«Дома вечером, после фитнеса и массажа, я краем глаза смотрела по телевизору детектив и листала газету, где наткнулась на речь патриарха Кирилла, – рассказывает прежде успешный бизнес-тренер, а ныне сестра милосердия Ангелина. – Начала читать её с мыслью: „Ну-ка, что же нонче патриархи говорят?“ Дочитала до середины, и со мной произошло то, чего я и сейчас не могу толком объяснить: меня словно подбросило. Я еле дождалась утра и помчалась в церковную лавку: „Дайте мне Закон Божий!“ За два дня прочитала его весь от корки до корки, после чего купила ещё три экземпляра - для мужа и дочерей».
А вскоре случилось так, что помощь Ангелины потребовалась ее 80-летнему отцу с последней стадией онкологии. «С папой я редко общалась, никогда не жила с ним под одной крышей. Но, когда это произошло, я вдруг поняла, что всю жизнь хотела, чтобы он был рядом. Тот месяц, что мы всей семьёй за ним ухаживали, я вспоминаю как очень радостный. Он дал нам столько любви, сколько не каждый отец даст за всю жизнь. Когда папы не стало, я поняла, что мне нужно продолжать за кем-то ухаживать. Узнала про православную службу „Милосердие“, заполнила там анкету волонтёра».
Ангелину прикрепили к московской инфекционной больнице № 2, где она дважды в неделю ухаживала за лежачими пациентами, приносила домашнюю еду. «В больницу я шла с рюкзаком, в котором были три бидона с домашними котлетами, и ещё два бидона в руках. „Окотлечивала“ два этажа. На нашей кухне дома всё время что-то жарилось, парилось, варился бульон. Это продолжалось бы, возможно, до сих пор, если бы в инфекционных больницах не запретили приносить домашнюю еду».
Больные за глаза звали Ангелину Феей – она угощала вкусненьким, приносила трусы, носки, зубные щётки, которые ей заказывали. «Но была ли моя душа до конца открыта этим людям? Нет. Мелькала высокомерная мысль: мои дети не наркоманы. Мы интеллигентная семья. Я ставила себя выше. И лишь когда „усыновила“ Ванечку, то стала одной из них. Это случилось после того, как Ванечка назвал меня мамой, и я поняла, что не смогу от него отречься.
Ванечке было 30 лет. Он поступил в больницу с синяком во всё лицо, его положили в палату с тяжёлым больным, за которым я ухаживала. Я дала Ване номер своего мобильного телефона на случай, если соседу станет хуже. А вскоре он позвонил: „Мама! Ты завтра придёшь?! Мне нужна зубная щётка!“ Я решила, что он вместо номера мамы набрал мой номер. Перепутал. Тогда я ещё не знала, что он никогда не видел родной мамы – её лишили родительских прав, когда Ваня был младенцем. Его отец и сестра погибли, а московская квартира сгорела. Зубную щётку я, конечно, купила и привезла. Всё происходило накануне Пасхи. И Ваня был первым, кто поздравил меня со Светлым Христовым Воскресением – звонок раздался в 6 утра. На экране телефона высветилось „Ваня-разбойник“ – так я записала его в контактах.
Чего только Ваня не вытворял в ответ на моё хорошее отношение: однажды мне пришлось его пьяного тащить на себе из одной больницы, откуда его выгнали за нарушение режима, в другую, где его с трудом приняли. Мы ехали на автобусе, и женщина-кондуктор посочувствовала: „Не расстраивайся, у меня такой же“. А я впервые в жизни столкнулась с подобной ситуацией: ни муж, ни кто-то другой в семье у меня не пьёт.
Но Ванечка всегда просил прощения. А однажды, когда я сама просила прощения, вдруг поймала себя на мысли, что повторяю его слова. Я почувствовала, как жутко выгляжу перед Богом. Ванечка показал мне, какая я есть на самом деле: вся грязь, которая может быть в человеке, есть и во мне. И с тех пор мои подопечные – наркозависимые, алкоголики, судимые, бездомные – стали для меня братьями и сёстрами во Христе».
Работа Ангелины, бизнес-тренера, которого заказывали крупные компании, сошла на нет. В ставшую уже родной инфекционную больницу № 2, где недавно возвели храм-часовню, она приходит теперь уже 5 раз в неделю. Сейчас главное дело Ангелины – помогать пациентам готовиться к таинству причастия. «Эти люди вели отнюдь не праведную жизнь. Но Бог по своей любви даёт им шанс, как говорили святые отцы: „Нет греха непростительного, кроме греха нераскаянного“».