Сборник "ДЕЛА ЖИТЕЙСКИЕ" назван так по названию одного из одиннадцати вошедших в него рассказов. Сюжеты для рассказов взяты из жизни. Все они немного с юмором, как и сама жизнь. Герои рассказов, сами того не подозревая, юмористы по жизни, поэтому и живут легко, счастливо и весело. Ссылка на сайт, где по желанию можно приобрести книгу.
В деревне тайн не бывает. В деревне все друг о друге знают всё. Сарафанное радио работает отлично. К примеру, стоило Анне Степановне поделиться с соседкой ночными видениями, как деревня тут же загудела, словно, растревоженный улей. Да и как тут не загудеть. Степановна, не жалея красок, описала встречу с инопланетянами, когда возвращалась от Егора из гостей.
Дом Егора на нижней улице деревни жилой был один. Улица неофициально так и называлась - Егорова. Летом зарастала травой да бурьяном, а остальные, пустующие дома утопали в зарослях колючего терновника.
Степановна была ближайшей соседкой, хоть, и жила на главной улице деревни. Её огород упирался почти в окна Егорова дома, и тропинка от её крыльца к Егорову крыльцу тянулась через весь огород. Их дружба деревенским жителям была непонятной, поэтому ходило много разных слухов и сплетен. Людям было интересно, как далеко зашли отношения пятидесятилетнего мужика и женщины чуть ли непреклонных лет. А они, никому ничего не объясняя, продолжали дружить, ходить друг к другу в гости и заботится друг о друге. Постепенно все привыкли и разговоры утихли.
С тех пор, как Анна Степановна похоронила мужа и сына, странным образом утонувших в реке, жила одна. Так получилось, что Егор стал самым близким для неё человеком. Он был ровесником её сына и даже, чем-то его напоминал. Может, поэтому она привязалась к нему всей душой, тем более что и он питал к ней тёплые чувства. Анна Степановна часто баловала его овсяным киселём, который он любил, зелёными щами со свининой из русской печки. Без Егора не съедала куска пирога, особенно со свежей рыбой, которую тот приносил. Или к себе звала трапезничать, или к нему несла полпирога, а то и весь. Под рыбный пирожок они с Егором позволяли себе рюмочку, другую самогонки. Вообще-то, выпивками Егор не увлекался, но, для личных нужд самогон варил.
Несмотря, на лояльное отношение к алкоголю и странные отношения с Егором, Степановну в деревне уважали. Наверное, за безвредный характер, за то, что была не скандальной, не выясняла отношений, в помощи людям не отказывала.
Поначалу она без устали подыскивала Егору невест, но однажды он сказал:
- Степановна, не суетись. Если потребуется, сам найду, но думаю, что умру холостяком. Любви, чтобы сносило крышу, ни к кому не питаю, а просто, чтобы возле меня какая-то баба крутилась, не хочу. Скучно станет, к тебе приду или ты ко мне, по рюмке накатим и порядок. Уж если по молодости не женился, под старость смысла не вижу.
- Тогда, как хочешь, - заключила Степановна, и вопрос женитьбы больше не поднимался.
После того, как в районе развалились организации одна за другой, официально Егор нигде не работал. Чтобы как-то выжить, занимался рыбалкой и охотой. Летом собирал и продавал ягоды с грибами, а зимой плёл из тальника корзины, да короба, которые пользовались у населения спросом. Чуть позже, из местных мужиков организовал бригаду, вместе с которой под заказ строил бани и ремонтировал дачникам дома.
Улицу, на которой жил Егор, дорожники зимой не чистили. Чтобы не месить сугробы, купил по дешевке старенький снегоход «Буран», и всем на зависть гонял по заснеженной целине в магазин за продуктами. Его верный Мухтар тоже сделал себе в снегу собачью тропу.
Поначалу было плохо только Степановне. Ходить к соседу мешали сугробы, но и тут придумали выход. Подошли старые лыжи, валявшиеся на чердаке. Бабка быстро освоила лыжный ход и, на удивление соседям, ходила к Егору в гости, что называется, «неспешной лыжной походкой». Правда, туда-то уходила, а возвращалась иногда на следующий день. Уж очень крепкий самогон был у Егора.
Хорошо было летом. Сколько бы Степановна не приняла на грудь, ночевать возвращалась домой. Конечно, бывали случаи, когда ноги подводили, не слушались, тогда бабка коротала ночь на мягкой траве под кустиком. Так случилось прошлой ночью.
Справляясь от Егора, Анна Степановна решила себя не утруждать, и прилегла под куст смородины на откосе небольшого овражка, за которым тянулась широкая береговая полоса, заросшая осокой. Но, ночная свежесть и комары быстро привели её в чувство. Почесав искусанные руки и потерев не менее искусанное лицо, она уже поднялась, чтобы отправиться домой, досыпать, как на берегу увидела мерцающие огни.
Июньские ночи светлые и, вглядевшись, бабка увидела какие-то белые фигуры, а вскоре послышался визг и грохот, от которого заложило уши. Степановна протёрла глаза, но видение не исчезло. Уступая любопытству, она сползла по откосу вниз, и спряталась за кусты тальника. Бережёного бог бережёт, подумала она и, высунув голову, попыталась рассмотреть, что делается на берегу. Но было далековато, и мешала растительность. Что там делалось, Степановна могла только предполагать. Когда послышался демонический, как ей показалось, хохот, бабка ахнула. Так это же инопланетяне! Где-то должна быть их тарелка, на которой они прилетели. Вот бы посмотреть. А что, если подползти поближе, в такой траве не заметят, и Степановна, обдирая коленки, изранив руки, и, порвав подол юбки, подползла совсем близко к пришельцам. Чтобы лучше рассмотреть, она раздвинула осоку и только подняла голову, как её ослепил яркий, внезапно вспыхнувший свет. От неожиданности она зажмурилась и тут же почувствовала, как кто-то или что-то сильно прижало её голову к земле.