согласилась я: «Привози. Привози своего друга». Про себя же с надеждой подумала: посмотрит этот городской друг на нашу бедность и сбежит без оглядки, нынче же молодые во всём выгоду ищут, а с нас чего возьмешь? Сама между тем стала готовиться, с проруби воды побольше натаскала, в доме каждую тряпочку перемыла, перестирала, пирогов напекла, мол, у тёщи для зятя и ступа доит, начала уж себя тёщей представлять… Шучу, а на душе непокой! Они приехали в сумерки. Машину, как и вы, на дороге оставили, пришли пешком. Вышла я их встречать, не сразу друга-то разглядела, сначала даже понять ничего не могла, только почувствовала, как заныло сердце и голову понесло, уловила краем сознания: "Мама родная, да друг-то ей в отцы годится… Неужели полюбила? За что?". Как будто кто-то знает, за что любят. Дочурка моя, смотрю, весёлая, радостная, а у меня и язык к небу прилип. Смутная догадка пронзила меня насквозь! Друг-то не только годами немолод, так ещё и знакомым мне показался. Вспомнились покосы летние, когда к бабушке приезжала. Нас председатель просил помочь, мы и ходили, а там, на центральной усадьбе, жили ребята из института, их тоже на помощь колхозу присылали. Помню, как в обеденный перерыв пели песни под гитару, вечерами на танцы в клуб бегали, потом до рассвета стояли на мосту, разговоры вели под гул комаров, случалось, и концерты в клубе устраивали, я пела хорошо. Потом на том же мосту сидели до рассвета, музыку слушали, как раз у этого самого «друга» был приёмник - диковина по тем временам. Кадрили городские деревенских девчонок, а этот – меня. Целовались мы с ним, в любви до гроба клялись, но только любовь эта оказалась на одно лето. Он уехал к себе, его студенческая жизнь закружила, я – к себе. Переписывались, правда, с год, но потом всё само собой сошло на нет, улеглось, успокоилось. А тут… Я его сразу узнала, а он меня, видимо, не признал. Подумалось горько о том, что, знать, здорово меня жизнь потрепала, да и темно уже на улице было. Я вида не подала, пригласила их в дом, стол накрыла, по рюмочке налила. Чувствую, сердце мое разрывается от боли, выпила я ещё рюмку и запела: «Верила, верила, верю, верила, верила я, но никогда не поверю, что ты разлюбишь меня…»
Вижу, что-то понял он, в лице переменился, вышел на крылечко покурить. Я дочку пытаю:
- Доча, вам как стелить, вместе?
- Ты что, мама! Между нами ничего не было и не будет до свадьбы. Александр Сергеевич сегодня у тебя моей руки попросит…
- Ой, доча, думаю, не попросит… Проведай его, не сбежал бы твой жених…
- Да ты что, мама, почему он должен сбежать?
- А ты у него спроси…
С полчаса её не было, вернулась в слезах, бросила на ходу: «Не будет никакой свадьбы, ты не переживай!» - и ушла за перегородку. А минут через десять и он пришёл. Сел напротив меня, налил себе и, меня не приглашая, выпил. Надо было видеть это лицо. Закурил прямо за столом, нервничал очень, а я ждала, как он передо мной оправдываться начнёт. Только зачем мне его оправдания, если он уже разбил сердечко моей доченьке, как она теперь с разбитым сердцем жить будет, всё-таки первая любовь? А он докурил и произнес глухо:
- Пойду я. Не судите меня строго, не хотел я плохого…
А я его за рукав, силой усадила на место.
- Нет уж, рассказывай мне всё. От жены решил гульнуть? Глупой девчонке голову заморочил? Ой, и паразит ты, Сашка… Ладно, меня молодую захороводил да и бросил, в молодости такое случается. А её-то зачем?
- Не спеши, не спеши, Лада! Зачем говоришь о том, чего не знаешь? Жены у меня нет, пять лет, как вдовый живу. Сын взрослый, женат, пригласили на работу в Англию, он и уехал вместе с семьёй. Так мне одиноко стало! Приду в пустую квартиру, хоть волком вой! А тут эта девочка… Такая ласковая, такая внимательная, а главное… Не поверишь, я как-то сразу в ней тебя молодую увидел. Думал, блажит, а тут вот что оказалось… А в молодости? Да, виноват, уехал, постепенно всё стираться стало, письма не спасали. А в следующее лето на практике я свою будущую жену встретил… Вот теперь и суди меня, как хочешь суди, от тебя всё стерплю…
Проговорили мы до утра, а утром они с моей доченькой в город отчалили, видела, что и меня стесняются, и друг от друга глаза прячут. И было бы ладно, если бы на этом всё и закончилось, оболело бы всё и забылось, стали бы мы с ней жить так, как и раньше жили. Так нет! Он же мне теперь звонит по два раза на дню и всё меня замуж уговаривает.
- А ты?
- А что я? Замуж хочу! Вся любовь всколыхнулась, знать не умерла тогда, а просто опустилась на самое донышко души, потому я и замуж тогда так долго не выходила. И что мне теперь делать?
- А дочка, что? Ты говорила с ней?
- Пробовала… Но она смотрит на меня сумасшедшими глазами: «Мама, ты с ума сошла! Вспомни, сколько тебе лет!» Она же не понимает, что не в годах дело, что чашу своего бабьего счастья не выпила я, расплескала всю. А теперь так замужней бабой пожить захотелось… Завтра я должна ответ ему дать, а я так и не готова…»
Утром уходили мы от Лады по той же заснеженной тропинке, а когда уже сели в машину и выбрались на большую дорогу, увидели, что на наше место встала другая машина. Человек долго курил около раскрытой дверки, будто не решаясь захлопнуть её и сделать шаг на тропинку.
Дорогие друзья! Спасибо, что читаете! Благодарю за отзывы!
Делитесь моими рассказами в ваших соцсетях, нажав на кнопку "поделиться". Для меня это очень важно.