Это было в далёком августе 1981 года. У нас уже два года с лишним жила кошечка Мурка, взятая позапрошлым летом, ещё при бабушке, маленьким котёнком из продуктового магазина на Иркутской улице (Москва, ВАО). Но вот как-то проходим мы с мамой нашим длинным холлом, и слышим громкий отчаянный писк, а источника писка нигде не видно! Заглянув за трубу с горячей водой, увидели совсем кроху - недельного, наверное, котёнка, слепенького, отчаянно разевающего ротик и пищащего...
Принесли домой, подсунули нашей Мурке, но не рожавшая наша кошка, с заглушённым димедролом половым инстинктом, возмутилась и отбросила малыша от себя. Пришлось найти пузырёк, надеть на него пипетку, проколоть её продизенфецированной иголкой, и кормить кроху подогретым молочком. Сестре котик сразу понравился, а я переживала за Мурку, к которой уже привыкла. Она так умела утешать, когда грустно! Просто своим присутствием. Всегда оказывалась рядом, когда взгрустнёшь. Приехавшая к нам тогда знакомая, хозяйка наша в снимаемом несколько лет подряд домике в Феодосии, Елена Фёдоровна, решила взять Мурку к себе, взяла, положила в большую сумку, и увезла с собой. Больше мы нашу Мурочку не видели, потому что и в Феодосию больше не ездили. А у нас, значит, останется этот пискля... "Ох, намучаетесь вы с ним!" - предрекла нам феодосийская хозяйка.
Но котик был хороший, тихий и очень робкий. Девятилетняя моя сестра назвала его "Тишка" - и угадала, - или он так подстроился под своё имя? И Тишка сразу признал сестру своей хозяйкой. Они почти с самого начала спали вместе! Я боялась, что она раздавит его во сне, но они спали "мордочка к мордочке", - всю его кошачью жизнь...
Дедушка, вернувшийся из больницы, жить которому оставалось ещё три месяца, успел полюбить котёнка. "Тиша, Тиша, Тиша!" - шуршал он ему-маленькому газеткой, играя с ним. А один раз, убирая с утра, как обычно, постель в сундук, он завернул спящего на ней Тишку, и мы его полдня искали. Кажется, сестра догадалась заглянуть в сундук (может, фильм "Чук и Гек" вспомнила?), - и там оказался совершенно мирно спящий наш серый комочек!
Вообще, мы его часто теряли. Он мог оказаться на полке в серванте (и когда и кто не закрыл дверь?!), в платяном шкафу, в нижнем ящике письменного стола, или в какой-нибудь принесённой совсем не для него коробке.
Тогда не было ещё никаких кошачьих кормов, и мы кормили Тишку обычной едой, человечьей. Что сами ели. И ещё папа приучил его к кильке в томатном соусе. Дёшево и сердито! Банка в день - и никаких осложнений, которыми нас теперь пугают. До 16 лет ни разу не болел, здоровый был котик. Потом как-то резко ослабел, и умер. Может, от старости. Может, и заболел? Но у ветеринара мы не были за это время ни разу. Ещё Тишка обожал сваренные вкрутую яйца. Настолько, что мы научились бить яйца практически бесшумно, ну, или закрыв все двери между собой и котиком, - когда готовили для себя, или просто хотели сами съесть яйцо.
В 1990-е, когда, кроме кальмаров, ничего в магазинах не было, мы варили ему эти кальмары, и он, поморщившись поначалу, ел их. Бывало, что и голодали. И он, и жившие параллельно с ним котики, Пушок, а потом - Китик. Пушок пропал на той неделе, когда внезапно умер от инсульта папа. Кажется, во вторник. Ушёл гулять - и не вернулся. А папы не стало утром в субботу. А потом был взят мамой Китик. Сначала он был Кити, потому что показался нам девочкой, а я перед этим прочитала "Анну Каренину", и была влюблена в Кити Щербацкую. Мы тогда уже жили на первом этаже, и котики наши самовыгуливались. Пушок, когда хотел обратно домой, садился на большой куст сирени прямо перед кухонным окном, так что не заметить его было невозможно. А Китик прыгал на подоконники (на все, кроме кухонного, под которым был вход в подвал), и царапал стекло лапкой. Тишка же не выходил на улицу никогда! А когда Пушок или Китик прыгали через него на форточку, долго с изумлением смотрел им вслед. Нам казалось, что он изумляется их храбрости.
Свои половые проблемы он сразу стал решать с помощью наших шерстяных вещей. Если пропали рейтузы, или шерстяная кофта, - ищи их у Тишки. Топтался с самозабвением, урча и медитируя. Выделили ему какие-то тряпочки. Но наша вещи он любил больше, и таскал их регулярно.
А кошки его не интересовали. Как-то в наш холл стала захаживать чёрная кошечка, которая, как только открывалась наша дверь, врывалась в нашу квартиру и начинала гонять бедного Тихона. Чуяла, видно, что "может, но не хочет"!..
Вообще, котик был симпатичный, серый, но без примеси рыжего, а даже немного с голубым оттенком. Короткошерстный. С коричневым носиком. Мордашка была умная и вдумчивая. Любил спать на больших томах старой Малой советской энциклопедии, за что папа прозвал его "энциклопедистом". А ночью - только с сестрой! И ждал её всегда. Когда мы стали большими и жили одни, я вставала на работу, а Таня ещё могла поспать, Тишуля выходил ко мне на кухню, выпрашивал еду, а потом уходил досыпать с сестрой. Она просыпалась, и не подозревая, что котик уже покушал. А вечером он ждал с работы меня. Знал время, в которое я прихожу, и заранее садился в коридоре в ожидании. Когда же я жила какое-то время по каким-либо причинам не дома, сестре стоило большого труда уговорить его не ждать меня.
Несколько раз в своей жизни Тиша оказался на улице, - просто свалившись во сне с подоконника в окружавший дом с трёх сторон палисадник. Один раз сестра выглянула в окошко, позвала его, и серая головка приподнялась над высокой травой: "Я!", - и исчезла снова. Принесли, успокоили, накормили яичком, и снова мы друг другу радовались. Смотрели фильм на старом большом и широком телевизоре, иногда подходя и осторожно убирая с экрана свесившийся кошачий хвост...
Как-то папа сказал ему: "да ты, Тишка, уже старый!" Тишка в ответ уставился на папу круглыми возмущёнными глазами, и смотрел долго-долго... Так, что папе, кажется, стало не по себе... Тишка было тогда лет пять... А папе - сорок пять. А если считать кошачьи года на человечьи, то и Тишуле был около этого. Первый год считается то ли 15, то ли 17 лет, а потом - по 7 лет. .. Тишка, наверное. знал, что папе-то осталось чуть-чуть жизни, несколько месяцев, хотя он и не был ещё старым...
А Тиша жил ещё долго. Пережил Перестройку, Гласность, Кризис, Инфляцию... На десять с половиной лет пережив папу, он тихо-тихо умер в сентябре 1997, когда наша Москва отмечала свой 850-й юбилей...
Он лёг в уголок в нашей ванной-туалете, и замер навеки. Это случилось поздним вечером. Мы вынесли трупик на балкон, а с утра закопали его под старым дубом в парке, недалеко от дома. С тех пор, проходя мимо, всегда отмечаем "Тишкин дуб".
Если считать так, как предлагают считать возраст котов, на человечий, - первый год 17 лет, а потом - по 7, - то было нашему Тихону 122 года... Он пережил нашего дедушку, дядю, папу, тётю, и несколько 2-юродных бабушек... А так же, Брежнего, Андропова, Черненко и Горбачева, умерев при Б.Н. Ельцине, в Лужковской Москве...
Хозяйка котиков сейчас нуждается в вашей поддержке.
Сбербанк 2202 2006 9539 9251
Продолжение следует.