Вчера он хотел ее задушить или утопить. Жена отговорила…сковородкой.
Петров находился в глубоком отчаянии. У него загуляла коза. Два года молчала, вела себя пристойно и вдруг заорала : козла захотела.
Людям, близким к сельскому хозяйству, известно, что голосящая коза – это самое настоящее бедствие. По громкости напоминает сирену, которую включают во время авиобомбежек, и голос в одной тональности, ну прям как у Стаса Михайлова, когда он раздухарится на концерте.
Словом, это была самая настоящая беда, круглосуточная. Соседи испепеляли Петровых взглядами и погромче включали телевизоры. Но так долго продолжаться не могло. Петров всеми фибрами души чувствовал, что в воздухе отчетливо начинает пахнуть грубым рукоприкладством.
Короче, нужен был козел.
А вот с этим в деревне имелись огромные проблемы. Главный осеменитель недавно геройски скончался. Просто он захотел выяснить отношения с хозяином одной из коз, приревновал, видимо. Человек благоразумно бежал с поля битвы, при этом умудрился установить практически олимпийский рекорд – с легкостью перемахнул через ров двухметровой ширины. А вот козел, утомленный любовными похождениями, так не смог. Рухнул на дно ямы и переломал себе все что можно.
Остальные козлы были намного похлипше, но и то – на услуги этих дохляков существовала очередь-запись. Предложили ему искусственно это все обставить. Делов-то. Коза ничего и не почувствует.
«В этом-то и беда, - задумался Петров, - что не почувствует, не поймет. И орать будет до победного конца. Нет, не нужны нам ЭКО-новинки. Нам чтоб наверняка нужно и естественно».
Поиски продолжались неделю, в конце которой Петров нашел кавалера для своей скотины. Однако козлик оказался молоденьким.
Вернее, как объяснил его хозяин, очень неопытным, короче, вообще девственником. Тут Петров задумался, а потом махнул рукой. А, была не была… Его коза – баба опытная, сама все сделает. И потащил ее на веревке навстречу счастью.
Увидев счастье, коза перестала подражать Стасу Михайлову. Она завыла так, будто внутри нее укрылся целый хор Турецкого. Серенький козлик-девственник порядком испугался.
Коза же продолжала уверенное наступление на интимном фронте. Она соблазняющее танцевала вокруг оробевшего кавалера.
В какой-то момент Петрову показалось, что будь рядом шест, коза бы обязательно залезла на него. «Юноша» от таких танцев в ужасе убежал в хлев. Выманивали морковкой. Серенький козлик уныло хрумкал угощением, но выходить категорически отказывался. Пришлось тащить за рога…
Козел стоял истуканом, даже глаза прикрыл. Хозяин стал крутить ему хвост, якобы хороший эротический массаж поспособствует «процессу», но безуспешно. Коза уже истошно вопила, и, кажется, оскорбительно.
И тут Петрова осенило. Он вспомнил проверенный поколениями рецепт крепких супружеских отношений. Поэтому достал из кармана чекушку первача и отработанными годами движениями влил больше половины в пасть козлу. Тот и не сопротивлялся. Остаток дозы Петров машинально закинул в себя, нервы за неделю разболтались.
За считанные минуты козлик преобразился. В глазах его полыхнула страсть. Нетвердыми прыжками ринулся он к объекту вожделения. Немного промахнулся и одним движением разметал стог сена. Потом едва не снес забор. Обвешанный сеном, он добрался до козы и, как дикий вепрь, накинулся на нее. Сзади послышались странные звуки. Это облегченно всхлипывал Петров. В такт его приглушенным рыданиям аплодировал хозяин козла.
Однако проснувшийся в юном молодце дух «сексуального террориста» требовал продолжение банкета. Одной козы ему оказалось мало. Он ворвался в свинарник, и хряк, обитавший там, с трудом отбился от незваного гостя.
Ошеломленный Петров подхватил обессиленную козу, чуть ли не на руки, бегом удалился домой. С буяном пусть сам хозяин разбирается – ему уплачено.