Ельцин – самая противоречивая фигура в новейшей истории России. Достаточно единожды упомянуть его фамилию в любой политической дискуссии, как ее тема сменится на обсуждение личности и деяний первого президента России.
Конечно, позитивных слов в сторону Бориса Николаевича слышно в разы меньше, чем конструктивной критики и проклятий, но в российской историографии привыкли отдавать должное политику за привнесение в Россию долгожданной демократии, предпринимательства и свободы слова.
В этой же статье, я расскажу, что либералам есть насчёт чего задуматься – Ельцин придерживался демократических принципов только тогда, когда это сопутствовало его политической карьере. Но в те моменты, когда она висела на волоске – он был готов на всё, чтобы ее сохранить, от чего наша страна даже едва не стала военной диктатурой. Но обо всем по порядку.
1 Глава. Перспективный крепкий хозяйственник
Человек, что «ради карьеры готов переступить даже через родную мать»
Каких только эпитетов не удостаивался, впоследствии, первый президент России, но дураком его назвать ни в коем случае нельзя. Еще до начала политической карьеры, Борис показал себя способным человеком: был старостой в школе, хорошо учился в институте, успевая не только в учебе, но и в спорте, а всего за два года после окончания обучения, стал прорабом в строительном трасте. Этот невероятный карьерный скачок – очень хороший показатель его способностей.
Неудивительно, что уже в 35 он возглавлял местный домостроительный комбинат, и, фактически, руководил всеми большими, прежде всего, жилищными стройками Свердловска. Пиком его достижений на этом посту стала постройка блочной пятиэтажки с нормативом строительства в ТРИ МЕСЯЦА, всего за ПЯТЬ СУТОК.
Качество, конечно, только формально соответствовало принятым нормам – жильцы ныне существующего дома-рекордсмена в Екатеринбурге по ул. Самолётная, 7, все еще жалуются на ошибки строителей при подключении здания к системам водоснабжения и канализации, из-за которых подвал регулярно заливается водой, а в подъездах чувствуется незабываемое амбре.
Но, в те времена, цифры были важнее качества и, заметив усердия молодого хозяйственника, тогдашний секретарь Свердловского Обкома КПСС Я.П. Рябов, пригласил Ельцина на партийную работу в комитет, причем сразу в кресло руководителя отдела строительства.
Однако, его коллеги и подчинённые, отмечали в Ельцине тягу к властолюбию, которая порой перебивала все его таланты. Позднее, Рябов рассказал какую характеристику получил на своего протеже, прежде чем взять его на службу:
«Так получилось, что несколько моих друзей учились вместе с Ельциным. Я решил спросить их мнение о нём. Они говорили, что он властолюбив, амбициозен, что ради карьеры готов переступить даже через родную мать. «А если ему дать задание?» — спрашиваю. Они говорят: «Любое задание начальства он разобьётся в лепёшку, но выполнит»
На новом месте Борис быстро нашёл общий язык с обкомом Рябовым, и, выполнял всё, что ему поручалось, нередко и стахановскими темпами. В частности, в бытность его руководителем отдела строительства, началось возведение двух перспективных проектов: Трасса Р352, соединившая Свердловск и Серов, и, куда более важный для карьеры – сооружение 24-этажного Дома Советов в центре областной столице. Именно туда заселилось руководство партии по окончании строительства, а Ельцин, после подобных успехов, сменил Рябова на посту Первого секретаря Свердловского обкома.
Верный коммунист Ельцин расправляется с царским наследием
Но не одними стройками показал себя будущий президент. Первую известность в Кремле Ельцин получил как раз наоборот, за снос. Возможно, так бы и прозябал талантливый управленец в провинциальном городе всю карьеру, если бы он не получил в наследство задание, так и не выполненное за несколько лет его предшественником – уничтожить Ипатьевский дом. В историю это здание, купленное в начале XX века обеспеченным инженером, вошло как место кровавой расправы, устроенной большевиками над Николаем II, его семьей и их приближенными.
К середине 1970-х годов вокруг этого, широко известного в городе своей историей, здания, стали, как бы невзначай, крутиться люди, подозрительного, для коммунистической России, вида. Когда они ещё стали оставлять горящие свечи у стены и религиозные надписи, а около дома стали чаще видеть, весьма редких в СССР иностранцев, информация об этом быстро появилась на столе у председателя КГБ Андропова.
Приближался 1978 год – шестидесятилетие с даты расстрела царской семьи, затем ожидалась Олимпиада-80 с сотнями тысяч туристов в стране. И, главный гэбист, получив одобрение Политбюро, постановил, в секретном приказе, снести Ипатьевский дом. Несмотря на срочность вопроса и давление Москвы, первое время реализация постановления откладывалась на месте – работники культуры пытались доказать историческую ценность особняка, а предшественник Ельцина, обком Рябов, разве что, не прямо саботировал указание Политбюро.
Но пришедший ему на смену Борис Николаевич, буквально за два дня, по стахановски, решил этот вопрос «шар-бабой», под прикрытием реконструкции всей улицы. Хоть в своих поздних мемуарах Ельцин вяло оправдывался, что у него не было другого выбора, его дальнейшая судьба показала, что подобная выслуга не оказалась незамеченной в Москве и положительно сказалась на его дальнейшей карьере.
2 глава. Переезд — Московский Горком — Президент РСФСР
Поход на Москву
Борис Николаевич полностью соответствовал данной на него характеристике – он был услужлив перед начальством, но при этом ещё и чрезвычайно шустрый – мигом исполнял любой указ.
И когда государство взяло курс на перестройку, ускорение и прочие углубления с консенсусами, вызванные глубоким системным кризисом и отъездом в страну вечного коммунизма Брежнева и его пожилой бригады, новому партийному руководству нужны были относительно молодые кадры, которые по своей ментальности радикально отличались бы от завсегдатаев некрополя у кремлевской стены, которые больше медалей, званий и смерти от старости, любили только партийные привилегии.
Ельцин, который ещё в Свердловске был известен как человек, который любил проехаться с простым народом на автобусе и свободно встречался с обычными советскими гражданами и отвечал на любые, даже самые острые вопросы, казался идеальной кандидатурой на перевод из региона в центр, да ещё и опасным интриганом не считался, поскольку имел репутацию подхалима. Поэтому он идеально вписывался в команду Горбачёва по проведению перестройки, как казалось тогдашнему Секретарю ЦК КПСС Лигачёву, которому Ельцин и был обязан своим переводом в Москву.
На месте Борис Николаевич быстро сориентировался в том, что экономике – конец, Горбачёв и его команда недалёкого ума и явно не в состоянии страну вывести из кризиса и начал играть в свою игру, почувствовав вкус центральной, а не региональной власти. На своих прежних заслугах и, относительно, больших ресурсах столицы, он себя в очередной раз показал умелым управленцем и получил повышение из заведующего строительством в секретари Московского горкома, по современному – мэром Москвы. Ему быстро удалось завоевать популярность среди москвичей своей привычной репутацией открытого чиновника, спускавшегося кататься среди обычного народа на метро – чего даже среди современных политиков не увидеть. И на волне народной любви он решил действовать, но это едва не погубило его политическую карьеру.
Последний гвоздь в крышку советского гроба
Почувствовав слабость центральной советской власти, он начал ее открыто критиковать. Первый выпад против Горбачёва и Лигачёва окончился полным провалом – его выступление на Пленуме ЦК КПСС в 1987 году, с критикой курса перестройки, никого не вдохновило и он получил встречную критику даже от тех, кто был лично ему лоялен. Борис, оказавшийся «неправым», понял, что поторопился (умение быстро принять решение в этот раз его сильно подвело), тут же открестился от своих собственных слов, согласился с критикой и получил понижение с должности московского градоначальника до чиновника Госстроя СССР.
Ельцин каялся, просил его оставить во главе Московского Горкома, даже слёг с сердечным приступом – однако по словам того же Горбачёва, это была симуляция попытки покончить с собой. В конце концов, Ельцин своими мольбами спас себе карьеру – хоть поста своего он лишился, но членом ЦК остался. А усугубление экономической ситуации в стране придало ему уверенности и буквально через несколько лет после своей провальной речи он пробрался сначала в Верховный Совет РСФСР – став уже одной из ключевых фигур в республиканской вертикали, а затем и похоронил, без того бившихся в агонии, руководителей Советского Союза – тем самым, съев тех, кто его перевел в Москву из провинции.
Сговорившись с такими же авантюристами из советских республик, которые желали стать «первыми на деревне», а не прислуживать общему Политбюро, он, в итоге, возглавил с Россией парад суверенитетов, и в 1991 году, подписал свидетельство о смерти СССР, известное всем как Беловежские соглашения. Таким образом, Ельцин стал первым всенародно избранным президентом, и на мой взгляд, единственным в истории России, кто стал президентом в честной политической борьбе – после выборов 1991 года, к каждой избирательной гонке за президентство есть огромные вопросы – к чему, в частности, причастен герой этой статьи.
3 глава. Убийство российской демократии в три акта
Акт Первый. В котором Ельцин устраивает государственный переворот
Получив такую долгожданную, верховную власть в стране, Ельцин оглянулся по сторонам и быстро понял – он не знает, что делать со страной в таких условиях – пустые полки в магазинах, заводы, производящие неконкурентоспособную продукцию, огромный внешний долг и миллионы бюджетников – от армии, до школьных учителей, которых нечем кормить. К его чести, он не поддался панике и продемонстрировал навыки добротного управленца – в короткий срок президент собрал команду реформаторов во главе с Егором Гайдаром, хорошо знавших особенности рыночной экономики и знакомых с реформами бывших стран соцлагеря.
Пообещав своим гражданам в 1992 году несколько месяцев тяжёлой жизни, но обнадёжив, что это ненадолго, он выбил для себя сверхполномочия, назначив себя главой правительства на время реформ. Результат же работы правительства всем известен. Несмотря на то, что рациональное зерно в политике «шоковой терапии» было – не так много иных способов перейти от плановой экономики к рынку в сжатые сроки, кризис растянулся почти на десять лет.
Государственная собственность оказалась в руках нескольких десятков человек – позже прозванных «олигархами» – от того, что населению банально не объяснили через СМИ, что все эти ваучеры означают, что такое приватизация и как работает рыночная экономика в целом. Затем в стране начался разгул преступности, люди стали массово эмигрировать из страны – кто на запад, кто сразу в рай – демографической потери исчислялись миллионами.
Печальные последствия реформ и их причины можно перечислять часами, но к 1993 году и среди населения, и среди новой элиты, которой не досталось солидной части народного богатства, созрело недовольство президентом. Интересы недовольных к осени 1993 года представлял Верховный Совет и Съезд народных депутатов, который, по действующей. на тот момент конституции, являлся высшим органом государственной власти. Ельцин же, у которого к этому году сверхполномочия уже истекли, считался лишь главой исполнительной власти – которого вполне законно парламент мог сместить, чего и собирался сделать.
Но не для этого политик так долго строил карьеру, чтобы просто так отдать власть в чужие руки. Игнорируя российские законы, Ельцин, заручившись поддержкой силовиков – армии и МВД, в октябре 1993 года попросту снёс своих политических противников – удивительный парламентский союз коммунистов и националистов, возглавляемый чеченцем Хасбулатовым. Стрельба по зданию Белого Дома, на самом деле, не главная трагедия тех дней – это, скорее, апофеоз кризиса и красноречивая иллюстрация для потомков.
Самое страшное происходило на улицах Москвы, где в хаотичных перестрелках и расправе на стадионе «Красная Пресня» погибли десятки людей – как сторонники Верховного совета, так и рядовые москвичи, включая детей, попавшие не в то место, не в то время. Позади Белого дома до сих пор раскинут народный мемориал, увековечивший имена погибших граждан. После уничтожения законной власти, Ельцин узаконил себя уже юридически – буквально за два месяца была разработана «суперпрезидентская» конституция, дававшая президенту широкие полномочия, а парламент делая, чуть ли не президентской канцелярией, мнением которой можно пренебречь.
Новую конституцию, однако, нужно было ещё принять, а, Ельцин, к тому моменту, популярностью уже не пользовался и проводить законный референдум он не рискнул – тогда бы пришлось давать возможность противникам Ельцина проводить агитацию против принятия. Поэтому был придуман компромисс – «всенародное голосование», основанное на отдельном указе президента, согласно которому, было достаточно получить простое большинство проголосовавших «за», чтобы принять конституцию. Противников принятия нового основного закона всячески ограничивали в продвижении своего видения развития государства, отчего практически везде в СМИ продвигалась только позиция сторонников Ельцина. Что-то похожее было сделано для обнуления президентских сроков в 2020 году – «голосование» по поправкам было сделано в обход закона о референдуме и противникам пожизненного правления президента агитация была запрещена.
Способ, выбранный Ельциным, не без трудностей, но сработал – хоть и более 41% голосов было против принятия конституции, президент получил нужное ему большинство и остался единственным настоящим источником власти, которую он мог потерять только в случае поражения на выборах – невозможность отстранения от должности путем импичмента была доказана в 1999 году.
После победы Ельцина над Верховным советом, официальное расследование печальных событий октября-1993 быстро свернули – своих противников президент амнистировал (хоть и без особого энтузиазма) и те, в благодарность (или по договорённости), стали вести себя тише воды, ниже травы, на государственном уровне никак не отсвечивая. Так, Хасбулатов стал завкафедрой в «Плешке», а Руцкой четыре года руководил Курской областью.
А рядовые россияне, потерявшие близких в черные дни октября, ничего, кроме слез горечи на всю жизнь не получили и сейчас лишь тихонько плачут, поминают усопших у мемориала в сквере позади Белого дома.
Акт Второй. В котором Ельцин побеждает на выборах, будучи самым ненавистным политиком в России
После того, как была принята подобная конституция, можно было лишь грустно вздохнуть и констатировать – демократия в России убита, а президент, теперь едва ли не монарх. Только вот «монархия» оказалось выборной – в 1996 году должны были состояться выборы, к которым Ельцин подходил с настолько низким рейтингом, что он больше был похож на статистическую погрешность. Второй раз за его президентство над ним нависла угроза потери власти, при том на вполне законных основаниях. Ельцин, после принятия конституции, продолжил осуществление радикальных реформ, которые лишь расширяли пропасть между бедными и богатыми, что вылилось в «семибанкирщину» – сосредоточению большей части капитала в стране в руках довольно узкой группы лиц, которым такая политика была вполне угодна.
Хоть у президента и были приоритетные над парламентом полномочия, оппозиционная Госдума с коммунистическим большинством, регулярно вставляла палки в колеса Ельцину. Накануне выборов, законодатели приняли постановление «О денонсации Беловежских соглашений», сославшись на результаты Всесоюзного референдума 17 марта 1991 года о сохранении СССР. То есть, парламент признал развал СССР де-юре незаконным, а это могло быть чревато тем, что Ельцин превращался из могущественного президента в нелегальную фигуру несуществующего государства — по логике законодателей, юридической силы ныне существующая РФ не имеет. Понятно, что такое решение Госдумы СССР не восстанавливало и было скорее символическим, но Ельцин ощутил сильную угрозу от коммунистов уже во второй раз за все время его президентства.
Через несколько дней он собрал срочное совещание с силовиками, на котором озвучил план, похожий на тот, что он провернул в 1993. Ельцин требовал:
– Армию привести в состояние повышенной готовности;
– парламент распустить;
– партию КПРФ запретить;
– ввести чрезвычайное положение;
– перенести выборы на несколько лет вперёд, либо отменить вовсе.
Но никакого энтузиазма в глазах руководителей силовиков не увидел, а кто-то даже прямо сказал, что план нарушает действующее законодательство и подобные приказы выполнены не будут.
Чуть позже, «семибанкирщина», в лице богатейших людей России, в прямом групповом разговоре с президентом, дала последнему понять, что весь капитал за ним и проиграть выборы они ему не дадут, при том, победу обещая относительно законными методами. И рекомендовали Ельцину от всех планов по переносу выборов отказаться – если коммунисты вывели бы людей на улицы в знак протеста, да ещё и при попустительстве силовиков, Ельцин бы потерял власть в течении считанных дней, а за ней и свободу. Разговор был долгим, президент принял гостей с большим недоверием, и даже в уме прикинул – «в Лефортово их, или в Бутырку, а то и на бутылку» но, посоветовавшись с семьёй, Ельцин решил играть по правилам и не прогадал.
Телевизор побеждает холодильник
Ельцин получил финансирование от богатейших людей России и судьба выборов была предрешена. Нет, подкуп избирателей и прочие «карусели» были отнюдь не главной причиной победы. Важнейшую роль сыграли масс-медиа, и, в особенности, телевизор. У президента было больше телевизионного времени, чем у любого другого кандидата, практически все популярные лица стали агитировать за Ельцина, а также ездить с ним по стране с развлекательными программами – назовите любую фамилию современной звезды, которая была популярна ещё в 90-е и вы точно угадаете кто поддерживал Бориса Николаевича в те дни.
Людей с голубых экранов пугали возвращением в Советский Союз в его худшие годы, демонизировали Зюганова, создали несколько псевдокандидатов, вроде генерала Лебедя, который был лоялен Ельцину, финансировался теми же источниками и забирал голоса части коммунистического электората, отыгрывая прямолинейного советского генерала. А предвыборной кампанией президента занимались наемные американские политтехнологи, которые даже посоветовали кандидату, предварительно извинившись перед Клинтоном, позволить себе публичные нападки на Америку, не без поддержки которой, к слову, МВФ выдал России транш накануне выборов, с помощью которого выплатили многомесячные долги по пенсиям и зарплатам для россиян.
Хоть напрямую в дебатах Ельцин так и не поучаствовал, начав удобную традицию действующих президентов РФ, которые таким образом уходят от острых вопросов, но в глазах электората Ельцин выглядел куда более раскованно и активно, чем его главный оппонент Зюганов. От такого графика у Ельцина даже случился сердечный приступ после победы в первом туре, но врачи быстро его поставили на ноги и он, с незначительным перевесом, но всё-таки победил Зюганова. Честность подсчёта, конечно, вызывала споры, но коммунист признал победу соперника и Ельцин, без всяких протестов, пошел на второй срок, пожертвовав остатками здоровья.
Если бы Зюганов призвал своих сторонников выходить на улицы, то, скорее всего, коммунисты бы победили, но он этого не сделал. До сих пор неизвестно почему – есть мнение, что имела место некая договоренность между кандидатами, сдобренная какими-то благами, возможно что и в коробке из под Ксерокса, но скорее всего Геннадий просто испугался в последний момент ответственности и пошел на попятную – в жажде власти он проигрывал избранному президенту подчистую.
Вот так, один из отцов русской демократии, едва не устроил военную диктатуру, но за счёт финансовой помощи олигархов вышел из ситуации победителем и остался с репутацией главного демократа в истории России, хоть своим дальнейшим правлением дискредитировал среди своих гражданам само слово «демократ». А телевизор показал себя как самое эффективное средство пропаганды, которое даже в голодные годы способно побеждать холодильник и вживлять любую информацию в голову зрителя, подчас заменяя его мнение полностью.
Акт Третий. В котором Ельцин находит преемника и в очередной раз угадывает
Почти десятилетие трудного президентства, и, в особенности, переизбрание на второй срок, с сопутствующими огромными стрессами, сделало из энергичного политика клона Брежнева. Он стал с трудом разговаривать, движения стали заторможенными. Помощникам приходилось регулярно оправдывать своего босса, в очередной раз пропавшего из телевизора, тем, что он «занимается документами», а не находится в запое или восстанавливается после очередного инфаркта.
В стране продолжались реформы, сопровождающиеся митингами и шествиями пенсионеров, бюджетников, забастовками шахтёров – денег в бюджете на их зарплаты не было. Переход на рельсы рыночной экономики таким путем оказался явно ошибочным. Из-за проблем со здоровьем у Бориса Николаевича не осталось никаких сил на управление страной, и, в последние годы правления, ей, фактически, управлял не пойми кто (в роли «не пойми кого» многие называют Березовского), а каждое появление президента на публике вызывало у нее противоречивые чувства – и смех от его поведения, манеры общения («ШТА-А», «Панимаешь»), внешнего вида, и, в то же время, приступ испанского стыда от того же самого.
От политического бессилия, перекладывая ответственность на правительство, Ельцин постоянно менял премьеров. Начиная с дефолта 1998 года и до отставки президента было пять перестановок. На фамилии Примаков стоило остановиться – это единственное удачное кадровое решение в период второго срока Ельцина. При этом премьере бюджет РФ оказался профицитным – всё от того, что на резком скачке цен на нефть, премьер скорректировал налоговые поступления и принудил нефтяные компании перечислять солидные доли от продажи ресурсов государству. С этого решения начался бурный экономический рост России, пик которого пришелся на середину нулевых и заслуги в котором позже ошибочно приписывают правительству Владимира Путина.
Примаков вёл очень самостоятельную и успешную политику, нередко игнорируя мнение властолюбивого президента. В частности, узнав о том, что НАТО приняло решение бомбить Югославию, премьер, летевший на встречу в Вашингтоне, выбивать многомиллиардный кредит для России, приказал развернуть самолёт и полетел обратно в Россию, сообщив об этом Ельцину уже по факту. В довольно американофобном обществе этот жест был расценен как возрождение внешнеполитической мощи и поднял рейтинг премьера сильнее, чем экономические успехи. И Ельцин этого испугался, отправив Примакова через несколько месяцев в отставку, чему были рады многие нефтяные олигархи, опасавшихся повышения налогов. Президент увидел в нём серьезного конкурента и боялся переворота, из которого вытекало не просто отрешение от должности, но и тюремное заключение за все прегрешения в 90-х.
Госдума, как раз в дни отставки Примакова, пыталась добиться импичмента президента, но провалилась. Зато эта попытка показала, что для безопасности президента, в Думе всегда должно быть лояльное ему большинство, или, на крайний случай, такие люди, как Жириновский, которые всегда готовы к сотрудничеству. Именно партия ЛДПР оказалась ядром тех, кто не стал объявлять импичмент, проголосовав против практически в полном составе.
Но здоровье Ельцина продолжало сдавать, а окружение стало непрозрачно намекать, что ему пора в отставку. Ко второй половине 1999 года, Ельцин и сам это понял – сил оставаться у власти у него уже не было. Только он был далеко не рядовой фигурой и за всё время правления он нажил неисчислимое количество врагов, обозначив, что спокойной пенсии ему не видать как своих ушей. Поэтому последним и приоритетным вопросом для него стал поиск преемника. Человека, который, с одной стороны, был бы мягким, предсказуемым и управляемым, не имевший больших врагов, а с другой, мог бы гарантировать безопасность герою статьи и всей его семье.
Казалось бы, все эти качества не могут быть совместимы в одном человеке. Но если мы посмотрим на свои же собственные поступки и вспомним все чувства, то станет понятно, что и в нас самих много противоречивых качеств. Вот таким образом, на политическом горизонте появился, сотканный, как и все люди, из противоречий, Владимир Путин.
Бывший директор ФСБ и новый премьер устраивал как окружение Ельцина – умение обаять и быть внешне неконфликтным всегда отличало хороших сотрудников госбезопасности, так и сам президент был им доволен – он увидел самое главное для себя, то что Путин – человек лояльный. Он верен не флагу, а, семье, друзьям, руководителю. И как в свое время Путин, рискуя собственной карьерой, помог бежать опальному начальнику - Анатолию Собчаку за границу, так и доказал готовность обеспечить безопасность семье своего нового босса.
По дальнейшей истории я делаю вывод, что уговор был таков – Ельцин и его семья получают «надзаконный» статус и полную неприкосновенность, а с его стороны будет тишина и полное невмешательство в политическую жизнь страны. В пользу этой версии говорит то, что так и вышло – Ельцину до самой смерти не было предъявлено ни единого обвинения, его охраняли едва ли не хуже нового президента, а он почти не давал откровенных интервью на политические темы и редко появлялся на публике.
В чем же претензия к Ельцину в этом случае? А в том, что даже по такой «суперпрезидентской» конституции, президента должен выбирать народ, а не текущий глава государства. Формально, в 2000 действительно были выборы. Но реализованы они были по уже отработанной схеме 1996 года, только в этот раз не было даже одного настоящего кандидата, а, только, уже ставшие политическими трупами политики, типа Зюганова или Явлинского – последнего до сих пор иногда достают из шкафа и сдувают с него пыль, когда не удается найти более правдоподобного и безопасного соперника.
Кто знал Путина в 1998 и в первом квартале 1999? Зато начиная со второго полугодия 1999 о нем знали все, потому что телевидение принялось расхваливать тогдашнего премьера на всю катушку, а его будущих оппонентов в СМИ принижали без жалости. Эта ситуация иронично обыграна в фильме Гинзбурга «Generation П», снятому по роману Пелевина, когда героя Андрея Панина – обычного русского мужика-водителя без харизмы и задатков политика, подали избирателю через СМИ в нужном ключе и сделали из него президента. И, начиная с 2000 года, выборы превратились в обычную формальность, которая никак на внутреннюю политику не влияет, за кого не проголосуй.
Последствия. Каким Ельцин вошёл в историю
Получается, вполне однозначным. Как видите, по основным пунктам его биографии, он никаким отцом русской демократии не является. Ельцин, как и Временное правительство Керенского, в свое время, объявил Россию демократической страной, но сам за власть держался до последнего. Если бы Борис Николаевич был хотя бы на 10-15 лет моложе, мы бы получили всё то, что имеем сейчас ещё раньше.
Его тяга к власти затмевала в нём все положительные качества. Он был подхалим перед начальством, уничтоживший культурное наследие родной страны, только чтобы выслужиться перед старшими. Он предал идеалы, которым прислуживал большую часть жизни, не жалел чужих жизней для того, чтобы сохранить свою власть. Начал ненужную войну, рассчитывая отвлечь граждан от своих же ошибок и уничтожить тех, с кем он добивал страну советскую, опять же, чтобы получить единоличную власть.
Он был авантюрист по натуре, причем мирового масштаба. Нужно отдать ему должное – хоть и ради власти, но он действительно рисковал жизнью, хотя бы произнося ту самую речь, стоя на броне в центре Москвы и не будучи уверенным, что не будет застрелен снайпером или заколот провокатором. Его нельзя было представить сидящего в 20 метрах от своего министра обороны во время войны или проводящего большую часть времени у себя на родном Урале в каком-то бункере. Но нельзя забывать, что его отвага включалась только тогда, когда он видел возможность забраться выше. А когда его политическая судьба висела на волоске, он слёзно молил не лишать его должности, царапая в кровь себе грудь ножницами (если верить Горбачёву).
И свобода слова, которая расцвела при нём, была его же союзником – когда благодарные журналисты, режиссёры и актёры пели ему дифирамбы только в благодарность за то, что им разрешили говорить свободно и использовал всю мощь телевизионной пропагандистской машины в своих целях. Да этот человек сделал военный переворот и был готов на военную диктатуру только чтобы сохранить власть – о каких принципах тут можно рассуждать?
Поэтому парадоксальным человеком его не назвать. За его маниакальной жаждой власти всегда стоял холодный расчёт, безграничная уверенность и готовность идти на всё, чтобы сохранить под собой трон и добиться большего. Быть может, получи Россия такого лидера в сытое время, из этого удалось бы извлечь пользу и простому народу, но он оказался в своём времени и ничего лучшего он нам дать не смог.
И при проверке временем выяснилось что та вещь, которая считалась его единственной реальной заслугой, о которой он объявил в самом конце 1999 года, оказалась предтечей возвращения обратно в 90-е, но в авторитарном антураже с перспективой скатывания в тоталитаризм. И, так, «отец русской демократии» оказался её могильщиком.